Мамин маленький помощник. 

Это был долгий день, но Гермиона подумала, что счастье, которым озарилось лицо Роуз, стоило того, чтобы провести столько времени, разбираясь в незнакомых декорационных чарах. Жаль, что Северуса ещё не было дома. 
Кто знает, что способны понять или запомнить дети в этом возрасте? Но её дочка с выпученными глазами смотрела из своего креслица на мигающие китайские фонарики, разглядывая разноцветную Рождественскую елку, пока Гермиона давала объяснения и рассказывала о значении той или иной вещи на празднике Рождества. 
Забавно, как Роуз интересуется даже менее разноцветной растительностью. Возможно, когда она подрастет, ее призванием станет гербология. 

~*~ 

Дверь открылась, и характерный запах карри заполнил уютное жилище, коим стал дом в Тупике Прядильщиков. Гермиона поднялась навстречу мужу, но Северус неожиданно притянул её к себе. Его губы, горячие, с острым привкусом пряностей, прикасающиеся к её губам, его язык, пробравшийся в ее рот, подтвердили то, что он попробовал ужин по дороге домой. Их языки, танцующие привычный танец, заставили ноги Гермионы подогнуться. Она с трудом удержалась оттого, чтобы сорвать с него одежду, вспомнив, что они были не совсем одни. 

- Не то, чтобы я жаловалась, - заметила она, - но что случилось? 
- Как будто ты не знаешь, - усмехнулся он. 

~*~ 

Хлопки маленьких ладошек заставили ее посмотреть на креслице: Роуз ангельски улыбалась, глядя на них, и хлопала своими пухленькими маленькими ручками. 
- Что ты имеешь в виду? - спросила Гермиона, снова поворачиваясь к Северусу. 
- То есть ты хочешь сказать, что это не ты заколдовала вот это, заставив висеть над тобой до тех пор, пока я не вернусь? - произнес он, указывая на ветвь омелы, застывшей в воздухе прямо у неё над головой. 
Она взглянула на ветвь, потом перевела взгляд на счастливую дочь, которая восприняла явно больше, чем думала Гермиона, из всех её рассказов и пояснений. 
- Нет, - ответила она наконец, - это сделала мамина маленькая помощница. 

Пару лет спустя. 

Папа Санта 

- Ну, Северус, пожалуйста. Это же для детей, - взмолилась она. 
- Гермиона, знаешь, сколько раз я уже это слышал? Сколько ужасных вещей от меня требовалось сделать и все "ради детей"? Неужели я не заслужил хоть небольшой передышки? 

- Можно подумать, что я прошу тебя воевать в очередной войне, - оскорбилась она, натягивая это пушистое красное безобразие на его голову, закрепляя тем самым его поражение. - Каждый год мы начинаем с одного и того же! 

- Папа Санта? - взвизгнула Роуз, ковыляя в гостиную. 
Её личико светилось, подобно звезде на елке, и Северус вспомнил, почему каждый год он сдавался.