Директор Хогвартса попросил декана Слизерина задержаться после окончания педагогического совета по итогам 1991-1992 учебного года.

— Северус, вы очень расстроены, что ваш факультет впервые за столько лет не занял первое место? — выдержав небольшую паузу, Дамблдор добавил: — Как всегда, заслуженного успехами учеников.

— О! Оказывается, вы так высоко цените моих слизеринцев? — саркастически спросил профессор Снейп.

Директор медленно кивнул. Похоже, его не очень волновала критика.

— Я готов радоваться успехам ваших любимчиков. Они одержали победу над Темным Лордом, — Северус начал говорил таким тоном, словно сообщал прогноз погоды. Однако не выдержал и почти прокричал: — Первокурсница легко прошла защиту философского камня, установленную мной, преподавателем школы!

Если до этого Альбусу Дамблдору не нравился угнетенный вид Северуса Снейпа (словно у летучей мыши кто-то крылья обломал), то теперь его еще сильнее взволновали речи декана. Директор, глубоко вздохнув, словно нерадивый ученик перед ответом на экзамене, заговорил:

— Северус, я достаточно хорошо изучил вас за годы совместной работы, чтобы дать вам право самостоятельно выбрать ответ, который хотите услышать от меня.

Снейп оживился, удивленно взглянув на профессора.

«Альбус, вы — большой шутник. Только такие речи даже от Великого Манипулятора — перебор!»

Но вслух Зельевар предпочел ничего не сказать, понимая, что один легилимент всегда хорошо поймет другого.

Профессор Дамблдор еще раз глубоко вздохнул, затем, сняв очки, прикрыл глаза и начал длинную речь:
— Первый вариант — мой любимый: хитро взглянув из-под очков-половинок, предложить лимонных долек. То есть, вы можете думать, что хотите, а я буду делать, что хочу. Второй вариант — поведать собеседнику некоторую часть информации, которая поможет ему самому идти в направлении, интересующем меня. В данном случае неплохо бы подошла фраза: «На всякого мудреца довольно простоты».

Северус Снейп вздрогнул, но директор, увлеченный своим монологом, не заметил реакции собеседника.

— Третий вариант — могу сказать все, но вместе с информацией на плечи человека ложатся все мои беды, заботы и печали. Пока на это согласился только Николас Фламель. Он предложил пути решения моих проблем. Чего хотите вы, Северус Снейп?

Зельевар серьезно задумался, помолчав несколько минут.

— Я выбираю третий: пусть мне будет тяжело, но это лучше, чем ощущать себя марионеткой, которую кто-то дергает за ниточки.

— Образное сравнение, но должен тебя опечалить, — вздохнул Дамблдор. — Все люди — Марионетки. Свободы у них не было, нет и не будет. Все решает Кукловод, а Марионетка может быть послушной или непослушной. Хотя куклы тоже могут получать удовольствие от своей игры.

Северус Снейп упрямо молчал, дожидаясь объяснений.

— Нет, я дам полный ответ только на твой конкретный вопрос, — сказал директор, но, оценив исказившееся от досады лицо Северуса, добавил: — В нужное время ты узнаешь все. Просто сейчас еще рано, и не на все вопросы у меня есть ответы.

Разговор был долгим, уже совсем стемнело, когда декан Слизерина вышел из кабинета директора школы. Голова Северуса гудела, словно после попойки, обрывки фраз всплывали и снова тонули в водовороте новой информации. Наверное, впервые в жизни Снейпу захотелось помыть голову, чтобы вода смыла в канализацию эти знания.

«И это только кусочек правды, которую я захотел узнать?!»

Душ принес некоторое облегчение. Снейп принял успокаивающее зелье и слил воспоминания в думосброс. Услышанное от Альбуса Дамблдора было настолько фантастично, что требовало долгого времени для осмысления.

* * *

Утро принесло Зельевару новые неожиданности.

