Сегодня Хэллоуин, и дьявол, кажется, уже вступил в свои права. Фигуры с белыми лицами и черными глазами проносятся, словно огромные птицы, лишь задевая других крыльями своих плащей. Дети, вымазанные шоколадом, в своих гротескных масках смеются, словно маленькие монстры. Толпа в черных плащах, с изящными масками на лицах, издевательски гогоча, проносится мимо.
Его плечи содрогнулись, а длинные пальцы лишь сильнее сжали ободок чашки, он опустил взгляд, будто пытаясь обрести силу в темной обжигающей жидкости.
Кто-то опустился на стул рядом с ним. Молодая женщина, нервно кусающая губы. Длинные прямые волосы, в полутьме казавшиеся почти черными, медовые глаза, поймавшие отблеск фонарей, тонкие-тонкие пальцы, ломавшие ручку сумочки.
- Вы…как вы можете, - с жаром заговорила она, - Прошло всего десять лет. Всего каких-то жалких десять лет, а облик героев войны растаскивают на маскарадные костюмы. Сколько вам лет? Двадцать? Меньше? Если бы вы сами прошли через это, вряд ли вам пришло бы в голову сделать такую бестактную вещь. Прошло так мало времени, ведь у него могли быть близкие люди, которым он был дорог, представьте, каково им встретить вас сейчас?
Он с недоумением взглянул на нее. Присмотревшись, он обратил внимание на некую размытость по линии роста волос, признак наложенных маскарадных чар, которые уже начинают сходить. Ах да, Хэллоуин. Умненькая девочка, сама поди приняла облик какой-нибудь ведьмы, жившей тысячелетия назад, чтоб никого не обидеть.
— Вы ошибаетесь, мисс. Уж этого человека оплакивать некому, поверьте мне.
- Да? Да кто вы такой, чтобы судить об этом? - на ее скулах выступили красные пятна, - я подам прошение в Министерство, они должны запретить подобные выходки.
- Ну так бегите скорее, может, успеете до закрытия, - процедил он злобным, язвительным
тоном. И когда она не сдвинулась с места добавил, — мне что, с вас баллы снять, чтоб вы наконец исчезли?
Казалось, его последние слова возымели действие, и она вскочила, едва удерживая слезы, готовые хлынуть из глаз.
-Это низко, - прошептала она и, повернувшись, бросилась прочь.
Он откинулся на спинку стула, снова взяв в руки уже остывающую чашку и, выкинув из головы назойливую незнакомку, погрузился в воспоминания.
Короткие вспышки сознания, отвратительный вкус зелий на языке, белый потолок общей палаты в маленькой волшебной клинике неподалеку от Глазго. Внимательные глаза целителя, спрашивающие его имя, и, наконец, дурацкий календарь на стене, со всей бессердечностью бумаги поведавший ему о том, что последние десять лет его жизни канули в небытие. Конечно же, имя он назвал чужое, сначала из соображений безопасности, а потом… Судя по всему, Северус Снейп был мертв. Что ж, пусть таковым и остается.
Кофе остыл. Отставив в сторону чашку, он кинул на столик мелочь и, поднявшись, медленно направился прочь. Позже, стоя у окна в маленькой съемной квартире, он смотрел на затихающее внизу безумство праздника и, пытаясь унять начавшуюся тахикардию, в который раз обещал себе завязать с кофе. Он лег, не раздеваясь, на жесткую кровать с пыльным покрывалом и погрузился в дрему. Грохот фейерверка за окном разорвал сгустившуюся тьму, и воспоминания снова всплыли из тех глубин памяти, куда он пытался их запрятать.
Кровь текла по земле, словно пытаясь напитать ее досыта, воздух гудел от остаточной силы заклинаний, а зеленые лучи авады неслись во всех направлениях. Где-то там Поттер готовился выйти навстречу Темному Лорду. Где-то там, рядом с ним, сейчас эта лохматая отважная гриффиндорка. И уже не успеть сказать ей…, да что там говорить, Мерлин, просто увидеть ее в последний раз!
Чья-то рука крепко схватила его за плечо. Люциус.
—_Северус, Лорд требует тебя.
Последние всполохи погасли.
Уеду,- подумал он, - ворочаясь на неудобном ложе, - Куда-нибудь в Италию. И пусть сгинет этот Туманный Альбион вместе со своими призраками.
Усилием воли он заставил себя погрузиться в сон.

На первой полосе «Ежедневного Пророка» красовалась фотография. Министр магии и молодая ведьма Гермиона Грейнжер пожимали друг другу руки. Ее стараниями министерство выпустило указ №… о недопустимости использования образов всех героев войны (длинный список прилагался) ни в каких целях без одобрения Министерства, включая запрет на маскарадные чары.
«Это очень важный шаг для нас, - сказал заместитель Министра Артур Уизли, - мы все должны с уважением относится к тем людям, которым обязаны нынешним миром. В особенности тем, кто положил на это свою жизнь. Мисс Грейнжер проделала огромную работу, написав петицию, собрав подписи и заставив нас наконец обратить внимание на столь важный вопрос. Мы должны быть ей благодарны».