— Нет, Поппи, я конечно понимаю, как это звучит, но ты ошибаешься!

— Гермиона, милочка, уверяю тебя, я не ошибаюсь.

— Но у меня не было секса!

Поппи бросила на неё тяжёлый взгляд.

— Профессор Грейнджер, я понимаю, что ваши отношения с мистером Уизли для вас много значат, но...

— У меня не было секса, Поппи, не просто несколько месяцев, а с тех пор, как уехал Рон. Этого ну никоим образом не могло произойти!..

— Но ведь всё-таки произошло. Хочешь, чтобы я связалась ради тебя с больницей Святого Мунго? Возможно есть... другой способ?

Лицо Гермионы просветлело.

— А такое возможно? О, да, прошу тебя, Поппи, ради меня!..

***

— Ты уже о чём-нибудь узнала? — прошипела следующим утром за завтраком Гермиона.

— Я попросила целителя Уолкера послать тебя сову после подробного рассмотрения этого случая. Скорее всего, для этого придётся подождать день-другой, — прохладно отозвалась Поппи.

— Ты всё ещё мне не веришь, не так ли?

— Ну что я могу сказать, Гермиона — ты же должна и сама понимать, что в такое не слишком легко поверить.

— Я бы никогда не сделала ничего, что ранило бы Рона! — оборонительно воскликнула Гермиона.

— Слова провинившейся женщины, профессор Грейнджер, — встрял в беседу шёлковый голос Снейпа.

Гермиона смерила его сердитым взглядом.

— Отстань от меня, Снейп!

Поппи с любопытством взглянула на него.

***

Уважаемая профессор Грейнджер,

Есть несколько возможных решений Вашей проблемы. За исключением корректировки памяти, что обнаружила бы Поппи, существует два варианта. Первым является сложное зелье, применяющееся в случаях бесплодия, когда мужчина страдает от дисфункции эрекции или при других возможных проблемах. Второй же — очень редкое заклинание, не документировавшееся более ста лет, действие которого заключается в следующем: если женщина мечтает о своём партнёре в то же самое время, когда он думает о ней, то происходит самопроизвольное зачатие. Если вы подозреваете, что произошёл один из этих инцидентов, будьте добры связаться со мной.

Целитель Уолкер.

***

Ну что ж, в том, что ей в бокал никто ничего не подливал в недавнем времени она была абсолютно уверена. А что насчёт сексуальных фантазий? В таком случае остаётся трое потенциальных папаш: Рон, Люпин и... кое-кто ещё. И кто же из них мечтал о ней? Безусловно такие мысли могли быть у Рона. Но Люпин? Или последний? Это же почти невозможно вычислить. Да, может, Люпина она и сумеет спросить прямо. Он честен и на него можно положиться. Но он? Возможно стоит посоветоваться с целителем Уолкером. Или применить к нему легиллеменцию. Ага, можно подумать, что это сработает!.. Нет, ну это просто чепуха!

***

Да, пусть это было и смущающее, но теперь это пройденный этап. С Люпином она поговорила, объяснила свою засадную ситуацию, и он всё прекрасно понял. А так же заверил её, что она была не в его вкусе, разумеется, в самом хорошем смысле этого слова. После чего она назвала третьего кандидата в отцовство, и Ремус примолк. Да, ей было известно, что друзьями они не являются, однако изредка собираются вместе, чтобы выпить и поиграть в покер. Но Люпин отказался обсуждать возможные чувства этого мужчины по отношению к ней, и уж от кого-кого, а от него такой молчаливости Гермиона не ожидала. Это было подозрительно.

***

— Ну как, есть успехи в расследовании?

Гермиона глубоко вздохнула.

— Нет, Поппи. Я сумела заставить себя поговорить с Люпином, и он категорически отрицает подобные мысли со своей стороны. Что оставляет Рона и... ещё кое-кого, — почему-то ей не хотелось говорить Поппи, о ком ещё она мечтала.

— Ты уверена, что зелье тут не причём?

— Разумеется! Я бы заметила это. Ты же знаешь, что благодаря Грюму во время войны у меня появилась привычка быть постоянно бдительной.

Поппи пробормотала что-то невразумительное.

— И ты знаешь, что я ему не изменяла! Хотя вскоре мне придётся поговорить с Роном. Я уже почти на втором месяце.

— Хм, удачи тебе!

***

— Что значит — ты беременна? — пролопотал Рон.

— Знаю, звучит невероятно. Но клянусь, я не изменяла! — умоляюще произнесла Гермиона. — Я говорила со врачами из больницы Святого Мунго. Мне сказали, что существует другой способ. Если мы с тобой думали друг о друге... я хочу сказать, в плане секса, и причём одновременно... иногда в таких случаях беременность наступает непроизвольно.

На торчащем из камина лице Рона расплылась ухмылка.

— Это же просто здорово! То есть у тебя серьёзно будет ребёнок?

— Да, Рональд, у нас будет ребёнок. — В конце концов, ну каковы шансы того, что это не он?

— Вау. Жду не дождусь того момента, когда мама узнает!

***

(Семь месяцев спустя)

— Аааа! — громко завизжала Гермиона.

— Вы отлично справляетесь, — заверил целитель, стоящий у неё между ног. — Ещё один толчок.

— Давай, Герми, ты отлично справляешься! — поддакнул Рон, цепляясь за её руку. С финальным воплем Гермиона сделала последний толчок и облегчённо вздохнула. Мерлин, эта боль была самой сильной из тех, что ей приходилось испытывать, даже сильнее круциатуса.

— Поздравляю, — объявил сияющий целитель. Он поднял ребёнка, чтобы они могли взглянуть на него. Ребёнка с тёмными волосами. Ребёнка с очень тёмными волосами. Ребёнка с чёрными волосами. Твою же мать.

— Гермиона? — Рон, на лице которого проступало замешательство, повернулся к ней.

— Рон, я всё могу объяснить!

***

— Но сексом с ним ты не занималась? — переспросил Гарри, крепко держа её за руку.

— Нет!

— Она представляла себе это! — прорычал Рон, продолжая мерять шагами комнату. Маленький мальчик, у которого пока не было имени, лежал в кроватке возле её постели. Всё же Рону предстояло смириться.

— Рон, прошу тебя, успокойся.

— Успокоиться? У тебя ребёнок от другого, Гермиона!

— Но я тебе не изменяла!..

— А я тут подумал, — осторожно начал Гарри. — Целитель сказал, что ты должна была фантазировать о ком-то. Гермиона... могу я поинтересоваться... кто?..

— Ох, Гарри, это не ты! Я понимаю, что у вас волосы одинакового цвета, но это не ты!

— А кто?

***

Раздался стук в дверь. Он грубо распахнул её. Сегодняшний день не задался, и лишние отвлекающие факторы ему были не нужны. И — вот она, во всей своей красе, стоит перед ним и держит в руках крохотный свёрток из пелёнок, в которые укутан малыш.

— Северус... — её голос дрожал, а на глазах блестели слёзы.

— Я наслышан о вашей ситуации. Мне все было интересно, когда же вы наконец придёте. Проходите, Гермиона.

— Северус, — снова начала она, переступая через порог. — Познакомьтесь со своим сыном.

— Вы уже дали ему имя?

— Нет...

— В таком случае мы назовём его Люциус Септимус Снейп.

— Вы знали, не так ли?

— Ну разумеется.