— Северус, вы приглашены в гости в поместье Фламелей, — сообщил через каминную связь Альбус Дамблдор. — Завтра алхимик хочет лично с вами познакомиться.

— Зачем? — вырвалось у Снейпа.

— Я поделился с ним своими планами относительно вас, и у Николаса тоже возникли некоторые идеи.

— Как многое для вас разумеется само собой, Дамблдор! Может быть, со мной нужно согласовывать перспективы моей карьеры? — проворчал Северус.

— Боюсь, что вы себя недооцениваете, поэтому ваше мнение меня будет интересовать последним, — рассмеялся Альбус.

За время совместной работы Северус Снейп пришел к мысли, что все споры с директором школы бесполезны: рано или поздно, но ты будешь выполнять его планы, а значит лучше быстрее соглашаться, зато можно получить что-то интересующее тебя самого.

— Николас Фламель будет отвечать на мои вопросы? — в глазах вечно угрюмого Зельевара вспыхнула надежда.

— Думаю, что да! — рассмеялся директор. — Как ты сейчас напоминаешь меня в юности, когда Николас впервые захотел лично встретиться со студентом Хогвартса, удостоенным Золотой медали за выступление на Международной алхимической конференции в Каире.

Николас Фламель был для Северуса одновременно древней и современной легендой, но как живого человека он представлял его смутно. Полистав учебник по зельеварению, Снейп стал разглядывать старинную гравюру алхимика. Изображение было мертвым, зато взгляд ученого таким, словно он что-то разглядел у тебя за плечом. Заинтересовавшись, Снейп порылся в своих запасах и нашел вкладыш от шоколадной лягушки, конфискованный когда-то у Лонгботтома по причине... да без причины, просто отобрал и все. Зато теперь это послужит науке! Северус Снейп составит себе представление об алхимике и подумает, какие вопросы ему нужно задать.
Николас на карточке ехидно усмехнулся, подмигнул ... и исчез, зато в голове у Северуса возникла мысль: «До встречи!»

* * *

Поместье таинственного алхимика в Девоне оказалось обычным сельским домом с прудом и садом, а сам он живым и приветливым человеком.

— Наслышан о вас, молодой человек!

Северус Снейп, давно считавший себя если не стариком, то точно не «молодым человеком», вдруг отчетливо осознал свой младенческий, по сравнению с Николасом Фламелем, возраст. Зельевар оробел. Любой ученик Хогвартса, увидевший в этот момент своего грозного профессора, не удержался бы от смеха. Даже Альбус Дамблдор старательно прятал улыбку, благо этому помогали богатые усы и борода директора.

— Не смущайтесь так, Северус! Люди редко осознают свои ошибки. А исправлять...- Николас Фламель махнул рукой. — Мне потребовалось шестьсот лет, Альбус одумался быстрее, а вы сделали ошибку и практически тут же решили ее поправить. Звучит несколько пафосно, но все мы — Фениксы, возрождающиеся из пепла.

— Дорогие мужчины! Прошу всех пожаловать в столовую, — пригласила Пернелла.

За столом Снейп оказался сидящим рядом с хозяйкой, милой и разговорчивой женщиной, болтовня которой сначала забавляла, но быстро стала утомлять. Северус слушал ее вполуха, пока до него не донеслась фраза о «маленьком хорошеньком мальчике с ужасным шрамом, который мог бы стать воспитанником семьи Фламелей, если бы не некоторые обстоятельства».
Всплыл, словно из думосброса, недавний разговор с Альбусом Дамблдором.

История с философским камнем началась в субботу 31 октября 1981 года.
Во время традиционного Хэллоуина в Хогвартсе у Альбуса Дамблдора сработало контрольное заклятие, стоящее на доме Поттеров в Годриковой Лощине.
— Значит, что-то произошло с Фиделиусом и теми, кого оно охраняло.
Джеймс не доверился директору школы, но и опытный чародей не слишком надеялся на молодежь.

— Как вам удалось незаметно установить такое сложное заклинание?

