Вот уже который год я с замиранием сердца жду начала летних каникул, ведь эти месяцы — самое страшное время для меня. Последние четыре отпуска я провела в Хогвартсе вместе с Северусом, не смея и заикнуться о том, чтобы выехать куда-то. Какой смысл? Ответ был бы однозначен: «Я тебя не держу, хочешь — уезжай». И даже законченной фантазёрке ясно, что после такого вояжа меня ждала бы запертая на семь замков и одиннадцать заклинаний дверь.

Мне порядком поднадоело безвылазно сидеть в поросшем пылью замке, бесцельно листать вытянутые наугад с библиотечных полок тома в качестве единственного развлечения и чахнуть, словно цветок без воды. В конце концов я решилась съездить этим летом куда-нибудь отдохнуть — и будь что будет. Хочется на море, понежиться на солнышке, послушать вечером живую музыку, провожая за горизонт багровое солнце. Гермиона Грейнджер мечтает — какая нелепость!

Я потерялась... Отдав всю себя без остатка человеку, который, скорее всего, так и останется безразличным ко мне. Мне всего лишь двадцать один год, и я хочу жить, а не прозябать в его тени. Вы вправе упрекнуть меня — ведь я сама подписалась на роль в этом спектакле. Не осуждайте... Я верила, что Снейп изменится, оттает, проникнется. Признаюсь, я даже надеялась, что он когда-нибудь скажет: «Люблю»... Попросит стать его женой, заговорит о детях... Дура. Быть может, и полюбит, и создаст настоящую семью — только уже не со мной. У меня нет больше сил, я уже не могу — вернее, не хочу — быть ничем. Да-да, именно ничем, это слово подходит как нельзя лучше...

Одиноко скрипнула дверь, загремели стекляшки — он, наверное, расставляет склянки со свежесваренными зельями.
— Северус, я хочу поехать на море, отдохнуть.
— Я тебя не держу, — даже не повернувшись в мою сторону, безразлично произнес он, разглядывая какую-то зелёную банку.
— С тобой... — это последняя попытка спасти...
Что спасти? Ведь нет ничего — и никогда не было. Эти отношения я придумала, и ни разу за эти годы я не возразила и не воспротивилась его безразличному ко мне отношению. Не заявила о себе и своих желаниях.
— Это бессмысленно, Гермиона. Чего ради?
— Ради нас...
— Нас?
Снейп наконец-то оторвался от своих треклятых банок и уставился на меня, как будто видел впервые в жизни.
— Ты даешь — я принимаю. Не вижу тут и намёка на взаимность...
— Но... Я думала...
— Что? Если мужчина делает вид, что ты ему безразлична, значит, ты ему действительно безразлична. Что здесь неясного?
— Не делай мне ещё больнее!

Мастер зелий сел за стол и подпёр голову руками. В последнее время он стал лучше выглядеть, немного поправился и цвет лица заметно улучшился. Как же хочется...
— Гермиона, — мягкость его бархатного голоса пугала, — я никогда ничего тебе не обещал.
Мерлин, эту фразу говорят, кажется, все мужчины на свете! Они что, учатся по специальному учебнику «Как правильно отшивать женщин»?
— Я ни разу не дал повода думать, что между нами возможно что-то большее, чем есть сейчас. А уж воплощать твои фантазии и девичьи мечты я не собираюсь. Уволь.
Он потянулся за пером и, обмакнув его в чернила, начал что-то писать в расходной книге.

— Прощай, — сказала я каким-то механическим голосом и побрела к выходу.

Как мне хотелось обернуться и увидеть боль в его глазах — должен же он понимать, что это наш последний разговор... Я не обернулась. А Северус так и скрипел пером, занося в графы фунты и унции израсходованных на зелья компонентов. Вышла и тихо закрыла за собой дверь.
В каком-то беспамятстве дошла до кабинета МакГонагалл и, автоматически назвав пароль, попала в уютное помещение. Здесь, в самом сердце Гриффиндора, среди шкафов, до отказа набитых старинными книгами, массивных кресел и тяжелых гардин, мне всегда было на удивление легко и свободно. Уж не знаю почему, но Минерва с первого года моего обучения симпатизировала мне, и от этого на душе становилось теплее.

Не зная, с чего начать, я молча посмотрела в глаза этой мудрой женщине, и Минерва просто протянула мне пергамент:
— Пиши...
Спустя некоторое время, я положила ей на стол заявление об уходе, больше напоминающее первые детские каракули, чем официальное прошение об отставке. Минерва как-то странно посмотрела на меня и, немного помедлив, промолвила:
— Хорошо, что сейчас... Ещё есть время найти нового... преподавателя.
В ее глазах я прочитала, что она поддерживает моё решение.

Остановившись у подножия лестницы, я взглянула в темный коридор, ведущий в подземелья, в надежде — вдруг Северус сейчас появится и остановит меня, попросит остаться. Но в пугающем полумраке меня ожидало только одиночество.

Вечером я была уже далеко от Хогвартса. Попросив домовых эльфов собрать вещи и выслать их моим родителям, я незамедлительно аппарировала в Аденау — тихую деревеньку в Германии, — захватив с собой боль, неудовлетворенность и четыре года, потраченных впустую на человека, который никогда не оценит моей жертвы. Только теперь я задумалась — а была ли она нужна? Отдавая всю себя, почему я так упорно добивалась ответного чувства, пытаясь достучаться до чужой души? Эгоизм и гриффиндорская тупость! Правильно — я ему безразлична, а жизнь слишком коротка, чтобы тратить её впустую.

Как хорошо, что скоро наступит завтра...

Его силуэт оставил следы на воде.
Треснувшее стекло банки,
Как две похожие судьбы**

---
** Хокку автора фика выиграло серебряный бонсай на конкурсе хокку.