Скверное время — зима. Ингредиенты для зелий тают прямо на глазах. Все кругом болеют. Мадам Помфри уже израсходовала свои запасы и, в ожидании доставки новых, принялась за мои. Я, конечно, мог ей отказать... Но не хотелось лишний раз спорить с директором. Он слишком привязан к этим мелким снующим вокруг стихийным бедствиям.
Хотя бывают и у меня любимые пациенты. Вот, например, волосатая Грейнджер. Теперь я понимаю, что это именно она тогда украла у меня шкуру бумсланга. Что ж, так ей и надо. Не будет тащить в рот что попало. Интересно, она сразу планировала превратиться в кошку, или просто волосы перепутала? Если сразу, то она еще глупее, чем я думал, потому как в любой книге по оборотным зельям написано о последствиях превращения в животных.
А если перепутала... В кого она могла захотеть превратиться? Учитывая, что волосы черные... Неужели Поттер? Хотя, у него вроде бы нет кошки. И вообще, что за странные фантазии для второкурсницы? Я, конечно, понимаю, что наша мисс всезнайка могла вычитать об этом зелье в книге и проникнуться идеей эксперимента. Она вон и с троллем в прошлом году в туалет сражаться бегала, если б ее Поттер тогда не спас... Может, она в него влюбилась на этой почве? А что, вполне возможно. И поэтому...
Нет. Нет. И еще раз нет. Это бред. Они в этом возрасте еще о таких вещах и не думают. Хотя... Дети сейчас так быстро растут... Меня все больше и больше интересует этот инцидент. Пойти допросить ее что ли? Пригрозить напоить веритасерумом или лучше сразу отчислением. Пожалуй, схожу.
Поднявшись в больничное крыло, я встретил мадам Помфри.
— Как дела у нашей хвостатой пациентки?
К сожалению, мой юмор не оценили.
— Профессор Снейп, — сухо сказала она. — Мисс Грейнджер уже лучше.
— Я могу с ней поговорить?
— Я бы не советовала, ее беспокоить. Бедняжка и так постоянно находится на грани истерики.
— Печально. Но я все-таки с ней побеседую.
— Ну что ж, это ваше право, как преподавателя, но я вас предупредила.
И, поджав губы, мадам Помфри ушла к себе. Директору нажалуется, к Трелони не ходи. Ну да ладно, Директору всегда можно сказать, что я приходил из лучших побуждений. Пусть потом докажет обратное.
Я прошел в самый конец палаты. Даже ширмами ее огородили. Подумаешь, какие мы нежные! Вон Ульрик Бесноватый себе нос раздвоил и ничего, паранджу не носил.
Она не спит. Хорошо.
— Добрый день, мисс Грейнджер.
— Добрый день, профессор Снейп.
При моем появлении она вздрогнула. Это хорошо. Значит, отпираться долго не станет. Сейчас, киска, я тебя расколю.
— Мисс Грейнджер, у меня для вас печальные новости. Вынужден сообщить вам, что школа чародейства и волшебства Хогвартс предназначена для обучения магии детей, а не кошек. Так что вопрос о продолжении вашего обучения...
— Профессор Снейп, только не говорите, что меня отчислят!
Ага! Испугалась! Сейчас ты мне все выложишь!
Выдержав необходимую паузу, я продолжил.
— Все будет зависеть от правдивости вашего ответа.
Она напряглась.
— Это ведь вы украли у меня два месяца назад шкуру бумсланга?
— Да, я, — глубоко вздохнув и опустив глаза, сказала она.
Так. Хорошо. Дальше.
— И вы сварили оборотное зелье, не так ли?
— Да, так.
— Где вы взяли рецепт?
— В книге.
— Понятно. А где взяли книгу?
— В библиотеке.
— Не лгите! Книги с зельями подобного уровня сложности находятся в запретной секции. Как вы могли ее там взять?
— Я получила разрешение.
— От кого?
— От профессора Локхарта.
