Глава 1. Перемена мест…
 

В классе размеренно бурлили котлы, глухо постукивали по доскам ножи, нарезающие ингредиенты для зелий. Профессор медленно прохаживался между партами, отпуская ехидные замечания и внимательно следя за тем, чтобы студенты-недоумки не бросили в котел стефанотис вместо гуммиарабика. На Продвинутых Зельях подобные ошибки могли стоить им жизни. Который раз Снейп мысленно проклял Дамблдора за то, что тот вынудил его в этом году допустить до своих занятий учеников, получивших за СОВ всего лишь Выше ожидаемого. А все для того, чтобы Поттер смог стать аврором. Черт бы побрал этого Поттера! Если так пойдет дальше, то скоро Дамблдор раскрутит Землю в другую сторону, лишь бы мальчишке было удобно. Зельевар искоса взглянул на ненавистного студента: тот нарезал вербену, но абсолютно неправильно, котел его бурлил сильнее, чем было нужно, да и, судя по всему, мальчишка пропустил тот момент, когда зелье стоило помешать. Вмешайся Снейп сейчас, зелье еще можно было спасти, но учитель отвернулся в другую сторону, где хаффлпафский шестикурсник с недоумением помешивал сероватую кашицу.

— Мистер МакМиллан, я могу ошибаться, но мне этот цвет не кажется алым, — тихим голосом вкрадчиво произнес Снейп, подходя к столу. Хаффлпафец замер, не поднимая головы. — Даже интересно, как у вас получился такой цвет, учитывая, что основой зелья является оленья кровь?

— Кровь, сэр? — Ученик так удивился, что все-таки посмотрел на учителя. — Но в рецепте ни слова не сказано про кровь!

— Там сказано «на три пинты Основы», мистер МакМиллан, — Снейп самодовольно ухмыльнулся. — Может, кто-нибудь мне скажет, какую тему мы сейчас изучаем? — Прежде чем профессор успел закончить свой вопрос, рука Гермионы Грейнджер взвилась вверх. — Да, мисс Грейнджер, — сквозь зубы процедил зельевар.

— Мы изучаем Зелья на Крови, где в качестве жидкой основы берется кровь животных или человека, а не вода, — выпалила девушка.

— Вот именно, — Снейп снова повернулся к хаффлпафцу. — Интересно, где были вы, когда я это объяснял?

— Я не подумал, сэр, — еле слышно пробормотал ученик. — Привык, что слово Основа употребляется в отношении воды. Но даже если так, сэр, как я должен был понять, что нужна именно оленья кровь?

— Замечательно, — Снейп прищурился. — В этом классе хоть кто-нибудь читает статьи учебника, которые я задаю для самостоятельного изучения? — Он грозно оглядел класс, наткнувшись на пылающие гневом глаза Поттера и поднятую руку Гермионы. — Кроме мисс Грейнджер, — раздраженно рявкнул учитель, переводя взгляд на слизеринцев. — Мистер Малфой?

— Зелье, которое мы готовим, относится к целебным, а для них рекомендуется использовать кровь травоядных животных, — растягивая слова и самодовольно усмехаясь, принялся рассказывать Драко. — С перечнем других ингредиентов состава лучше всего сочетается оленья и заячья кровь. Олень крупнее, поэтому жизненной силы у него больше, что для целебных зелий предпочтительнее.

— Отлично, двадцать баллов Слизерину, — по губам зельевара скользнула довольная улыбка, которая была больше вызвана багровыми пятнами на лице Гарри Поттера, чем правильным ответом студента его факультета. Снейп еще раз искоса бросил взгляд на Избранного: казалось, у него скоро пар из ушей повалит. Он ожесточенно кидал нарезанные ингредиенты в котел, уже не следя за их последовательностью. Славненько, сейчас перейдем к разбору его зелья. Но сначала… — Для всех остальных, кто не потрудился узнать это к сегодняшнему уроку, к домашнему заданию на рождественские каникулы прибавляется еще и эссе на двадцать футов об использовании крови в качестве основы зелий.