— Просто люблю читать в туалете маггловские журналы. Обожаю схемы для вязания.

Дамблдор не мог покинуть школьный праздник, поэтому на разведку был отправлен Хагрид. Портал в виде старинной шкатулки должен был вернуться обратно с одним из двух камней, врученных леснику. Директор увидел черный и сразу отправил говорящего Патронуса к своему другу Николасу Фламелю.

— Николас, срочно аппарируй в Годрикову Лощину к дому Поттеров. Помоги Хагриду. Возьми с собой ковер-самолет.

Взору волшебников предстала ужасающая картина: снесенная начисто правая часть верхнего этажа, и медленно оседающее облако строительной пыли...
Гробовая тишина... и здание, напоминающее тонущий корабль. Картину усугубила прошмыгнувшая крыса, испуганно пискнувшая при виде людей.
Вдруг крик ребенка резанул по ушам. Не разбирая дороги, используя свой рост и недюжинную силу, Хагрид бросился на звук. Минута... и спасенный Гарри Поттер был в руках великана. Николас кинулся к малышу, начал осматривать крохотное тело — все было в порядке, кроме залитого кровью лба.
Алхимик метнулся в сохранившуюся часть коттеджа. Джеймсе замер в такой позе, словно голыми руками хотел прикрыть от беды свою семью. Бедняжка Лили оказалась погребенной под обломками рухнувшей части здания. Фламель с помощью заклинаний осторожно расчищал руины, надеясь на чудо — живую, но оглушенную взрывом женщину. Но чудеса редки даже в мире магов, а вот сюрприз был — мертвый Волдеморт.

Значит, младенец действительно был какое-то время здесь? Интересно. Это полностью согласуется с рассказом директора. Северус так задумался, что машинально взял со стола лимонную дольку и положил в рот. Поморщился. Зато заметил, как хитро на него смотрит директор.
Действительно, тогда только Николас Фламель мог помочь Альбусу разобраться во всем.

У Дамблдора были только предположения, но нужны были ответы на вопросы.

— Сириус Блэк предал своих друзей, или Темный Лорд нашел новый черномагический метод для разрушения очень надежного заклятия Фиделиуса?

— Как молодой волшебнице удалось победить многоопытного чародея?

— Или с Волдемортом расправился почти младенец, не умеющий даже толком говорить?

— Тогда в чем причина невероятной силы этого ребенка?

К предсказанию Трелони, как впрочем, и другим предсказаниям, профессор Альбус Дамблдор относился скептически. Он даже не хотел сохранять Прорицания как предмет в школьной программе, отклоняя одну кандидатуру на должность преподавателя за другой. Сибилла Трелони, праправнучка знаменитой провидицы, тоже разочаровала. На встрече в «Кабаньей голове» директор довольно вежливо отказал абсолютно неподходящей кандидатке, но вмешалось любимое судьбой «но».
Резким, громким голосом, столь не похожим на собственный, женщина начала произносить предсказание. Внешний вид прорицательницы, с вращающимися глазами и странно одеревеневшим телом, мог ввести в шок любого волшебника. И Альбус, впервые в жизни столкнувшийся с подобным явлением, растерялся в течение нескольких фраз: «Грядет тот, у кого хватит могущества победить Темного Лорда... рожденный теми, кто трижды бросал ему вызов, рожденный на исходе седьмого месяца...», — а затем чародей быстро наложил заглушающее заклятие.

«А я-то думал, что Аберфорт не дал мне услышать до конца».

И все же Альбус Дамблдор не очень верил в это предсказание, хотя его поместили в Хранилище Отдела Тайн как заслуживающее доверия. Мальчиков, подходящих под это пророчество, получилось даже двое, и были приняты меры по их защите. Время шло, однако Волдеморт не предпринимал никаких действий.

— Вы бы ничего не узнали до последнего момента, если бы Темный Лорд не выбрал сына Лили!
— Да, хоть ты и предупредил нас за две недели, но Тому Риддлу удалось перехитрить всех, кроме Смерти!