Кто бы сомневался! Этот придурок раздает детям разрешения на запрещенную литературу! А если б она яд сварила? Яды в этой книге тоже есть! Я поговорю об этом с директором. Чем он думал, когда нанимал подобного субъекта на мою должность преподавателя защиты от темных сил?
— Так. С этим мы разберемся. И последнее. В кого вы собирались превратиться и с какой целью?
Она молчала.
— Мисс Грейнджер, подумайте хорошенько, от вашего ответа зависит ваша судьба.
Она опустила голову и всхлипнула.
— Что ж, если вы не хотите говорить, придется нам с вами попрощаться.
Я развернулся и сделал вид, что собираюсь уходить. Три. Два. Раз.
— В вас, — послышался у меня за спиной тихий голос.
Что??? Я не ослышался???
Я резко обернулся и уставился на нее.
— Будьте любезны, повторите, пожалуйста, я вас не расслышал.
По ее кошачьей морде струились слезы.
— Я хотела превратиться в вас.
— Мисс Грейнджер, прекратите лгать. С какой это стати вам превращаться в меня?
— Я вас люблю, — все также плача, прошептала она.
Этого не может быть. Пол начал уходить у меня из-под ног. Нет, это сон. Это какой-то дурной сон. Она надо мной издевается. Здесь что-то не так. Но что? Так. Стоп. У меня же нет кошки. Откуда на моей одежде мог оказаться кошачий волос? Ни у меня, ни у Люца, ни у... Черт! У бабушки Эйва есть старая черная кошка! Не может быть! Это... Это... Это же кошмар! Надо срочно что-то с этим делать.
— Мисс Грейнджер, вы соображаете, что вы говорите?
Она закрыла глаза лапами и еще громче заплакала. Что же мне делать? Надо срочно с кем-то посоветоваться. Дамблдору говорить нельзя. Может, пойти к Люцу? У него по женской части большой опыт. Да, точно, пойду к нему.
Даже не попрощавшись с мадам Помфри, я выбежал из больничного крыла.
Только бы Люц оказался дома! Только бы Люц оказался дома!
Он был дома. Сидел в кабинете и читал газету.
— Сев, что с тобой? Чем ты так напуган?
— Люци, нам надо срочно поговорить!
— Что-то случилось?
— Нас никто не подслушает?
Я выглянул за дверь и осмотрел коридор.
— Да нет, Нарси в гости ушла.
— Люциус, это катастрофа! — воскликнул я, падая в кресло.
— Да, что случилось, ты мне скажешь в конце концов?
— Люци, я не знаю, что мне делать... — прошептал я.
— Объясни по порядку, а потом решим, что тебе делать.
— Понимаешь, в меня влюбилась студентка...
— Ну и что тут такого? Ты этим воспользовался, и она забеременела?
— Что ты несешь? Нет, конечно!
— В чем же тогда проблема?
— Но она же маленькая...
— И что?
— И... понимаешь... она... гриффиндорка...
— Гриффиндорка??? Не может быть! Вот это да! Сев, да ты крут!
— Идиот, это Грейнджер!!!
— Кто???
Он вытаращил на меня глаза.
— Это та, занудная всезнайка с гнездом на голове?
— Теперь у нее еще и шерсть по всему лицу... Вернее по всей морде, — усмехнулся я. — Вот везет, так везет.
— Ты что на нее что-то наслал?
— Нет. Она сама. Решила превратиться в меня. Сварила оборотное зелье. А волос оказался не моим, а Эйвовой кошки...
Привставший от удивления Люциус с хохотом повалился в кресло.
— Прекрати! Что мне теперь делать?
— Ну, поскольку в случившемся ты не виноват, то бояться тебе не чего, — сказал он пару минут спустя, перестав смеяться.
— Да причем здесь это? А если она приставать ко мне начнет? Проберется, не дай Мерлин, ночью ко мне в спальню... Что я тогда буду делать?
— Тебе рассказать, что делают с девушками в спальне?
