Когда пред вами яблоки гнилые, ваш выбор небогат.
У. Шекспир

Однажды, когда мы беседовали с мамой, она пересказала мне один маггловский анекдот: «Жизнь похожа на зебру: белая полоса, чёрная полоса, белая... чёрная...» Сейчас цвет моих будней ближе к нейтральной серой гамме — никчёмное существование тела с паспортом на имя Гермионы Грейнджер. Уже полгода я работаю в Министерстве магии, перевыполняя план на восемь месяцев вперёд. «Уйти в работу, прячась от неудавшейся жизни — типичная утопия», — скажете вы. Да, соглашусь, для большинства людей это именно так. После Томаса у меня была ещё пара знакомств, так и не переросших во что-то большее. Не получилось, к сожалению...
Одиннадцатого апреля у Гарри и Джинни родился второй сын — такой очаровательный мальчуган с прескверным характером. Ребята попросили стать ему крёстной матерью и до последнего скрывали, что Гарри решил назвать его Альбус Северус. Вот кто бы что ни говорил — имя влияет на человека. Теперь ясно, почему с мальчишкой не совладать уже в семь месяцев. Поначалу затея с крестинами мне крайне не понравилась, но Джинни убедила меня в значимости и нужности моей персоны для их с Гарри семьи, и я согласилась.
Я часто бывала у крестника и, невольно слушая разговоры, заинтересовалась новостями магического Лондона. Старые знакомые стали передавать мне «приветы», Джинни вытаскивала меня на прогулки, и ближе к осени я вернулась в волшебный мир. Гарри замолвил словечко в Министерстве магии, и меня взяли на отличную должность.
Меня поджидал приятный сюрприз: оказалось, всем героям войны полагалось новое жильё или денежная компенсация — как много я упустила, предаваясь воспоминаниям и жалея себя.
Собрав и подписав бесчисленное количество бумаг, через три месяца я стала владелицей маленького домика с зелёной черепичной крышей. Новое жилище, находившeеся на окраине Хогсмида, не представляло собой ничего особенного: две спальни, кладовка и ванная комната располагались на втором этаже, а кухня и уютная гостиная — на первом. В огромном подвале я оборудовала лабораторию и кабинет, а Невилл сотворил настоящую альпийскую горку на маленькой лужайке перед домом
Я обжилась всего за пару месяцев, и уже к Рождеству запланировала устроить новоселье, пригласив родителей, Гарри и Джинни и, возможно, Рона с его женой Стейси.
Накупив праздничных волшебных украшений, я забежала в «Мэджик арабика» — магазин для волшебников-кофеманов. У входа стояла кадка с настоящим кофейным деревом, зачарованная так, чтобы вокруг всегда поддерживалась оптимальная для растения температура. А красочную витрину украшали картины, выполненные из кофейных зёрен, собирающихся в пейзажи центральной Африки.
По закону подлости, затишье не долго гостило у Гермионы Грейнджер — на лестнице я столкнулась с Северусом...
Семь лет я не заглядывала в его в глаза, не слышала бархатного голоса, пробирающего до глубины души...
— Мисс Грейнджер...
— Здравствуй, Северус, — автоматически выпалила я и молча уставилась на него, не зная — как вести себя дальше.
— Северус, представь меня, пожалуйста, — послышался голос, и из-за спины зельевара нарисовалась женщина лет тридцати пяти с совершенно заурядной внешностью.
— Миссис Моника Ланж — профессор из Американской академии алхимии, приехала в Хогвартс по обмену опытом, Гермиона, — Снейп быстро взглянул на мой безымянный палец, — Грейнджер, лучшая выпускница 1997 года и... моя бывшая жена.
Меня как будто оглушили Ступефаем, и я с трудом устояла на ногах... «Жена?!» Неужели Снейп так изменился за прошедшие годы, что назвал меня «женой»?..
— Сколько в тебе тайн, Северус, ты ещё и женат был... — прощебетала Моника и, потянув его за рукав, добавила: — Нам пора.
