Гермиона проснулась в незнакомой комнате, смутно осознавая, что в кровати она не одна. Затем она вспомнила каждое мгновение прошлой ночи. Гермиона не была пьяна, и он, судя по её воспоминаниям, тоже был трезв. Повернувшись, она увидела, что он еще спит, и легкая улыбка скользнула по её губам. 

Этой ночью она получила истинное наслаждение, и даже сейчас при взгляде на него по телу разливалось тепло. Кто бы мог подумать, что они будут вместе? Она бы не удивилась, обнаружив на его месте кого-то другого, ярко-рыжего, например. Хотя теперь ей стало очевидно, что у них точно ничего бы не получилось. Она начала медленно садиться, когда организм сообщил, что ей срочно надо в туалет. Выскользнув из-под одеяла, тихо прошла в ванную и торопливо привела себя в порядок, попутно отмечая, что они занимались этим не в её, а в его комнате в доме на площади Гриммо.

Выйдя из ванной, Гермиона на секунду задумалась, не стоит ли уйти… улыбнулась и залезла обратно под одеяло, а потом улыбнулась еще раз, когда он подвинулся во сне и по-хозяйски положил руку на её талию. 

Это был идеальный способ отметить победу. Честно говоря, она не смогла бы придумать лучшего варианта празднования. И стоило признать — они оба заслужили это.

Гермиона придвинулась поближе к нему, к теплу его тела. 

Вдруг у неё мелькнула мысль: а что если он пожалеет? Проснется ли он с отвращением к тому, что натворил, переспав с бывшей студенткой? 

От этих мыслей всё внутри сжалось, и про себя она попросила высшие силы, чтобы он повел себя не так. Сказать по правде, она понятия не имела, как он вообще может отреагировать. Ведь она почти ничего не знала о нем. Да и он вряд ли знал о ней больше. Они были почти незнакомы, но почему-то её это совершенно не беспокоило.

Его тело так точно подходило к её телу, также как и его руки — к её коже. 

Гермиона медленно дотронулась до его губ, лишь слегка провела по ним пальцами, вспоминая, как идеально они сочетались с её губами. 

Казалось, они во всем дополняли друг друга. По размышлении они действительно были подходящей парой. Его слизеринская хитрость - её гриффиндорская храбрость; его ледяное неистовство - её пламенная страстность; его пессимизм - её оптимизм, хотя война всё же сделала её реалисткой. 

Во многом они были совсем разными, но различия эти были правильными. В главном же они были так похожи, что могли удержаться от серьезных ссор. Оба безоговорочно преданные, наделенные острым умом и неутолимой жаждой знаний и опыта. Она достаточно наблюдала за ним, чтобы не сомневаться — ему, как и ей, в ответе на любой вопрос необходимо добраться до скрытой истины. 

Он чуть подвинулся, притянул её ближе к себе, и она не сдержала улыбку. Видимо, Северус Снейп любил поприжиматься. 

У него часто и резко менялось настроение, к тому же он был излишне самокритичен. Но она чувствовала, что её сильный волевой характер поможет принять эти черты его характера. Да и сама она была в курсе, что порой бывает излишне… эмоциональной, но они оба прошли долгий путь к терпению, и это могло помочь. 

Вдруг она поняла, что думает об их отношениях. Неужели она хочет отношений с ним после всего одной ночи? 

Она посмотрела в его лицо и мягко улыбнулась, наслаждаясь видом. 

Волосы убраны с его лица, открывая хищный, но в то же время благородный профиль, высокие скулы и чувственные губы. В лице нет напряжения, редкий случай, когда можно заметить, что он еще совсем молод в свои тридцать восемь. Чаще всего она видела его уставшим или недовольным, ни то, ни другое выражение не добавляли его лицу спокойствия. Только сейчас, когда он был расслаблен, она могла действительно увидеть его. Во всем его виде была какая-то резкость, но лучше эта резкость, чем красота пустых ловеласов или фигуристых атлетов. Она по опыту могла сказать, что одной привлекательности для неё недостаточно. 

Его внешность удивительно точно отражала характер, и она не смогла удержаться от соблазна еще раз прикоснуться к его губам. 

Северус Снейп был невероятно умен и обладал теми качествами, которые она больше всего ценила в мужчинах. Он напоминал ей крепкий кофе… богатый аромат, насыщенный вкус, но с резкой горчащей нотой. Однако стоит сделать глоток, и этой горечью наслаждаешься, понимаешь, что без неё он не был бы таким особенным. 

Так она видела его. 

Неожиданно он подвинулся, и с растущим волнением она увидела, как открываются его глаза. Теперь черные глаза смотрели в светло-карие. Затаив дыхание, она видела, как к нему приходит понимание, кто именно лежит в его объятьях. 
Сначала он замер, но она слегка улыбнулась, давая понять, что сейчас чувствует, и он немного расслабился. 
Долгое мгновенье они внимательно смотрели друг на друга, пока он наконец не заговорил. 

- Ты… жалеешь? - спросил он хрипло, и что-то внутри неё надломилось, когда она услышала неуверенность в его голосе. 

Как будто он ждал, что она вышвырнет его из постели, оставив собирать с пола растоптанную гордость.
Она с улыбкой потрясла головой так сильно, как только позволяла её поза. Сейчас она хотела быть только здесь. Что-то похожее на улыбку пересекло его губы, и он приподнялся, опираясь на руку. Свободной рукой коснулся её плеча и большим пальцем начал мягко выводить на нем небольшие круги. Она чувствовала вспышки удовольствия, там, где его пальцы прикасались к ней.

Он помедлил прежде, чем снова прервать молчание.

— Я… я тоже. 

Она накрыла его руку своей и, повторяя его движения, начала успокаивающе рисовать круги на его ладони. 
Склонившись над ней, он слегка коснулся её губ своими, и несмотря на полную страсти ночь, это прикосновение подарило ей переживание, интимней которого в её жизни не было… И она была рада, что разделила этот момент именно с ним. 
Он немного отодвинулся, взял её руку и поднес к губам. Нежно, почти невесомо поцеловал пальцы, да так, что ей нестерпимо захотелось забраться на самую высокую крышу и прокричать на весь мир о том, что с ней происходит. Её переполняла уверенность, что даже с таким огромным словарным запасом, как у неё, подобрать правильные слова не получится. Она застыла в неуверенности, что делать дальше, но он решил за неё и притянул в свои теплые объятья, где она удобно устроилась, когда он сел, откинувшись на подушки. 

Обняв его, она пыталась осмыслить, что же случилось.

Так и должно быть? Никакой неловкости, только чувство… завершенности и полного покоя? Казалось, что всё в её жизни наконец встало на свои места, как будто то, что было раньше, вело её именно к этому моменту. 

Просто… идеально.