Фламель решил исследовать труп Волдеморта в своем поместье в Девоне, туда же перевезти и малыша Поттера, причем с минимальным применением магии. Но подходящий для этого старинный ковер-самолет не мог увезти всех.
Решение проблемы пришло с неожиданной стороны — с неба донесся звук работающего двигателя мотоцикла.

— Сириус Блэк! — радостно вскрикнул Хагрид, но реакция алхимика была совсем другой.

— Рубеус, я буду стоять невидимым рядом и подсказывать тебе, что говорить! — сообщил Николас, быстро набросив Дезилллюминационные чары на все, кроме Хагрида и Гарри.

Сириус вел себя как человек, раздавленный горем. Он даже не заметил, что в споре о мальчике Хагрид, слушая нашептывания алхимика, неожиданно стал очень связанно выражать свои мысли. Крестный Гарри поспорил-поспорил и согласился, даже отдав свой мотоцикл, чтобы отвезти ребенка тетке.

Северусу приходилось терпеть рассказ Пернеллы о Гарри Поттере, но через некоторое время он был вознагражден упоминанием о теле Сами-Знаете-Кого, побывавшем в поместье. Все опять сходилось со словами Альбуса Дамблдора.

Жена алхимика Пернелла Фламель с радостью взяла на себя заботы о младенце, а мужчины, Николас и Альбус, посвятили все воскресенье, 1 ноября 1981 года, изучению мертвого Тома Риддла.
У Альбуса Дамблдора была информация из Отдела Тайн об исследованиях смерти. С течением времени изменялись различные параметры трупа, причем по-разному у магов и магглов. У мертвого Волдеморта все было иначе! Информация была очень странной: по одним данным получалось, что он умер мгновение назад, а по другим — этому трупу уже много десятков лет. Подобное явление наблюдалось при создании хоркрукса. Только уж очень сильны были изменения даже самого физического тела Лорда, возможно, что он как-то усовершенствовал саму церемонию.
Идею, как ни странно, подал за обедом сам Гарри Поттер, которому так понравился пирог из патоки, что он несколько раз кричал: «Иссе!!!», — а когда Пернелла старалась отрезать кусочек поменьше, то слышала: «Хосю мноба!!!» Со смехом взрослые волшебники переводили друг другу детский язык на английский, пока Николас не вскрикнул: «Он сделал не один, а несколько равноценных хоркруксов!»
Этот ответ решал все загадки, кроме одной — где спрятаны эти обломки души?

— Кажется, мне придется стать личным библиографом Тома Риддла, — горько пошутил Альбус.

— Да, и помнить, что Лорд может вернуться! Тогда Гарри Поттер окажется в страшной опасности, — согласилась миссис Фламель.

— Частичное возрождение возможно через подселения, для полного нужны церемонии некромантии. Или использование моего философского камня!

— Поэтому мальчика лучше всего воспитывать мне, — вмешалась Пернелла. — Мы живем уединенно, и никто не будет знать о ребенке, появившимся у нас.

Оба мужчины одобрили это решение, но первейшей задачей было так похоронить тело Волдеморта, чтобы в дальнейшем оно мешало своему хозяину при проведении некромантических церемониалов. Не только черные маги знают эту науку! Нужно было предать труп Волдеморта одной земле с телом отца: откуда вышло — туда и вернулось, чтобы любой процесс возрождения в новом физическом теле Темного Лорда вел к одному и тому же траурному финалу. Сказано — сделано: воскресной ночью в родовом склепе Риддлов на литтл-хэнглтонском кладбище появился еще один труп.

— Зато сколько гипотез о судьбе трупа Темного Лорда мы услышим! — смеялся Николас, возвращаясь с Альбусом в поместье.

— Знаете, Гарри Поттер может открыть новую страницу в истории Магической науки, — сказала Пернелла Фламель.
Северус чуть не подавился едой. Как воспитанный человек он кивнул.