Класс обреченно застонал, пока Снейп снова поворачивался в сторону незадачливого ученика. Он хотел сделать еще пару едких замечаний об умственных способностях всего Хаффлпафа вообще и мистера МакМиллана в частности, прежде чем велеть вылить неудавшееся зелье, но внезапный сдавленный писк: «Гарри, не надо!», раздавшийся за его спиной, отвлек его. Зельевар еще не успел развернуться на этот голос, когда произошел слабый взрыв.

«Вот идиот!» — досадливо подумал Северус, имея в виду то ли себя, то ли очередного тупицу, унаследовавшего дело Невилла Лонгботтома, который на Продвинутые Зелья, слава Мерлину, не попал.

Тупицей предсказуемо оказался Поттер. На мгновение сердце Снейпа замерло, когда он увидел распростертое на полу тело мальчика.

«Альбус меня убьет», — промелькнуло у профессора, когда он стремительно шагнул к бесчувственному гриффиндорцу. Может быть, даже слишком стремительно, учитывая степень демонстрируемой учителем неприязни, но как член Ордена Феникса Снейп не мог допустить, чтобы единственная надежда магического мира угасла из-за неправильно сваренного зелья.

К счастью, мальчик дышал, пульс у него был хоть и подозрительно медленный, но ровный. Снейп оттянул одно веко: зрачок реагировал на свет. Зельевар выпрямился, поворачиваясь к замершей с широко раскрытыми от ужаса глазами Гермионе. Ее зелье было почти идеально сварено, но еще не закончено. Понятно, что девчонка сможет завершить его без ошибок, то есть придется ставить ей пять баллов, которые пойдут Гриффиндору. Но вот если она его не закончит…

— Мисс Грейнджер, доставьте Поттера в больничное крыло, — отрывисто распорядился он.

Гриффиндорка вскочила с места, одним движением палочки гася огонь под котлом.

— Мобиликорпус! — четко произнесла она, указывая палочкой на Гарри. Несколько секунд спустя за обоими гриффиндорцами закрылась дверь.

— Продолжаем, — холодно бросил Снейп, позабыв о хаффлпафце, и вернулся за свой стол. Крутя в руках перо, он невидящим взглядом смотрел в раскрытый на столе журнал. Что-то в только что произошедшем инциденте было неправильным, но зельевар не мог уловить, что именно. Задумчиво переведя взгляд на доску с рецептом зелья, он еще раз пробежал глазами по хорошо знакомым строчкам. Основа… вербена… лапчатка… эверния… гуммиарабик… гелиотроп… липа… мандрагора… Почему дым после взрыва был черным? Почему после такого легкого хлопка Поттер свалился без чувств?

Медленно поднявшись из-за стола, Снейп подошел к котлу гриффиндорца. Призвав один из флаконов, в которые студенты наливали образцы зелий для проверки, Снейп наполнил его остатками взорвавшейся жидкости. После уроков нужно будет наведаться в больничное крыло и узнать, пришел ли мальчишка в себя. Если нет или если взрыв имел какие-то другие негативные последствия, для приготовления противоядия понадобится исходный материал. Сопровождаемый косыми любопытными взглядами учеников, профессор вернулся за свой стол, спрятав флакон в одном из ящиков.

***

Примерно в это же время мадам Помфри, отослав Гермиону обратно на занятия, пыталась определить, что случилось со знаменитым гриффиндорцем. Она уже несколько раз провела палочкой вдоль его тела, но не нашла никаких повреждений. И все же состояние мальчика едва ли можно было назвать обычным обмороком или сном. Это было больше похоже на транс. Ни один из проверенных способов приведения человека в чувство не помог. Понаблюдав некоторое время за Гарри, колдомедик пришла к выводу, что его состояние не опасно, но и изменить его она не может. Не желая поднимать панику раньше времени, мадам Помфри решила дать Поттеру некоторое время на то, чтобы прийти в себя.

Спустя час она снова подошла к кровати Гарри посмотреть, как его состояние. На этот раз мальчик просто спал. Пульс и дыхание были в норме. Поппи тронула его за плечо и позвала:

— Мистер Поттер?

Студент слабо застонал, но глаз не открыл.

— Мистер Поттер! — Колдомедик тряхнула Гарри решительнее.

