Кто бы мог подумать, что всегда такая независимая и самостоятельная всезнайка Грейнджер сломается на какой-то мелочи и начнёт скулить, как бездомный пёс, едва почувствовав вкус одиночества? Конечно, нельзя сравнивать неудачи на личном фронте с тем, что творилось на фронтах последней войны с Темным Лордом... Мы, её герои, понимаем это как никто другой — и потому все эти годы я держала себя в руках, не позволяя душевным переживаниям и страхам взять надо мной верх.
Но в конце концов, одиночество меня и добило. По-настоящему страшны не вспышки проклятий, разрывающие тьму Волшебного леса, не зловещие серебряные маски Упивающихся Смертью — а одиночество, никчёмность, невостребованность... Как щупальца Кракена, они опутывают душу, все неотвратимей затягивая ее в пучину отчаяния.

С Гарри, Роном и Джинни мы по-прежнему друзья, но, если говорить откровенно, им в сущности больше нет до меня никакого дела. Гарри и Джинни обустраивают семейное гнездышко и думают о втором ребенке, да и Рон — не иначе, как под влиянием сестры, — недавно распростился с вольной холостяцкой жизнью и женился на некой Стейси. Глупее барышни не сыскать во всём магическом Лондоне, и я искренне надеюсь, что он будет с ней счастлив...

Ну хорошо, раз в неделю я пообедаю у Гарри и Джинни, скоротаю еще пару вечеров, играя в бридж с новоявленной миссис Уизли, или, на худой конец, посижу в кафе с коллегами из Бук Эндс ™, обсуждая свежий «Мари Клер» и прочую дребедень... А потом я всё равно возвращаюсь в пустую квартиру на Килтон-стрит и включаю телевизор.
Вас удивляет, что я не засыпаю, как в детстве, с книгой в руках? Мне надоело читать, книги — та же иллюзия, что и друзья: времени требуют много, а толку никакого. Все, что они способны мне дать — это ложное чувство собственной образованности, которое больше не приносит мне удовлетворения.

Два с половиной года назад меня познакомили с приятным мужчиной располагающей наружности. Он уделял мне много внимания, был вежлив и обходителен, а самое главное — с ним было интересно. Его присутствия в моей жизни оказалось достаточно, чтобы ушли напряженность и беспокойство, бывшие в то время моими верными спутниками. Принимать ухаживания, которых я так и не дождалась от Северуса, было необыкновенно приятно, и я расслабилась, чувствуя себя желанной и нужной... Мерлин, да я раньше и вообразить не могла, что обыкновенная коробка конфет способна доставить столько радости!

Рыцаря, сражающегося за моё сердце, звали Томас Уилсон, и он занимал один из управляющих постов в лондонском отделении крупной фармацевтической компании Шрея. Томми познакомил меня со своей семьей. Его родители, Алиша и Марк Уилсоны, преподавали в медицинской академии, а младшие братья развивали сеть интернет-аптек.
Девочки из магазина говорили, что Томас похож на Малдера из «Секретных материалов», и порой мне казалось, что они, как и большинство женщин от восемнадцати до пятидесяти, готовы были броситься в его объятья по первому зову. Но повезло мне, а не им.

Томас дарил мне розы и фрезии, мы ужинали в ресторанах, гуляли, взявшись за руки, он катал меня по Темзе, и, стоя на набережной, мы провожали за горизонт багровое солнце. Однажды мы даже съездили во французский Диснейленд и провели там чудесные выходные. Не могу сказать, что я была безумно счастлива или влюблена, просто мне с ним было легко и комфортно. Мне говорили, что я как будто расцвела, что со мной стало легче общаться. Вот уж не думала, что моё уныние доставляло кому-то дискомфорт...
Томас не расспрашивал о моём прошлом, а строил планы на совместное будущее — а я изо всех сил старалась полюбить этого чуткого, внимательного и доброго человека. Когда он предложил переехать к нему, я, не раздумывая, согласилась.

Одним солнечным субботним утром, закончив завтракать, я понесла чашку из-под кофе в посудомойку — я не пользовалась в его доме магией, потому что Томас не был волшебником. В коридоре послышалась какая-то возня, и тут появился Томми, взъерошенный как воробей. В одной руке он держал утреннюю почту — мой «Магический вестник»* и целую стопку газет, что выписывал для себя, а в другой — маленькую бордовую бархатную коробочку. Сердце ёкнуло и заколотилось, по телу разлилось приятное волнение, ведь за ней обычно следуют белое платье и длинный лимузин, а я не исключение среди абсолютного большинства женщин, мечтающих выйти замуж.