— Дурак, ей же двенадцать лет! Меня же посадят!
— Да. Это верно. Но кто бы мог подумать... Ты и заучка Грейнджер... А вы могли бы быть хорошей парой.
— Очень смешно.
— Завидую я тебе, Сев. Вокруг куча молоденьких хорошеньких девушек, и все они в тебя влюблены...
— С чего это ты взял, что все?
— Ну не знаю, если даже эта пигалица гриффиндорская... То что уж говорить о слизеринских старшекурсницах... С ними-то уж точно можно. Они совершеннолетние. Да... Теперь я понимаю, почему ты выбрал эту работу... Оставляешь их по вечерам на взыскания... Слушай, а у вас в школе случаем вакантных должностей не имеется?
— Сейчас нет, но к концу года точно появится, — ехидно заметил я.
— Откуда ты знаешь?
— Традиция. У нас преподаватели по защите регулярно мрут. Хочешь, порекомендую тебя Дамблдору. Тогда ты, наконец, успокоишься. Так или иначе.
— Интересная мысль...
Вот дурак! Зря я к нему пришел.
— Ладно, если тебе мне сказать больше нечего, то я пойду.
И, оставив Люциуса мечтать о слизеринских старшекурсницах, я отправился к себе.
Надо что-то придумать. Так это оставлять нельзя. Может, наложить на нее Obliviate? Хотя, от любви это не поможет. Вот вечно мне везет на полоумных.
Проломав голову весь остаток дня и всю ночь, я пришел к единственно возможному решению.
Наутро я пошел в больничное крыло. Мадам Помфри встретила меня достаточно воинственно и к больной пропускать отказалась.
— Она после вашего ухода вчера весь день прорыдала. Я и так израсходовала на нее весь запас успокоительного. Не пущу. И не просите!
— Моя дорогая, — сказал я как можно любезнее. — Я обещаю вам, сегодня мисс Грейнджер плакать не будет.
— Я вам не верю!
— Я вам обещаю. А еще я, кажется, знаю, как ей помочь. Так что, если вы дадите мне ее еще раз осмотреть, я вам помогу ее вылечить.
— Это правда? — она явно сомневалась.
— Чистейшая, — промурлыкал я, проскальзывая мимо нее в палату.
Она все также сидела на кровати за ширмой, все также плакала и была все такая же волосатая. Даже жалко ее как-то стало. Погладить ее что ли? Или за ухом почесать? Тут я вспомнил о цели своего визита.
— Мисс Грейнджер, — начал я. — После нашего с вами вчерашнего разговора, я много думал. И решил помочь вам, в вашем горе.
Она подняла на меня полные слез и отчаяния глаза.
— В моем горе? Вы решили на мне жениться?
Мерлин упаси! На такой подвиг пока я не готов!
— Нет, мисс Грейнджер, но я могу вернуть вам прежний вид.
— Вы, правда, можете?
— Да, могу. Но при одном условии.
Она напряглась.
— Вы забудете про все свои глупости, а я постараюсь забыть о нашем вчерашнем разговоре. Вы согласны?
— Да.
— Что ж, хорошо. Я передам лекарство мадам Помфри. Но помните, вы обещали!
Одержав столь блестящую победу, я отправился к себе, варить зелье. На самом деле, в нем не было ничего сложного. Кроме того, Дамблдор уже давно его от меня требовал. Хорошо, что она об этом не знала. А то бы не сдалась так легко. Легко...
Да, я бы даже сказал, слишком легко. Что-то здесь не так. Определенно. Она точно что-то задумала. Вот змея! Надо будет сегодня поставить на ночь еще парочку защитных заклинаний. А то мало ли что...

Вот так и случилось, что зимой 1993 года в школе чародейства и волшебства Хогвартс было замято еще одно административное нарушение. Вскоре Гермиона Грейнджер полностью избавилась от кошачьей шерсти и покинула больничное крыло, а профессор зельеделия обзавелся парочкой новых защитных заклинаний на двери своей спальни.