В газетах писали, что ты уезжаешь, 
Что рейс не отменят, что рейс не отложат. 
Какие-то люди тебя окружают, 
А ближе, чем были - уже невозможно. 
В красивых журналах считают пунктиры, 
А я - до квартиры вечернее сальто. 
И кривятся губы, и кофе противен, 
И новое утро, и новое "нет тебя..." 

На дубовом столе, кроме накиданной кипы бумаг, одиноко стоит чашка с кофе. Рядом с ней, прямо на стопке бумаг, лежит развернутая газета, на ней – вторая, третья….
Не молодой мужчина, одетый в зеленую рубашку, небрежно застегнутую, и темного цвета брюки, сидит перед камином, проводя тонкими пальцами по пламени. Оно не обжигает. Наоборот, приносит спокойствие.
За окном льет дождь, ветер с какой-то неестественной яростью срывает листья с итак почти обнаженных деревьев. На улице пусто, как и всегда перед рассветом, хотя в том месте, где живет мужчина итак почти безлюдно.
Мужчина встает, берет со стола почти нетронутую чашку, с уже остывшим кофе и делает глоток. Губы сразу приобретают форму усмешки, кофе кажется противным.… Не таким, как получался у неё…
Мысли снова переносят его на несколько недель назад. На несколько недель абсолютного, почти неестественного счастья. Казалось, что ничто не могло его нарушить…. Кроме её работы.
Северус Снейп несколько недель жил со своей девушкой Гермионой Грейнджер в полном мире и согласии, насколько позволяет его характер. Никто и не понял, как они сошлись, даже они сами…. Только в её присутствии он чувствовал себя вновь человеком. Только в её присутствии он мог снова, искренне улыбаться. Только в её присутствии он смог почувствовать, что он кому-то нужен.
Но несколько недель безмятежного счастья не могли не обрушится настоящей катастрофой.
На кануне её дня рождения у них произошла крупная ссора из-за её работы. Гермиона уже 2 года работала в Отделе Тайн. И то, что её Министерство отправляло на какую-то очень важную для них встречу, прямо в её день рождения сильно взбесило Северуса. Гермиона в долгу не осталась – она собрала свои вещи и ушла, громко хлопнув дверью.
В газетах, что сейчас лежали на столе Снейпа, было одно и то же : Самый талантливый Невозримец Министерства Гермиона Грейнджер отправляется в Мексику за новыми знаниями!
Северус опрокинул чашку на ковер. Остывшая коричневая жидкость быстро впиталась в темный ковер, почти не оставляя на нем следа.
Ночь отдавала трон утру, на горизонте, открашивая небо светлыми красками, вставало солнце.
Тогда с его губ слетело: Мне жаль, что тебя нет…


Я по асфальту шагаю 
С тем, кого сберечь не смогу. 
До остановки трамвая, 
Звенящего на бегу. 

***
Молодая девушка с темно – каштановыми волосами шагала под руку с высоким шатеном по ночному магловскому Лондону. С Кристофером Гермиона познакомилась в парке, в ту тяжелую для неё ночь, когда она ушла от Северуса, оставляя у него частичку своего сердца.
Кристофер был 22-летним шатеном с пронзительным взглядом черных глаз. Он учился в Дурмстранге и сейчас работал в больнице Святого Мунга. В ту ночь он гулял по улице, возвращаясь домой с очередной вечеринки своего друга, когда заметил, что на лавочке в парке, сидит миловидная девушка и плачет.
Сейчас мысли Гермионы, как и всегда витали далеко от реальности, сейчас Гермиона снова думала о Северусе.
Почему? Почему они так глупо расстались? А возобновлять отношения первой Гермионе никак не хотелось – она была слишком гордой.
Она пробыла в Мексике 3 недели, набралась новых знаний, новых фактов, но существовать, зная, что там, в Лондоне, остался её любимый человек, зная, что он возможно уже её разлюбил, было невыносимо. И каждый вечер она считала дни до отъезда, строила планы по сближению с Северусом. Хоть иногда эти планы были совсем не реальными, она знала, что никогда их не осуществит….
До рассвета оставался только один час. Этот час самый страшный, самый пугающий из всех. Девушка покрепче взяла Криса за руку. Тот встрепенулся и улыбнулся своей спутнице. 
Совсем не далеко прозвучал первый трамвайный звонок…


В газетах писали, что ты - идиотка, 
Во всём виновата проклятая водка. 
Ругаешься матом, и песен не пишешь, 
Тебя окружают не люди, а мыши. 
В красивых журналах считают пунктиры, 
Такое не выдумать даже нарошно. 
А я каждый вечер ползу на квартиры, 
И ближе, чем были - уже невозможно. 

Северус, как всегда, занимает место перед дотлевавшим камином и снова размышляет.
Сегодня комната выглядит ещё мрачнее, чем раньше. Единственными источниками света являются камин и пара свечей.
Северус снова вертит в руках чашку невкусного остывшего кофе. Встает, одевает теплый плащ и выходит на пустынную улицу.

Я по асфальту шагаю
С тем, кого сберечь не смогу. 
До остановки трамвая, 
Звенящего на бегу. 

Очередной, однообразный вечер. Она снова, как и вчера думает о нём. Она знает, что Крис всё понимает. Ей сильно неохота разрушать тишину, которая уже две недели так уютно приютилась между ними. Но нужно. Она останавливается, он тоже. Гермиона, поднимая взгляд на него, тихо говорит
- Крис, я…
Но она не успевает договорить, потому что он прикладывает палец к её губам и сам продолжает
- Не надо, я всё знаю. Будь счастлива, Гермиона. И не забывай меня.
Он в последний раз целует её в губы и скрывается в темноте, даже не взглянув на неё последний раз…
***
Очередная ночь без неё. Удивительно, как он смог прожить целый месяц без единственного дорогого ему человека? Каждый вечер он выходил на улицу, ходил по тем местам, где когда-то они гуляли…
Кажется природа, как - будто назло, решила сохранить её запах на улице…
Северус Снейп шел по ночному парку. Необычно задумчивый, ещё более мрачный, чем ранее.
Вдруг неожиданно из темноты возникла фигура и через несколько секунд Северус смог осознать в ней мужчину. Он подошел к нему и сказал.
- Береги её.
И скрылся, взмахнув подолом плаща.
Северус, не секунды не думая, побежал к трамвайной остановке


А я по асфальту шагаю 
С тем, кого берегу 
От остановки трамвая, 
Звенящего на бегу. 


Девушка стремительно шла к трамвайной остановке, для того, чтобы поехать домой. Ей не хотелось ранить Криса, никогда, но она давно поняла, что Северус Снейп ей дороже. Когда тьма только стала отступать и начал приближаться рассвет, девушку остановил голос, который она хотела услышать уже целый месяц…
- Гермиона!
Девушка резко обернулась 
- Северус….
Он стоял перед ней, уставший после долгого бега, такой родной, такой любимый и молчал. 
Девушка с ужасом заметила, что он не брился уже месяц. Глаза его выражали такую печаль и усталость, что её захотелось разреветься.
Гермиона приняла беспристрастное выражение, хотя сердце её готово было вырваться из груди, и сказала
- Если ты пришел только для того, чтобы молчать, извини, но мне по….
Её прервал его голос, тихий и какой-то беспомощный…
- Гермиона, вернись, я не могу без тебя…

***
Уже через пять минут они шагали знакомым им путем, в обнимку и молчали. Такая привычная атмосфера, такая любимая…
А где-то далеко прозвучал первый трамвайный звонок…

В тексте использовалась немного измененная песня группы Ночные Снайперы – Асфальт
(последний припев)