Томас протянул мне открытую коробочку, откладывая газеты куда-то в сторону. Я занервничала — все-таки мне не каждый день делают предложение, да я и не ожидала решительных действий так скоро. Заглядевшись в светящиеся теплом и любовью глаза Томаса, я протянула руку... Как назло, газеты рухнули на пол, испортив волшебный момент. Я машинально принялась собирать разлетевшиеся листы, а Томас опустился рядом со мной на колени и развернул лицом к себе:
— Гермиона, брось ты эти дурацкие газеты! Ты выйдешь за меня?
— Я...

И тут мой взгляд упал на фотографию мужчины в чёрном, гордо державшего перед собой золотой котёл — высшую награду зельеваров. Ответ застрял в горле, глаза наполнились слезами, ладони сжались в кулаки. Все чувства, которые я так тщательно прятала, все эмоции, что я так старательно маскировала, разом прорвались наружу, и я, теряя над ними контроль, еле выдавила:
— Нет, Томас, я люблю другого...
И сбежала из его квартиры как была — растрёпанная и в домашней одежде.

В тот день я бродила по проспектам и узким безлюдным улочкам, жалко всхлипывая от осознания безысходности. Я так и не смогла разлюбить Снейпа, ещё два года спущено в унитаз! Белобрысый хорек меня проклял, что ли?

— Будь ты проклят, Северус Снейп! — в конце концов выкрикнула я что было сил и опустилась прямо на серую мостовую. Сейчас я уже не вспомню, сколько проторчала там, жалея себя и оплакивая свою нескладную жизнь. Наверное, я так бы и осталась сидеть вечно, изображая своей персоной экзотическую статую, если бы мимо не проходила старушка, миссис Роуз, которая как-то успокоила меня и уговорила пожить в квартире её покойной сестры, пока «не образуется с женихом». Так я и осталась в этой скромной маггловской квартирке на окраине Лондона: маленькая кухонька, комната, служащая мне и спальней, и гостиной, и кабинетом, закуток с туалетом и душем и моё любимое место — лоджия. Иногда я выхожу на неё и наблюдаю, как движется по улицам безликая толпа, растворяя в себе мою печаль и ненужность тому самому, единственно важному для меня человеку.

После моего позорного бегства я встретилась с Томасом всего раз — он вернул мои вещи, и мы немного поговорили, ведь такой хороший человек достоин нормального расставания. Он был на удивление сдержан и не выказал обиды — лишь бесконечная грусть зелёных глаз выдавала его подлинные чувства. За кофе и круассанами я откровенно рассказала ему, что несколько лет по собственной инициативе прожила с одним мрачным типом, но, так и не добившись взаимности, была вынуждена уйти, чтобы окончательно не потерять себя. Томас ухмыльнулся, на секунду напомнив мне Северуса, и пожелал найти своё счастье. На моё предложение «остаться друзьями» он ответил деликатным отказом — и я прекрасно понимаю его: после такого разрыва немногие захотят даже слышать что-то про бывшую невесту. Томас удивительный человек, надеюсь, его жизнь сложится удачно, и наш неудавшейся роман в его памяти, как и в моей, останется золотым сентябрём две тысячи четвертого года...

После этого случая я отказалась от подписки на «Магический вестник» — больше не желаю ничего знать ни про Снейпа, ни про Хогвартс, ни про что бы то ни было, относящееся к миру волшебников, связи с которым становятся всё тоньше, и только три человека еще связывают меня с прежней жизнью. Иногда я с ужасом думаю, что скоро и они забудут обо мне... Тогда мне станет ещё тоскливее...

Да-да, я противоречу самой себе, то утверждая, что друзья — это иллюзия, то делясь с вами страхом полного одиночества. Но ведь каждый человек боится лишиться своего собственного воздушного замка, выстроенного мечтами и бережно хранимого разумом. По жестокой иронии судьбы, в моём сердце пока есть место только одному человеку, приносящему мне лишь боль и страдания, но я надеюсь, что когда-нибудь скажу со слезами радости на глазах:
«Наконец-то я счастлива!»

__________
™Книжный магазин Book Ends (108 Charing Cross Rd, Лондон), в котором работает Гермиона консультантом отдела редких изданий.

*«Магический вестник» — зачарованное под обыкновенную маггловскую газету еженедельное издание для магов, живущих среди магглов.