Веки мальчика дрогнули, и он открыл глаза. Какое-то время он просто обводил комнату ничего не понимающим взглядом. Заметив мадам Помфри, гриффиндорец хрипло поинтересовался:

— Что я здесь делаю?

— С вами произошел несчастный случай, — объяснила ведьма. — Зелье взорвалось.

— Да, это я помню, — он кивнул и тут же поморщился, схватившись за голову. — О Мерлин, — простонал он, переворачиваясь на бок и приподнимаясь на локте.

— У вас болит голова, мистер Поттер?

— Да… Почему вы так меня называете? — Гриффиндорец взглянул на нее исподлобья.

— Как «так»? — не поняла Поппи.

— «Мистер Поттер», — объяснил Гарри. — И почему я в Хогвартсе? — Он сел, снова обводя больничное крыло взглядом. — Где мой отец?

От неожиданности колдомедик охнула и резко встала. Похоже, взрыв причинил мальчику гораздо больший вред, чем она предполагала. Возможно, все дело в отравлении парами. Может, разновидность галлюцинаций. Нужно немедленно вызвать профессора Дамблдора.

— Тише, вам надо лежать, мистер Поттер, — Помфри остановила попытку Гарри подняться с кровати.

— Да перестаньте вы меня так называть! — возмутился мальчик, но все же позволил уложить себя обратно. Голова слишком сильно болела и немного кружилась. Он никак не мог понять, как он здесь оказался и почему ведьма так странно себя ведет.

— Я сейчас позову директора, и мы во всем разберемся.

— Уж будьте так добры, — пробормотал Гарри, прикрывая глаза. — И папу позовите тоже, ладно? Должна быть причина, почему он привез меня сюда.

— Конечно, конечно, сейчас, — расстроено проговорила ведьма, стараясь не обращать внимания на подступивший к горлу ком. Почему мальчик вдруг начал звать отца? Как он отреагирует, узнав, что тот давно погиб?

Колдомедик поспешила в свой кабинет и вызвала Дамблдора через каминную сеть.

— Альбус, вам нужно немедленно сюда спуститься. Это касается Гарри Поттера.

— Я сейчас.

Несколько мгновений спустя директор уже выходил из камина.

— Что с ним случилось?

— На Зельях произошел несчастный случай… Профессору Снейпу стоит лучше следить за своими студентами или исключить некоторые зелья из программы. Дня не проходит, чтобы кто-то не пострадал на его уроках.

— Ближе к делу, Поппи, — Дамблдор нахмурился.

— Мисс Грейнджер левитировала мистера Поттера сюда без сознания, — колдомедик недовольно поджала губы. — Это был не простой обморок. Не то транс, не то летаргия. Я ничего не смогла сделать, но через час все прошло само собой. Поттер очнулся, но он бредит. Не помнит, что должен быть в Хогвартсе, отца зовет.

Лицо Дамблдора приобрело озабоченное выражение, он резко повернулся и направился в палату, к постели Гарри. Тот выглядел точно так же, как и в последнюю их встречу. Может, чуточку бледнее был. Одна рука лежала у него на животе, а другой он легонько потирал лоб, глаза были плотно закрыты.

— Гарри? — тихо позвал директор и непроизвольно вздрогнул, когда мальчик испуганно подскочил на месте от звука его голоса, а потом, увидев его, резко подался назад, широко раскрыв глаза от испуга.

— П-п-профессор Дамблдор? Что вы?.. Как?.. Что происходит? — он беспомощно огляделся.

— Гарри, мальчик мой, успокойся, пожалуйста, — мягко попросил директор, пораженный реакцией гриффиндорца.

— Успокоиться? — переспросил Гарри. — Успокоиться?! — Теперь в его голосе явственно слышалась начинающаяся истерика. — Я вдруг просыпаюсь в Хогвартсе, где меня снова зовут Поттером, а в качестве директора приглашают вас, хотя вы уже умерли! И я должен успокоиться? Что произошло? Я перенесся во времени? Где мой отец? Я хочу немедленно его видеть.

— Это невозможно, Гарри, — все так же мягко произнес Альбус, хотя ситуация очевидно выходила из-под контроля. — Твоего отца нет в живых.

— Что? — мальчик побледнел, потом нахмурился. — Ложь! Вы врете, я видел его… Сколько я был без сознания?