— До встречи, мисс Грейнджер, — процедил Снейп.
— Угу, — еле выдавила я вслед удаляющемуся профессору.
Всю дорогу домой меня колотило, как при высокой температуре. Что это было? Всего лишь три слова — «моя бывшая жена» — выбили меня из колеи и монотонно кружились в голове, как гончарный круг.
Я не находила себе места, наматывая круги перед камином. Грядущее новоселье напрочь вылетело из головы, а память снова и снова подбрасывала мне картинки из прошлого с теми редкими минутами, когда я была счастлива с Северусом.
Стук в дверь прозвучал подобно набату. Как бы мне хотелось сейчас никого не видеть и не делать вид, что всё прекрасно. Звук повторился, я поплелась к двери... На пороге стоял Северус...
— Добрый вечер, позволишь войти?
Я кивнула нежданному гостю, приглашая в дом.
— Не буду ходить вокруг да около... Гермиона. Я много думал, — он сглотнул, — и хочу поговорить с тобой.
— Много — это все семь лет?
— Опять претензии?
Я отрицательно покачала головой, молясь всем Мерлинам, чтобы не разреветься.
— Грейнджер, спустись с небес на землю! Ты требовала от меня взаимности, а я не мог тебе ответить, не мог оценить твою самоотдачу и дать тебе подобающий статус. Напомню, я тебе ничего не обещал. Но сегодня я пришел совсем не для того, чтобы ворошить прошлое...
Я скрестила руки на груди и уставилась в окно, ничего не видя перед собой. Столько лет я мечтала о подобном разговоре, и вот этот момент настал, а у меня в груди образовалась предательская пустота... Я даже не знаю, как это описать... будто что-то перегорело внутри. Может та самозабвенная любовь трансформировалась во что-то новое? Наверное, это правильно — нельзя без памяти любить человека, нужно оставлять себе отходные пути и трезво оценивать ситуацию...
Северус говорил, а по моим щекам текли слезы, смывая годы бесплодных попыток забыть этого мужчину.
— ...Всю жизнь я любил одну женщину, люблю и сейчас. Её давно нет, и я понимаю, что надо двигаться дальше, надо жить. И я принял решение — я хочу пройти до конца рука об руку с тобой. Не скрою, моё предложение — чистый расчёт, а принять или отвергнуть его — решать тебе. Но знай, преодолев многие преграды, познав горечь потери, верша чужие судьбы, я стою здесь, перед тобой. Я не клянусь тебе в вечной любви, но обещаю быть верным. Ты — конец моей дороги...
Эпилог
«И где же у этой истории счастливый конец?» — спросите вы.
Оба героя нашли своё счастье: Гермиона провела всю жизнь рядом с любимым мужчиной, окружив его теплом и заботой. Северус самозабвенно любил своих дочерей — Элли и Лалли. Он сдержал слово, став Гермионе верным мужем. В их доме царили гармония и взаимопонимание.
И пускай до последних дней Северус вспоминал проникновенный взгляд зелёных глаз, от которых в памяти остался лишь ускользающий образ, он ни на минуту не пожалел, что, следуя голосу разума, создал семью с женщиной, ради которой он, не раздумывая, отдал бы свою жизнь...
Что ещё творилось в душе у Северуса, в этом рассказе мы не узнаем, ведь цикл посвящен Гермионе Грейнджер и её жизни. В заключение я приведу выписку из дневника героини, а нашла ли она своё счастье — решайте...
...Ещё ни разу за прошедшие годы я не пожалела, что приняла предложение Северуса. Он замечательный муж, любящий отец и верный друг.
«А как же любовь?» — возможно, поинтересуетесь вы. Пускай мне не довелось испытать шекспировские страсти, подобно Дездемоне, и ради меня не проходили девять кругов ада, но жизнь — не «Божественная комедия», перемешанная с романами Джейн Остин. У каждой пары свой путь, и мы вместе уже двадцать лет.
Счастлива ли я? Всё в жизни относительно...