Влюблённые придумывают себе друг друга. Любящие — познают. (А.Коряковцев)

Она так вымокла под этим весенним дождем… Вода попадала за шиворот, и Гермиона ежилась, втягивая голову в плечи. Она пыталась укрыться под папкой с бумагами, напряженно водила палочкой, отталкивая от себя влагу, но назойливый дождь игнорировал ее волшебство. Природа – сама суть магии, что ей сделает одна волшебница? Назойливое солнце не хотело прятаться за мрачными тучами и преследовало девушку на всем ее пути. Гермиона спешила, громко шлепала по вмиг набежавшим лужам и, внезапно остановившись посреди улицы, громко засмеялась. Промокшая до нитки, продрогшая до костей – она стояла на бульваре и смеялась до слез. Смех перерос в истерику, и уже икая и плача, она двинулась с места, повинуясь движению оживленной толпы, которая столкнула, сдвинула, подмяла девушку под себя, подчинила своим правилам. Дождь смыл и эти слезы…

- Что ты хочешь услышать от меня? - Может быть правду? - Тебе она не понравится…

Какими они были раньше? Абсолютно разными и, до скрежета зубов, одинаковыми. Словно пара синхронистов, брали они газеты по утрам, наливали кофе и одинаково прихлебывали горячий напиток, морщились, обжигая язык, листали страницы, не поднимая глаз. Расходились после завтрака, привычно чмокнув друг друга в щеку и одергивая идентичные черные мантии. Встречались в коридорах школы, напряженно кивали – субординация, коллеги и не более, никаких личных отношений в пределах работы. Она заходила в их дом на пять минут раньше, он, словно топтался на пороге каждый вечер и шел вслед лишь, когда она снимет пальто и скинет обувь. Привычно хмурился, заметив, сколько грязи она занесла в дом, и оставлял на их общем пороге такое же количество отпечатков подошвы. Вместе нальют чай, возьмут вечерние выпуски газет и под тихое потрескивание дров в камине погрузятся в чтение.

- Мне кажется, нам стоит пожениться. - Что ж, это взвешенное решение? - Думаю, да.

Свадебный альбом валялся под толстым томом «Ядовитые зелья». Она не открывала его – не могла смотреть на эти радостные лица друзей и напряженное, хмурое лицо ее жениха, как на ее последнем экзамене. Тогда он был с ней груб. Сейчас он предпочитал молчать. Никто не принял ее выбор кроме Гарри и Джинни, даже родители с неохотой вручали молодоженам традиционные подарки. С кислой миной размазывала она торт по его лицу, с угрюмым лицом поднимал он ее на руки, чтобы перенести через порог теперь уже их общего дома.

- Мне кажется, что ты охладел… - Температура тела по-прежнему в норме. Умирать пока не собираюсь…

Иногда она его ненавидела. Ненавидела его волосы, нос, глаза, горделивую осанку, ненавидела его изящные пальцы рук и все эти черные сюртуки. Ненавидела его высокомерие и язвительность. Она была готова схватить палочку и… И уходила в комнату, унять дрожь в коленках, не дать эмоциям прорвать грань безумия. Она ложилась поверх идеально разглаженного покрывала и долго смотрела в потолок. Он никогда не мешал ей. Засиживался допоздна у камина, ненавидимыми ею пальцами переворачивая страницу за страницей их свадебного фотоальбома.

- Я люблю тебя… - Что ж, твое право.

Когда пламя свечи начинало трепетать от ее легкого дыхания и резко, словно внезапно прерванный аккорд, гасла, он открывал дверь в их спальню и садился поверх того же покрывала. Прислонялся к ее плечу и долго перебирал ее волосы, теребил вьющиеся локоны со щемящей сердце нежностью. Она тихо, боясь помешать этой ласке, лежала, прикрыв глаза. Спустя время, когда тишина в комнате станет осязаемой и от того невыносимой, он накроет ее тело своим, сам прося защиты и тепла – согреть их замерзшие за этот день души.

- У нас будет ребенок…

Не знала, как воспримет эту новость, переживала и нервничала, скрывала и боялась. От него не утаишь. Он не верил, придумывал причины, ошибался и пугался своих открытий. Месяц в напряжении, пока она не решилась… Легкое прикосновение пальцев, недоуменный взгляд, неверие, растерянность…и по-детски счастливая улыбка…

- А ты будешь его любить?..

Словно дождь легкими поцелуями он покрывал ее лицо. Собирал потрескавшимися губами соленые капли, обернув тяжелым покрывалом плаща свою маленькую семью. Шептал что-то о счастье, о будущем… Она смеялась и ближе прижималась к нему… к своему Северусу…