— Гарри, милый, Джеймс и Лили Поттер погибли, когда тебе был один год, — Дамблдор осторожно сделал шаг в сторону кровати гриффиндорца.

— О Мерлин! — раздраженно выкрикнул Поттер, возведя глаза к потолку. — Я знаю, что Джеймс Поттер погиб вместе с мамой. Не надо делать из меня идиота! Я говорю о своем приемном отце, я говорю о…

Распахнувшиеся двери привлекли его внимание, прервав гневную тираду. Стремительно шагая, в палату вошел Снейп и остановился в паре футов от Дамблдора. Обведя быстрым взглядом двух растерянных взрослых и одного очень испуганного юношу, он негромко начал:

— Что-то случилось? Я смотрю…

Северус не успел закончить. Вскочив с кровати с криком: «Наконец-то!», Гарри Поттер кинулся к нему, обнял за талию и уткнулся лицом в плечо. Профессор не ожидал подобного. От падения его удержала только спинка больничной кровати, в которую он успел вцепиться.

— Мерлин, пап, что здесь происходит? — спросил Поттер, не давая зельевару опомниться.

Лицо Снейпа всего за несколько секунд сменило свое выражение с равнодушно-вопросительного на обалдевшее, потом на говорящее: «Отцепись от меня немедленно», а сразу за этим на: «Повтори, что ты сказал?», после чего стало покрываться красными пятнами не то от гнева, не то от смущения. Резко оттолкнув от себя мальчика, он раздраженно прошипел:

— Что вы себе позволяете, Поттер? Вы совсем из ума выжили?

Гарри пошатнулся, словно зельевар ударил его наотмашь. Сделав несколько неуверенных шагов назад, он непонимающе уставился на Дамблдора, потом перевел взгляд на Помфри, а после этого снова посмотрел на Снейпа. Директор глядел на него ободряюще, колдомедик — сочувственно, а зельевар — с презрением. Поттер медленно сел на кровать, опустил взгляд в пол и накрыл голову руками.

— Это все неправда, — прошептал он. — Это все сон, просто чертовски реальный сон. Мне все это только кажется…

— Гарри, — прервал его голос Дамблдора, присевшего рядом. Его рука сжала плечо мальчика. — Может, ты расскажешь нам последнее, что ты помнишь?

***

Голова нещадно болела. Гарри казалось, что сейчас она лопнет. Зато кровать под ним была необыкновенно мягкой и удобной, а плед сверху невероятно приятным на ощупь. Судя по всему, проснулся он не в гриффиндорской спальне, но и на больничное крыло это не было похоже. Любопытство заставило его приоткрыть один глаз, чтобы осмотреть комнату. Уже секунду спустя он открыл и второй, несмотря на пульсирующую боль в виске.

Комната была абсолютно ему незнакомой. Окна были плотно зашторены темно-коричневыми занавесками, создавая приятный полумрак, за который Гарри сейчас был очень благодарен: только поэтому его больная голова не взорвалась в тот же момент, как он поднял веки. На Гарри не было очков, поэтому обстановка тонула в мутном тумане. Гриффиндорец обернулся в поисках очков и обнаружил их на прикроватной тумбочке. Теперь ему было легче осматривать комнату, в которой он оказался.

Здесь было довольно уютно. Во всяком случае, Гарри не отказался бы иметь такую же. Письменный стол, книжный шкаф, платяной шкаф, глубокое кресло у окна… Наверное, очень здорово сидеть в нем и смотреть во двор. На столе был относительный порядок, который портили только валявшееся посередине перо и забытая на краю книга, в кресле лежала брошенная мантия. Все здесь свидетельствовало о наличии хозяина, но Гарри не мог представить, кем бы мог быть этот хозяин и как он сам мог сюда попасть.

Гарри обессилено закрыл глаза, отчаянно стараясь вспомнить. Он был на уроке Зелий. Снейп, как всегда, был абсолютно невыносим. Эти его едкие замечания и постоянные намеки на то, что все вокруг круглые дураки, один он умный. Нет, если ты учитель, так учи детей, а не издевайся над тем, что они ничего не знают. Если бы они все знали, зачем тогда держать в школе его? Даже сейчас Гарри начал непроизвольно распаляться, вспоминая урок. «Это не поможет мне понять, где я», — строго напомнил он себе.

