Я стояла на коленях со связанными веревкой руками. Каменный пол больно натирал мне ноги, и почему-то пахло горячим железом. Голова кружилась от пережитых волнений, изо рта тонкой струйкой текла кровь. Несмотря на свое положение, я гордо вскинула голову, глядя прищуренными глазами в лица Пожирателей.

-Где Поттер? — прошелестел Волдеморт.

-Понятия не имею, — я не свожу взгляда с его мерзкой змеиной физиономии. Один шаг… Один шаг отделяет нас от победы. Мы уничтожили крестражи, и теперь остался только один осколок души — тот, который находился в изуродованном теле Тома Риддла.

-Круцио, — прошептал Темный Лорд.

Я инстинктивно попыталась пригнуться, но коварный луч, изловчившись, попал в меня…

Кости выворачивало, суставы хрустели, казалось, каждую клетку тела пронзает маленький кинжал с отравленным острием. И, так же внезапно, как началась, пытка прекратилась.

Волдеморт убрал палочку.

-Где Поттер? — голосом, лишенным оттенка чувств, вновь спросил он. Пожиратели огромной черной толпой стояли, безмолвные, не издавая не звука. Стояло неестественное затишье. Перед бурей.

-Я не знаю! — отчаянно крикнула я, чтобы нарушить эту давившую на уши тишину.

А где-то там, далеко, Рон, Гарри и все остальные… Быть может, они успеют, спасут меня? Быть может, они уже на пути, и сию секунду ворвутся, снеся на своем пути эту напряженно дребезжащую тишь?

Теперь Лорд пристально смотрел на меня. Я не закрыла глаз — пусть Волдеморт и искусный легилимент, все равно он не увидит того, что было стерто из моей памяти. Все-таки, не такие уж мы и дураки.

Он вглядывался в меня, виски сводило болью, но я храбро держалась. Красный глаза Тома Риддла становились все яростнее, и, видимо, посчитав, что я совершенно бесполезна, он рявкнул: — Она нам не нужна — её память пуста, как опрокинутый сосуд. Убейте девчонку.

-Ага! — выкрикнул кто-то в толпе. Я повернула голову, сощурила глаза — в последнее время зрение стало гораздо хуже.

-Позвольте мне, Лорд, — Беллатрикс Лестрейндж занесла палочку, как карающий меч, на её лице играло возбуждение от предстоящего убийства.

-Стой, Белла, — тихий голос Волдеморта осек её. Она порывисто обернулась, посмотрела на него блестящими глазами.

Он отрицательно покачал головой.

-Пусть это сделает, — Риддл осмотрел ряды своих дружных сторонников. — Снейп.

Я в бессильной ярости попыталась вскочить, но заколдованные веревки препятствовали этому. С ловкостью змей они оплели мои обнаженные ноги, прикрываемые лишь короткой изодранной юбчонкой, прорезали острыми гранями линии, сочившиеся кровью.

Я прикусила губу и застыла в неподвижности.

Из толпы вышел Снейп. В полном отчаянии, на глаза наворачивались горячие, долго сдерживаемые слезы.

-Поднимите голосу, мисс Грейнджер,- в ужасе услышала я холодный голос бывшего профессора зельеварения.

Я продолжала осматривать свои израненные ноги. Ледяние пальцы дернули меня за подбородок, заставив меня взглянуть на него.

Снейп слегка изменился в лице — видимо, не ожидая увидеть столько злобы в моих глазах.

-Ваши последние слова? — нежно спросил он.

Надо сказать, у меня очень хороший слух. Я могу услышать, как падает гвоздь в соседней комнате — и безо всякой магии. В тот момент, когда Северус Снейп нависал надо мной с нацеленной палочкой, с заклинанием, готовым сорваться с тонких губ, нечто заставило меня дернуть взгляд на дверь. Мне вдруг явственно послышался шорох и перешептывания… Гарри?!

Я тонко улыбнулась.

-Война окончена.

Пока, секунду, мгновение — волна непонимания. И, с яростью, перекосившей его, прорвавшейся даже сквозь маску холодного отчуждения, мой бывший учитель выкрикнул:

-Авада Кедавра!

