Глава 1.

Слегка нетрезвый Гарри Поттер сидел в своём любимом кресле перед камином и рассеянно смотрел на умирающий огонь. Дрова уже почти прогорели, но подбрасывать новые Гарри не стал: время позднее, по-хорошему, уже и спать давно пора, да вот только лень вставать и тащиться в спальню. Очень уж далеко. Гарри зевнул. От ярко рдеющих углей шёл приятный жар.

За окнами старинного особняка шумел дождь. В доме царила тишина. Маленький Джеймс давно спал. Вероятно, и бабушка Молли тоже легла: день был суматошный, и она очень устала. На всякий случай Гарри прислушался: тяжёлая поступь тёщи обычно была слышна издалека. Не услыхав знакомого топота, Гарри достал из-под кресла бутылку Огневиски и вновь наполнил свой стакан. Вообще-то Гарри Поттер был трезвенником, но сейчас у него был веский повод расслабиться: сегодня он во второй раз стал отцом.

Помнится, когда Джинни рожала Джеймса, больницу Святого Мунго осаждали толпы репортёров. Всем непременно хотелось знать, какие чувства испытывает в этот ответственный момент национальный герой магический Британии.

А маленький Альбус появился на свет уже безо всякой огласки, как самый обычный ребёнок. Были, конечно, подарки и поздравления от родных и близких, было и счастье - такое огромное, что не умещалось в сердце, и от этого было даже как будто больно… И ещё запомнился пронзительный укол печали, когда со сморщенного младенческого личика на Гарри уставились ярко-зелёные глаза, которые он видел когда-то давным-давно в волшебном зеркале Еиналеж.

Гарри Поттер глубоко вздохнул и отхлебнул из стакана. Напиваться на радостях - очень приятное занятие. Чувствовать, как испаряются остатки напряжения, знать, что завтра его ждёт прекрасный солнечный день - вне зависимости от погоды - и впереди будет ещё много-много сказочных дней, полных любви и счастья…

Уже порядком набравшийся молодой отец улыбался, щурясь на последние голубоватые язычки затухающего пламени. Надо бы всё-таки пойти поспать… Хотя без Джинни ему будет холодно и одиноко в их огромной супружеской постели… Впрочем, это всего лишь на одну ночь: уже завтра жена вернётся. Роды, как и в первый раз, прошли нормально, и держать Джинни в больнице дольше положенного срока никто не станет. А пока можно выпить ещё, чтобы обеспечить себе мертвецкий сон до завтрашнего полудня.

Гарри Поттер снова потянулся за бутылкой… но вдруг одно из высоких окон гостиной громко задребезжало: что-то с силой ударилось в него снаружи.

Ничего необычного в этом звуке не было: сегодня с самого утра в окна особняка на площади Гриммо стучались совы. Принесённые ими письма и волшебные открытки бабушка Молли складывала в специальную коробку. Видно, кто-то из друзей припозднился с поздравлениями. Гарри усмехнулся, встал с кресла и, пошатываясь, отправился открывать окно.

Большая мокрая сова влетела в комнату и, опустившись на спинку дивана, протянула хозяину дома лапку, к которой был привязан свиток пергамента. Внушительные размеры свитка навели Гарри на мысль, что это вряд ли поздравления. Разве что кто-то размахнулся и написал целую поэму… Гарри повертел свиток в руках…

- Да это же от Невилла! - обрадовался победитель Вольдеморта.

Значит, вполне возможно, что поэма: молодой профессор Школы Чародейства и Волшебства, восходящая звезда алхимии Невилл Лонгботтом действительно пишет стихи… Чрезвычайно благородный и трогательный поступок. Ведь именно Невиллу Гарри ничего не рассказал… Забыл. Всем друзьям и знакомым отправил по сове с известием о рождении Альбуса, а про Невилла только сейчас и вспомнил. Стыд какой…