«Ну-ну... Поттер сможет, однозначно! Если хватит терпения хотя бы пролистать магические учебники! Вся гениальность Гарри результат материнского подвига Лили».

Все рассуждения Дамблдора о Поттере Северус считал бредом, как бы директор не доказывал, что это выводы знаменитого алхимика.

В понедельник, 2 ноября 1981 года, Николас Фламель решил перевезти философский камень на хранение в сейфы «Гринготтса», а Дамблдор хотел приступить к своей обычной работе. Зато с ним были не согласны все ученики и учителя Хогвартса — учебный день был сорван неожиданным праздником. А сам Альбус провел целый день в Министерстве Магии и Визенгамоте, срочно решая различные вопросы.
Только поздним вечером Дамблдор смог аппарировать в поместье Фламелей, надеясь на небольшой отдых. Все планы разрушались от одного взгляда на друга.

— Что-то случилось с Гарри?

— С ним — ничего, а с нами — да. Этот ребенок смог за день разрушить всю мою магическую защиту, которая сохранялась более шестисот лет!

Для создания философского камня было необходимо участие двух волшебников: мужчины и женщины, которые, словно дитя, порождали легендарное вещество. Еще в ходе подготовки к эксперименту стало ясно, что каким бы не был результат, своих детей у них не будет никогда. Николас шел легко на такую жертву ради науки, а Пернелла, долго колебалась, прежде чем уступить.
Все получилось блестяще!
Николас впервые использовал созданный артефакт не для получения золота или эликсира жизни, а для зелья, которое должно было уничтожить тоску супруги о неродившихся детях.
В дальнейшем Пернелла с удовольствием нянчила малышей многочисленной родни. И вот теперь твердь защиты была сломлена за один день ребенком незнакомых людей. Впервые в жизни Николас услышал из уст жены слова, что создание философского камня является ошибкой:
— Лучше бы я прожила только сто лет, но имела собственных детей и внуков, чем променяла радости и горести материнства на суррогат вечности. Я отказываюсь дальше принимать эликсир. Идеальная основа жизни уже придумана Богом. Человек же вечно хочет все изменить в этом мире, а должен полюбить его таким, каков он есть.

За шесть сотен лет совместной жизни он хорошо изучил характер Пернеллы, теперь же ее словно подменили. Значит причина в маленьком мальчике?! Николас провел полдня с Гарри, изучая ребенка, и вдруг поймал себя на мысли, что тоже перестал считать идею супруги вздорной.

— Так какие выводы ты можешь сделать о мальчике? — заинтересовался Альбус.

— Первый — что Лили Поттер воспользовалась древней магией и поставила на сына Материнскую Защиту, которая после ее жертвы стала непреодолимой для Волдеморта.
Человек, проливший кровь женщины, теперь даже не сможет дотронуться до ее сына.
Заклинание продержится до совершеннолетия Гарри, но необходимо, чтобы ребенка воспитывали кровные родственники. А для второго вывода я хочу показать тебе одно из моих изобретений.

Николас поставил на стол изящный серебряный прибор с тонкой трубочкой наверху.

— Я создал его, чтобы тестировать состояние энергетики наших душ. Эликсир эликсиром, но незаметно превратиться в монстра не очень хотелось. Кроме того, с помощью прибора можно узнать есть ли подселения у человека.

Легкий стук кончиком волшебной палочки и слова «Гарри Поттер» оживили механизм.
Под приятный серебряный перезвон из трубочки стали выходить струйки бледно-зеленого дыма, которые через несколько секунд слились в одну ровную струю. Вдруг она начала закручиваться в спираль, одновременно разделившись недалеко от основания на три части. Эти спирали скручивались в каком-то фантастическом, удивительно гармоничном танце.

— Видишь, Ал, сущности разделены, но имеют одну основу.

— Вы хотите сказать, что одна Душа управляет сразу тремя физическими телами, распределяя на них свою энергию?