Миг до смерти — звук разнесенной стены, чей-то взвизг, топот ног, и, пока конец не настиг меня, я слышала такой знакомый, родной голос:

-Гермиона, держись!

А потом…

Вспышка. Белая вспышка фотоаппарата. Кто-то огромный выскочил из тьмы и поймал мое изображение на гигантскую камеру.

Вспышка. Щелчок затвора.

Вспышка. Пронзительный крик, проникающий до самого мозга, заставляющий голову плавиться и закипать.

Вспышка.

Абсолютная тишина. Абсолютная темнота. Долгое падение в бездонный колодец, в черную дыру.

Вспышка. Глазам становиться больно, но слезы не появляются.

Вспышка. Я не чувствую ничего — я не чувствую боли от порезов, не слышу мыслей.

Вспышка. Полностью лишенная сознание, ко мне приходит понимание всего, что только есть на свете. Я знаю все — но не могу сосредоточиться на чем-то конкретном.

Очередная ослепительная вспышка — я вспоминаю, что война окончена, что мы победили. Я счастлива. Мир спасен.

Вспышка. Щелчок.

Виски сдавливает — я помню, что было завтра, но не знаю, что будет вчера.

Темнота.

Темнота.

Темнота.

Я теряю счет времени — теперь я не имею понятия, сколько я уже тут — или пару секунд, или несколько дней.

Темнота.

Сверкнула очередная вспышка, и я понимаю, что меня зовет колоссальных размеров маяк. Я плыву (плыву?!) под черным бесконечном океаном, и на меня давит давление тысячи атмосфер.

Вновь вспышка — еще более яркая, еще более сверкающая. Я вспоминаю, что у меня есть чувства — тело раздавливает, черная вода заливает мое тело, легкие разрываются.

Я пытаюсь кричать. Я хочу обратно! Я хочу жить!

Тьма передо мной сгущается. Я слышу громовой голос, холодный, как просторы Вселенной.

-Ты хочешь жить?

Я отчаянно пытаюсь кивнуть головой.

-Ты имеешь право отмстить, — продолжает голос. — Ты хочешь этого?

«Да, — подумала я.

-Тебе надо убить человека, который сделал это с тобой. Ты знаешь, что делать.

«А если я не смогу? — думаю я. — А если я откажусь?»

-Тогда ты умрешь, — грохотал в сознании равнодушный ледяной голос. — У тебя час.

И тут… я очнулась. Очнулась в темной комнате, лицом на холодном каменном полу. В теле ощущалась необыкновенная легкость, мысли едва успевали сменять друг друга. Я чувствовала себя чистой и обновленной.

Я встала. По щекам бодро бежали солоноватые ручейки слез.

-Спасибо, — воскликнула я.

Вспышка.

«Пожалуйста», — холодные кровавые буквы, начертанные в голове. Вновь — резкая боль. Я вскрикнула и схватилась за виски.»Надо меньше задавать вопросов, — подумала я.

Вспышка. Неясные картины впечатлений, четкие кровавые буквы.

«Час. Дом напротив. Человек в доме. Убить».

Я осторожно вышла из дома, никак не привыкнув к своему обновленному телу.

Черт, сколько же мне лет?!

Вспышка. Неяркая, не режущая глаз.

«Вчерашний день»

Вот как, один день до… моей смерти. Какой-то кошмарный сон, в котором я должна убить своего учителя и получить за это драгоценный приз.

«Если я его не убью, то он сам убьет меня», — благоразумные слова потушили неуверенность.

Как это просто, кажется — убить. Для этого нужны всего лишь два слова.

В темноте я наткнулась на жалкое подобие забора. Пальцами я провела по его мягкой, трухлявой поверхности — краска сошла, оставив за собой запах гниющего дерева.

С омерзением я вытерла руку о подол юбки — все той же, в какой я была… Но, как ни странно, она не была грязной или порванной.

«Естественно, — невольно усмехнулись мои губы. — Она порвалась…гм, завтра».