Впрочем, забыть было немудрено: Невилл и сам редко вспоминал о своих друзьях… Ну, вспоминал, может быть, и часто, а вот писал два раза в год: на Рождество и на Пасху. Последние новости о нём Гарри обычно узнавал от Гермионы, которая читала всякие научные журналы. Будучи ещё совсем молодым, Невилл уже успел заработать себе репутацию блестящего учёного. Конечно, для этого ему пришлось много трудиться, но ведь он просто помешался на зельеварении с тех пор, как решил изобрести зелье для лечения своих родителей… Кстати, надо будет поинтересоваться, изобрёл он его или нет. Помнится, профессор Снейп утверждал, что это невозможно…

Молодой отец вернулся в кресло, плеснул в стакан виски, сделал большой глоток и сломал печать. Свиток был влажный от дождя и поэтому легко разворачивался. Гарри придвинул поближе к себе подсвечник и приступил к чтению.

«Здравствуй, мой дорогой друг Гарри. До меня дошло известие о прибавлении в твоём семействе. Эту новость мне поведала сегодня утром госпожа директор (сама она узнала от Дайлис Дервент, то есть, от её портрета). Мы все очень за тебя рады, прими наши поздравления. Твоё решение назвать сына Альбусом всех чрезвычайно тронуло. Портрет Дамблдора даже прослезился…» 

Гарри прервал чтение, чтобы глотнуть виски и ещё раз просмаковать то восхитительное чувство радости и гордости, которое охватывало его всякий раз при мысли, что у него теперь двое детей. Уже двое! Подумать только, какое богатство! Даже Невилл был взволнован, судя по почерку: его обычно такие аккуратные круглые буквы теснились на пергаменте вкривь и вкось, строчки едва не наползали одна на другую, а кое-где даже красовались кляксы. Что же, Невилл всегда был очень чутким и отзывчивым человеком, благослови его Господь… Гарри улыбнулся и вернулся к письму.

«… хотя, возможно, это произошло и по другой причине. Гарри, дружище, прости меня за это письмо. Я не должен был посылать его тебе в такой день… Надеюсь, что оно не попадёт в руки Джинни, ей это совсем ни к чему… Прости меня ещё раз. Просто мне больше не с кем поговорить. Остальные профессора Хогвартса, конечно, тоже ужасно расстроены, но я почему-то уверен, что мои чувства сможешь понять только ты…»

Гарри снял очки и поморгал. Голова приятно кружилась, но, похоже, с алкоголем он сегодня перестарался. Мерещится не пойми что… Невилл поздравляет с рождением сына и тотчас извиняется… Профессора Хогвартса не то очень рады, не то очень расстроены… Портрет Дамблдора плачет по неизвестной причине… Что за бред?

Гарри неверной рукой напялил на нос очки и решительно отодвинул стакан с недопитым виски. Попытался как следует сосредоточиться и снова развернул свиток.

«Гарри, тебе же знакомо это ощущение, когда кажется, будто на грудь положили большой холодный камень, и ты задыхаешься под его тяжестью? Когда ловишь ртом воздух, как выброшенная на берег рыба, а глаза разъедают не пролившиеся слёзы? Когда весь этот огромный мир кажется пустым потому, что тот, кого ты любил, покинул его? А ты не можешь в это поверить, готов бежать хоть на край света, чтобы только найти его, обнять, сказать, как ты его любишь!..»

Гарри забеспокоился. Да, конечно, все эти ощущения были ему знакомы. Именно так он чувствовал себя, когда умер Сириус… Неужели, что-то случилось с Луной? Невилл давно уже влюблён в неё и не хочет даже слышать о других девушках, невзирая на то, что Луна никак не согласится выйти за него замуж…

«Гарри, извини за такое долгое вступление. Просто никак не могу решиться написать… Всё это кажется мне дурным сном. А если я напишу, он сбудется наяву… Наверно, я схожу с ума. Я не хочу этого писать! Но я должен… должен… Сейчас я сделаю это… Гарри, дорогой мой друг Гарри, сегодня утром, на рассвете, умер мой учитель, мой Мастер, человек, который изменил и наполнил смыслом мою жизнь… умер Северус Снейп».