Так, что же было дальше? Он что-то кидал в котел. Гарри не был уверен, что клал правильные ингредиенты и в нужной последовательности. Может, его зелье взорвалось? Да, точно, так и было! Он вспомнил приглушенный хлопок и едкий запах дыма, после которых все погрузилось во мрак. И что с того? После этого он должен был проснуться в больничном крыле, а это определенно было какое-то другое место. Гарри очень сомневался в том, что это вообще Хогвартс: слишком потолок низкий. Может, пока он был без сознания, что-то случилось, и его перевезли… куда?

Раздался звук стремительных шагов по коридору, приглушенных ковром, позволяющий надеяться, что скоро он все узнает. Гарри намеревался снова открыть глаза, но громкий хлопок двери отозвался в голове чудовищной болью, заставив мальчика инстинктивно сильнее зарыться в подушку.

— Я наложил на комнату Следящие чары, так что притворяться спящим бесполезно, — весело произнес смутно знакомый голос. Гарри был уверен, что слышал его раньше, но никак не мог представить себе лицо говорящего. Что-то было в интонациях с одной стороны до боли знакомое, а с другой — совсем чужое. Однако голос звучал мягко, почти ласково, что вселяло уверенность в полной безопасности. Гарри все больше хотелось открыть глаза, но голос тоже причинял боль, поэтому он только сдавленно простонал, пытаясь заткнуть уши подушкой. — Только не надо страдать так демонстративно! Я и без того чувствую себя виноватым, — мужчина (это совершенно точно был мужчина) обошел кровать и присел на краешек рядом с Гарри, холодные пальцы пробежали по волосам мальчика. Эта неожиданная ласка заставила Гарри на несколько мгновений забыть о боли. Кто мог так странно с ним говорить, да еще гладить по головке, словно он маленький ребенок? Гарри мужественно открыл глаза. И еле удержался от желания снова их закрыть. А еще лучше — как следует их протереть.

— Тебе лучше? — спросил у него мягкий голос, принадлежавший, как выяснилось, Северусу Снейпу. Конечно, Гарри не смог выдавить ни слова в ответ. — Что-то болит? Голова?

Короткий кивок. Очевидно, шок от увиденного помогал не обращать внимание на миллион молоточков, тут же застучавших по черепной коробке изнутри.

— Бедный мой мальчик, — профессор решил окончательно добить Гарри искренним состраданием в голосе и улыбкой на тонких губах. — Вставай и спускайся вниз. Я дам тебе зелье, — он поднялся на ноги, совершенно не обращая внимания на то, что Гарри так ничего ему и не сказал. — И тебе не мешает что-нибудь поесть. Ты проспал почти весь день, а утром ты опять плохо позавтракал. Жду тебя внизу.

С этими словами он крутанулся вокруг своей оси и скрылся за дверью. Гарри остался лежать, придавленный к кровати глубочайшим шоком. Что, черт побери, это было? Почему Снейп разговаривает с ним так, словно Гарри его любимый змееныш? Это либо чья-то очень скверная шутка, либо это вовсе не Снейп. Он действительно был как-то не совсем на себя похож, только вот Гарри не успел уловить, что именно в его облике не так. Может, это кто-то под действием Полиморфного зелья? По интонациям и действиям человек был больше всего похож на Люпина, но с чего бы это Люпину превращаться в Снейпа? Единственной возможностью получить ответы на эти вопросы было встать и спуститься вниз, как сказал человек, похожий на Снейпа.

Аккуратно придерживая голову рукой, Гарри медленно встал с постели и вышел за дверь. Теперь он оказался в небольшом коридоре, где было еще несколько дверей. По левую сторону от комнаты, которую только что покинул Гарри, был тупик, зато справа коридор заканчивался лестницей. Мальчик медленно двинулся в ту сторону, бросая косые взгляды на стены, на которых висели волшебные картины, гобелены и — что удивило его больше всего — комнатные растения в кашпо. Чьим бы ни был этот дом, он точно не принадлежал Снейпу.