— Довольно редкое явление, но возможное. Я думаю, что Волдеморт сам спровоцировал это, дробя и дробя душу для хоркруксов. Отколотый кусочек сохраняет негативные качества свойственные человеку, а вот их противоположная позитивная часть была вынуждена возвратиться к первоисточнику. Похоже, что Темный Лорд нарушил все основополагающие законы бытия, поэтому и были рождены, назовем это, «родственные души».

— Николас, значит, в предсказанных мальчиках должно быть то, от чего отказывался Том Риддл: любовь, жертвенность, скромность, честность...

— Да! Эти качества сейчас в первозданной чистоте, и, возможно, Гарри Поттеру и Невиллу Лонгботтому удастся пронести их через всю жизнь. Чего не скажешь о нас! В разной степени, но я и ты, Альбус, нарушили Закон Жизни, а уж называют его по-разному: маги — Смерть, магглы — Судьба, индусы — Карма.

— Я всю жизнь расплачиваюсь за ошибки молодости, — тихо прошептал Дамблдор. — Отдам оставшуюся жизнь для помощи этим мальчикам. Я могу сам заняться уничтожением хоркруксов Тома Риддла.

— Можешь, но только ты опять хочешь изменять судьбу. «Тот, кто достаточно могуществен, чтобы победить Темного Лорда, родится на исходе седьмого месяца».
Тебе я рекомендую собрать максимальную информацию, но самому никогда не уничтожать хоркруксы Волдеморта. Для этого нужны люди с чистой душой!

Николас Фламель вручил директору Хогвартса ключ от сейфа «Гринготтса» номер семьсот тринадцать. Алхимик считал, что пока мальчики не появятся в школе, Волдеморт не будет предпринимать серьезных попыток возродиться. Два ЕЩЕ-НЕ-МАГА удержат одного УЖЕ-НЕ-МАГА. Магический мир получит передышку, а у нас будет время придумать достойную встречу Темному Лорду. Я думаю, что начнет он с подселения и философского камня, а не с некромантии.

— Сейчас же первейшая наша задача всеми имеющимися у нас магическими методами защитить дом родственников Гарри!

— Да, Николас, вдвоем мы сможем все сделать за один день и ночью перевести мальчика к тетке, — согласился Дамблдор.

Дальнейшая судьба Гарри Поттера была предрешена. В ночь со вторника на среду, (с 3 на 4 ноября 1981 года), его подбросили в дом номер четыре на Тисовой улице. Оберегали малыша всевозможными заклинаниями: от согревающего и сонного до Дезиллюминационных от всех магглов, кроме Дурслей.

Рассказ Пернеллы уже не раздражал Зельевара: ее внимание отвлек Альбус Дамблдор, делясь новостями об общих знакомых. Северус смог спокойно поесть, а заодно и подумать о своем. Своем? Вся его жизнь крутится вокруг директора школы и Мальчик-Который-Выжил.

«Ха, причем Мальчика-Который-Выжил-И-Опять-Выжил! А ведь в этом заслуга только Лили!»

Зельевару не верилось в гениальность Поттера, ведь для этого было достаточно провести один урок с мальчишкой или даже просто задать несколько вопросов. Пока Северус мог согласиться только с выводами о способах возрождения Темного Лорда. Хотя почему согласиться? Ему пришлось провести рядом с философским камнем и следить за Квиреллом целый год.

- Когда вы просили меня присмотреть за Квиррелом, то уже подозревали его в связи с Темным Лордом?