И вот, я стою перед дверью. Мерзко! Как человек может жить в таком месте? Немыслимо. Хоть бы дверь помыл и покрасил, в самом деле.

Первые ощущения бодрости покинули меня. И волной накатил на опустевший берег страх, заполнивший его без остатка.

Сколько времени у меня осталось? Пятьдесят? Сорок минут?

Я неподвижно стою перед входом. Несколько метров отделяет меня от моей жизни, несколько слов отделяет его от его смерти.

Палочка, зажатая в руке, начинает нетерпеливо подрагивать, а кончики пальцев — холодеть.

Я с ужасом смотрю на побелевший мизинец. Отчаяние, прорвав плотину страха, сковывающую мне ноги, утвердилось в рассудке, и я аккуратно постучала в дверь.

Молчание.

Я постучала громче.

Слышу — шаги. Крадущиеся, осторожные.

Невесомое дыхание за дверью.

-Профессор! — позвала я, поднимая палочку.

-Грейнджер? — услышала я удивленный голос. Дверь отперлась. — Какого черта?

Передо мной стоял Северус Снейп во всей его красе — сальные волосы спадают на некрасивое лицо, перекошенное тысячами чувств — презрением, ошеломлением, яростью…

Он был одет в серую пижаму, из кармана которой торчал кончик волшебной палочки.

— Ха, вы пришли убить меня, верно? — ухмыльнулся он.

Вспышка.

«Тридцать минут».

Видя мое искаженное болью лицо, Снейп вздрогнул.

-Что с вами? — спросил он, подхватывая меня. На секунду мне показалось, что в голосе промелькнула тень озабоченности.

Я спокойно встаю на ноги, решая, что надо немного собраться с силами — а потом…

-Вы похожи на больную истерическим неврозом, — презрительно фыркнул Снейп.

Я вспомнила, как его лицо нависало надо мной в каких-нибудь миллиметрах, как он в бешенстве выкрикнул заклятье… Теперь я стою перед человеком, убившем меня, ни черта не происходит, и мое время неуклонно истекает.

Я понимаю, что не смогу сделать этого. Ненависти в сердце уже не осталось, нет — есть только какая-то странная жалость.

-Не думала, что вы увлекаетесь психологией, профессор, — холодно парирую я. — В таком случае, похоже, у вас маниакально-депрессивный психоз.

-И какая сейчас фаза? — поинтересовался Снейп. Разговор, похоже, начинал забавлять его.

-Маниакальная, — вежливо и печально ответила я, чувствуя, что появляются слезы — непрошеные гости.

Вспышка.

«Двадцать минут».

Тело сводит судорога.

-Черт возьми, да что тут происходит? — в бешенстве восклицает профессор, сердито меня встряхивая. Его руки, причиняя холодный ожог, клещами обхватили мою теплую кожу.

«Если ты выпрыгнул из самолета без парашюта, то наслаждайся падением, пока не погибнешь», — подумала я, обхватывая его за шею и нежно целуя в губы.

Всю жизнь у Гермионы Грейнджер был только один маленький секрет от её друзей. Тайна, носившая имя — Северус Снейп.

Профессор, опешив, на секунду оцепенел, но после, неожиданно даже для самого себя, нежно обхватил мою талию.

Не знаю, сколько прошло времени, пока я мягко не отстранилась.

Вспышка.

«Пятнадцать минут».

Я увидела свое отражение в его черных, безумных, горящих глазах — Гермиона Грейнджер, опустошенная до дна чаша света и мрака.

Последний шанс — сейчас, врасплох, но — нет. Все равно от этого ничего не измениться. Все равно мир будет спасен одной моей смертью. Завтра…

Я вздохнула, улыбнулась припухшими губами.

-До свидания, — буднично сказала я, намереваясь уйти.

-Стойте, — хрипло прошептал Снейп, хватая меня за рукав. — Может быть, чаю… Гермиона?

Я обернулась.

По щеке незаметно прокатилась последняя отмеренная мне слеза, оставляя теплый след.

Через силу я улыбнулась.

-С удовольствием… Северус.