Добравшись до лестницы, гриффиндорец машинально отметил, что находится на втором этаже. Выше был, скорее всего, чердак. Почему-то пришла в голову мысль, что дом похож по размерам на коттеджи Тисовой улицы или немного больше их.

Оказавшись на первом этаже, Гарри на секунду задумался, куда же идти дальше. Снейп сказал «вниз», но куда именно? Справа от лестницы был коридор, который вел, как понял Гарри, к выходу. Едва ли ему сюда. По левую сторону была гостиная, плавно переходящая в столовую. У столовой было еще два выхода: один вел налево, но туда Гарри не успел заглянуть, а второй — направо. Мальчика привлек шум, доносившийся как раз со стороны правой двери. Осторожно приблизившись, он понял, что стоит на пороге кухни.

Снейп был там. Он стоял к Гарри спиной, лицом к плите, между ним и мальчиком теперь был только длинный кухонный стол. Почему-то вид готовящего зельевара позабавил Гарри, невзирая на головную боль и общую неопределенность ситуации. В следующую секунду гриффиндорец одернул себя: если Снейп умел варить сложнейшие зелья, то почему бы ему не готовить и обычную еду?

— Долго же ты ходил, — тихо произнес профессор все тем же доброжелательным тоном. — Заблудился что ли?

— Вроде того, — неохотно буркнул Гарри. Зельевар только хмыкнул, словно счел это шуткой.

Пока он возился с какими-то кастрюлями, Поттер смог получше его разглядеть. Снейп действительно выглядел необычно. Начать хотя бы с того, что мантия на нем была не опостылевшего черного цвета, а темно-коричневая, из легкого материала. Волосы были собраны сзади в хвост и перехвачены тонкой лентой. Гарри обратил внимание на то, что они хоть и не только что вымыты, но определенно чище, чем он привык видеть.

— Ах да, совсем забыл, — Снейп неожиданно повернулся и бросил что-то мальчику. Инстинкты ловца сработали сами собой: Гарри вскинул руку и зажал в ладони гладкое стекло флакона для зелий. — А говорил, потерял форму, — усмехнулся зельевар. — Хоть сейчас на поле выпускай.

Гарри даже не успел удивиться по поводу того, когда это он такое говорил. Его взгляд приковало главное отличие во внешности Снейпа, которое он до этого момента никак не мог уловить. По разные стороны от пробора абсолютно черные волосы зельевара прочерчивали две симметричные на первый взгляд пряди седых волос шириной примерно в дюйм. Почему-то это абсолютно добило Поттера. Когда он обратился к своему учителю, его голос звучал почти жалобно:

— Профессор Снейп, объясните, что происходит? Почему вы так странно себя ведете?

Успевший вернуться к своему делу Снейп неожиданно замер, а потом очень медленно снова повернулся к Гарри. На его лице явно читалась смесь удивления, смятения и испуга. Пальцы так крепко сжали пустую чашку, которую он в тот момент держал в руках, что местами побелели. Он сделал неуверенный шаг вперед, внимательно глядя на Гарри.

— Кто ты? — поинтересовался внезапно охрипший голос.

— Гарри Поттер, — еще более озадаченный, чем прежде, ответил мальчик и неуверенно добавил: — сэр…

Неожиданно руки Снейпа безвольно повисли вдоль тела, чашка выскользнула из пальцев, разбившись об пол с оглушительным звоном.

— Репаро… Акцио, — пробормотал зельевар, взмахнув палочкой. Движения его были какими-то механическими. Сделав еще несколько шагов вперед, он поставил чашку на стол, а сам медленно опустился на стул. — Сядь, пожалуйста, — негромко попросил Снейп.

Гарри сделал это не столько из-за природного послушания (которым не обладал), сколько от удивления, что учитель сказал ему «пожалуйста».

— А теперь, — голос Снейпа звучал все так же тихо, — расскажи мне последнее, что ты помнишь до пробуждения здесь.

***

— Какое сегодня число? — неожиданно спросил Гарри, повернувшись к Дамблдору.

— Двадцатое декабря, — спокойно ответил директор. — Девяносто шестой год, — добавил он на всякий случай.