— Более того, я уже все знал и в момент установки его охраны, ведь прибор Фламеля работает безотказно. Гриффиндорцу Альбусу не сложно было обмануть слизеринца Тома, который несколько наивно полагал, что хитрость свойственна только учащимся его факультета. А вот мой брат любит повторять: «Ложь — твой природный талант. Ты научился скрывать и утаивать еще на руках нашей матери!»
Вся защита была создана с максимальной достоверностью. Проходящий через нее взрослый волшебник должен был ощущать определенные, но преодолимые трудности. Детям же нужны были объединенные усилия: хорошие знания и логика одной, умение отлично играть в шахматы другого, талант ловца третьего и, главное, их дружба и сплоченность. Используя любопытство Гарри Поттера, директор школы потихоньку подталкивал мальчика к поискам философского камня: первое посещение банка, возвращение мантии-невидимки Джеймса, объяснения принципа действия зеркала «ЕИНАЛЕЖ».

— Но зачем нужно было подталкивать детей на бой с великим волшебником?

— Сейчас Том слаб, а Гарри придется сразиться с ним еще не один раз. Поверь мне, чем раньше этот мальчик почувствует свою силу, тем больше шансов у Поттера на победу над Волдемортом. Первая уже одержана — ведь Гарри смел и напрочь лишен эгоизма. Мальчик так чист душой, что одержал победу над философским камнем. Этот артефакт — великий искуситель, предлагающий вечную жизнь, несметные богатства... А в Гарри камень сам признал хозяина, загоревшись кроваво-красным светом.

Обед приближался к концу. Северус предпочитал молчать, если только вопрос не задавался конкретно ему; зато внимательно изучал внешность хозяев поместья.
Супруги Фламель казались ровесниками Снейпа: видимо, впервые они приняли эликсир жизни в тридцать-тридцать пять лет. Возраст выдавали глаза! Нет, они не утратили молодого блеска, но скорбь множества утрат наложила неизгладимый отпечаток. И встретившись с взглядом этих глаз другой человек неожиданно ощущал необъяснимую тревогу.

«Прекратите так рассматривать музейный экспонат! Я стесняюсь», — ворвалась с мозг Северуса Снейпа чужая мысль. Ни один мускул не дрогнул на лице Зельевара, хотя рука мгновенно нащупала волшебную палочку в кармане мантии. Он приложил все свои познания в окклюменции для защиты.

«Нет, взмахи палочки и сила окклюменции здесь не помогут. Ищите другие методы борьбы!» — словно издевалась чужая мысль.

Северус с улыбкой осмотрел всех присутствующих за столом, затем перевел взгляд на пустое место и сообщил ему:
— Уважаемый, «музейный экспонат»! Не подскажите ли название вашего магического искусства?

— Да, Альбус! Северус действительно может стать продолжателем многих моих исследований. Прошу пройти со мной в лабораторию «музейной ценности».

— Северус, вы заметили, что слово «ценность», а не «экспонат». Магическое искусство называется телепатией, — обратился алхимик к Снейпу. — Это не маггловский телеграф — «летят» не буквы, а мысли. Слова же подбираете сами, основываясь на словарном запасе.

После многочасовой беседы Северус понял, что долголетие Николаса Фламеля объяснялось не страхом перед смертью, а тягой к научным исследованиям. На каждую из грандиозных идей великого алхимика можно было потратить целую жизнь, а разнообразие направлений...

— Северус, основную часть моих идей разрабатывает Отдел Тайн Министерства Магии. Мне же нужен человек, которому я могу передать свои гипотезы.

— Я благодарю за такую честь и выполню все ваши пожелания и рекомендации.

— Пока я вижу только одну проблему, которая мешает не только вашей жизни, но и научной работе. Вы не умеете радоваться жизни, быть счастливым человеком.

— Э-э-э... причем здесь наука?

— Кто не может найти счастья в пути, не найдет его и в конце дороги. Жизнь — целостна во всех своих проявлениях.

Северус понял все: слова были излишни.

Николас Фламель протянул небольшую стеклянную бутылочку с кроваво- красным зельем.

— Камень уничтожен, и это последний эликсир жизни. Примешь его тогда, когда твои успехи в телепатии подскажут, что пришел последний день жизни. Возродившись после смерти, сможешь начать жизнь с чистого листа. Счастья тебе, Северус Снейп!!!