— Ну да, все правильно, — пробормотал мальчик. — Конечно, это не может быть перемещением во времени, — произнес он, словно разговаривая с самим собой. — Не было такого времени. Никогда не было, — он бросил быстрый взгляд на Снейпа.

— Гарри, расскажи, что ты помнишь, — снова попросил директор.

— Каникулы начались вчера, — произнес мальчик, стараясь смотреть в пол, а не на сжигающего его взглядом Снейпа. — Хогвартс-экспресс увез всех в полдень, а вечером мы с отцом отправились домой…

— С каким еще отцом, Поттер? — резко перебил его Снейп.

— Северус, — тихо, но настойчиво одернул его Дамблдор.

— С приемным, каким еще? — дерзко ответил мальчишка. — Мой родной отец погиб.

— Гарри, пока просто рассказывай, ладно? — Директор бросил на профессора зельеварения предупреждающий взгляд. Снейп неопределенно пожал плечами и демонстративно отвернулся в сторону.

— Да тут и рассказывать особо нечего, — Гарри снова уставился в пол, пожав плечами. Альбус едва заметно нахмурился, мысленно сравнив этот жест с тем, как только что пожимал плечами Северус. — В первый день каникул папа обычно дает мне выспаться и делать все, что мне захочется. Но у меня не было настроения делать что-то одному, поэтому после завтрака я пошел к нему в лабораторию…

— Вам было скучно и поэтому вы пошли в лабораторию? — снова перебил Снейп, искренне изумленный.

— Мне нравится смотреть, как ты работаешь, — еле слышно выдавил Гарри. — Это успокаивает…

Снейп раздраженно фыркнул, презрительно скривив губы.

— Мистер Поттер, уж не намекаете ли вы на то, что я вас усыновил?

— Я не намекаю, — мальчик снова вскинул на него дерзкий взгляд зеленых глаз. — Я прямым текстом говорю: ты мой приемный отец, ты усыновил меня.

— Когда это произошло, Гарри? — осторожно поинтересовался директор.

— Мне было десять тогда, но до этого я уже несколько лет жил под опекой Северуса…

— Еще раз меня так назовешь, сниму баллы, — угрожающе прошипел Снейп. Наглая ложь мальчишки начинала его раздражать. Он пока не мог понять, во что играет этот юнец, но ему эта игра не нравилась.

— Когда Северус стал твоим опекуном? — спросил директор, не обращая внимания на разозленного этой фразой зельевара.

— Вы забрали меня от Дурслей и отдали под его опеку, когда мне было чуть больше четырех лет.

— Все это чистейшей воды бред, Поттер. — Снейп больше не мог слышать этого. Опекун? Отец? Что за фантазии у поттеровского отпрыска? — Никогда — слышите меня? — никогда я не стал бы вашим опекуном, ни при каких обстоятельствах я бы не усыновил вас!

Мальчик почему-то вздрогнул и ссутулился от этого крика. Странная реакция, отметил про себя Снейп. Интересно, он только выглядит несчастным или действительно почему-то переживает? Неужели пары зелья могли вызвать такие сильные галлюцинации, что мальчик сам уверовал в подобную чушь?

Черные глаза встретились с зелеными. Поттер определенно был сбит с толку, растерян и расстроен, но вот что вызывало эти эмоции? Снейп был хорошим легилиментом, он никогда не лез в чужой мозг напролом (разве что в воспитательных целях). Часто его жертвы так и не понимали, что он подсмотрел их воспоминания. Едва ли с мальчишкой стоило церемониться, но Северус все же предпочел аккуратно проникнуть в его сознание, но…

— Альбус, — удивленно выдохнул зельевар.

— Наконец-то ты решил проверить, Северус, — усмехнулся Дамблдор. — Вижу, но это еще ничего не значит.

Ничего не значит? Как это ничего не значит? Мальчишка держит железобетонный блок, причем автоматически, словно между прочим. Поттер так не умеет. И что из этого следует?

Никакой это не Поттер.

***

— Стоп, стоп, стоп, — пробормотал Снейп, сосредоточенно растирая лоб ладонями. — Все, что ты говоришь, — это… это, — он так и не подобрал слова и беспомощно уставился на своего сына. Это был тот же мальчишка, которого он видел сегодня утром. То же исхудавшее лицо, растрепанные волосы, ссутуленные плечи… Глаза немного отличались. Вместо ставшей уже привычной пустоты были непонимание и любопытство — эмоции, которые Гарри не демонстрировал с самого лета. Это производило странное впечатление: с одной стороны, Северус давно ждал, когда же в его сыне снова проснутся обычные человеческие чувства и эмоции, а с другой, это были абсолютно чужие эмоции. Чужой человек. Но как такое может быть? Могла ли у Гарри появиться новая личность? Это могло случиться после летних испытаний, выпавших на его долю. Тогда зелье могло спровоцировать выход новой личности на поверхность. Возможно, эта личность иначе воспринимает реальность, иначе реагирует и обладает немного измененной памятью. И что теперь делать?

— Профессор Снейп, объясните же, что происходит? Где я? — между тем вопрошал мальчик.

— Ты у себя дома, — сообщил Северус, надеясь, что правда поможет личности его сына вернуться на место.

Гарри непонимающе хлопнул глазами.

— Дома? Но это не мой дом. У меня нет такого дома. Это ведь не Тисовая улица и не площадь Гриммо?

— Тисовая? — переспросил Снейп. А потом он вспомнил. — Это там, где живут твои маггловские родственнички? Вот бы никогда не подумал, что ты можешь назвать это место домом, — и он фыркнул так знакомо, что у Гарри появилась надежда на скорое разрешение недоразумения.

— Это, конечно, не дом моей мечты, но раз уж я живу там последние пятнадцать лет…

— Что? — не поверил зельевар. Ничего себе немного измененная память! Неужели все так серьезно? — Ты не живешь с ними, — сообщил Северус, внимательно наблюдая за реакцией Гарри. — Ты живешь со мной. С четырех лет.

Надежда на скорое разрешение недоразумения лопнула с громким хлопком.

— Неужели? — Мальчик недоверчиво посмотрел на своего профессора. — С какой это стати?

— Дамблдор сделал меня твоим опекуном, — Северус продолжал смотреть на него, почти не мигая. — Потом я усыновил тебя…

— ЧТО? — Гарри подпрыгнул со своего места, как ужаленный. — Да что же это за место такое? Это сон, да? Или галлюцинация? Это все из-за вашего зелья! — вдруг закричал он. — Это все потому, что вы поганый учитель и никогда не смотрите, что творят ваши студенты! — Снейп тоже поднялся на ноги, не зная, что лучше: обойти стол стороной, чтобы добраться до трясущегося мальчика, или перелезть через него. — Нужно немедленно сказать Дамблдору, он поможет, он всегда знает, что делать, — продолжал кричать Гарри, дико озираясь по сторонам. — Нужно поставить в известность Орден!

— Гарри, Гарри! — Снейп решил аппарировать. Оказавшись рядом с мальчиком, он схватил его за плечи и крепко сжал, внимательно глядя в глаза. — Успокойся, пожалуйста!

— Мне нужен Дамблдор! Или Ремус. Кто-нибудь из Ордена!

— Гарри, Дамблдора нет, — тихо сообщил Северус. — И Ордена нет, он распущен.

— Распущен? — не поверил Поттер, пытаясь вырваться из цепких рук мужчины. — А как же Волдеморт?

— И его тоже больше нет, — эта фраза заставила мальчика замереть. Воздух вдруг стал очень густым, а лицо зельевара начало расплываться. — Ты победил его. Неужели ты совсем ничего не помнишь?

Гарри не успел ответить. Вдруг накатила небывалая слабость, в ушах зашумело, ноги перестали держать, словно кто-то удалил из них все кости. Глаза мальчика закатились, тело обмякло. Если бы не руки Снейпа, он свалился бы на пол.

Увлекаемый тяжестью бесчувственного тела, Северус опустился на колени, крепко обняв за плечи своего сына. Свободная рука сама собой потянулась к черным волосам, откидывая их со лба.

— Мальчик мой, что же с тобой на этот раз случилось? — пробормотал зельевар, прикасаясь пальцами к запястью Гарри и нащупывая пульс. После этого он подхватил сына на руки и понес его в спальню.

Быть может, когда он очнется, все уже будет по-прежнему?