(В репликах мамы Снейпа в скобках курсивом выделены мысли Гермионы.)
***
День был чудесный. Начало июля. Солнышко светит ласково, ветерок нежно обдувает разгоряченную кожу. Мы с Севви сидим на берегу озера. Вернее сижу я, а он положил голову мне на колени и я играю его волосами. (Кто сказал, жирными и противными? Вы давно не видели профессора! Он теперь моет голову чуть ли не два раза на дню душистыми шампунями, а уж расчесывает и еще чаще. У него самые замечательные волосы на свете, густые, иссиня-черные.)
— Минни..., — казалось, он колеблется
— Да, дорогой, ты хотел что-то спросить? — попыталась я его подбодрить.
— Да... То есть нет... — Боже, со мной он становится нерешительным, как мальчишка.
— ?
— Ты не могла бы... в эти выходные... в общем, моя мама приглашает нас с тобой провести эти выходные в ее поместье... — все, кажется, сказал. Какой он смешной, мой милый профессор.
— Конечно, дорогой, я уверена, у тебя замечательная мама и мы с ней обязательно подружимся, — надеюсь мой голос звучал достаточно уверенно.
В ответ Северус только вздохнул. Похоже, он не разделяет моей уверенности. Ну да ладно, не беда. Я всегда нравилась пожилым дамам.
* * *
В субботу ранним утром мы с Северусом сели в машину и отправились к его маме. Настроение было под стать погоде. Солнце только всходило, но чувствовалось, что день будет жарким. Легкие облачка пробегали по небу. Северус заметно нервничал. Только бы его страх не передался мне. И все будет тип-топ.
Судя по тому, что он мне рассказывал о своем детстве, мама его никогда не была особо сильной или независимой. В доме всем заправлял отец, своенравный и даже жестокий мужчина. Он показывал мне его фотографию: те же холодные черные глаза, крючковатый нос и длинные черные волосы. Ну да не беда, отец его давно умер (да пребудет он всегда в долинах блаженства), а мама должна быть очень милой.
Я увидела его поместье издалека. Среди живописных лугов стоял одинокий замок. Он вполне мог показаться мрачным, если бы мое настроение не было столь радужным. Вдали темнел лес (он чем-то похож на Хогвартский Запретный). За замком протекала река, огибая его и образовывая естественную преграду. В-общем, это был настоящий рыцарский замок из средних веков, эры рыцарства и прекрасных дам.
Как только мы подъехали к замку, опустился подъемный мост и ворота открылись. Нас встретил только старый домашний эльф, чем-то похожий на Добби. «Если смогу, обязательно отпущу его на свободу», — подумалось мне.
Его мама встречала нас у входа. Худая, одетая во все черное, с презрительно поджатыми тонкими губами и скептически оценивающим взглядом. Впрочем, у нее была сложная жизнь с таким извергом, как ее муж. «На самом деле, она милая женщина», — попробовала успокоить я сама себя.
— Добро пожаловать, Северус, в родовое поместье, — торжественно проговорила она, даже не взглянув на меня. «Она давно не видела сына, — подумала я, — естественно, что она сначала поздоровалась с ним». Причин для беспокойства, как мне казалось, пока не было.
— Как добрался?
— Спасибо, мама, неплохо. Познакомься, — Северус обернулся ко мне.
— Как ты себя чувствуешь, дорогой? — не давая ему договорить, продолжила старая ведьма, ой, простите, мама Северуса.
— Спасибо, мама, хорошо. Да, я хотел тебя познакомить, — предпринял вторую попытку Северус.
— Как твои дела в школе?, — она спросила так, будто интересуется успеваемостью сынка-превоклассника.
— Нормально, как обычно. Мама..., — уже почти отчаявшись произнес мой милый.
— Что же мы стоим в дверях, пройдемте, — с любезностью удава произнесла его мамаша.
Чуть не захлопнув дверь у меня перед носом (я чудом успела проскочить, но, право, наверно, лучше, если бы я не успела), мама Северуса повела нас (вернее, его) в комнаты.
Пройдя по длинному, мрачному коридору, увешанному портретами каких-то волшебников и волшебниц в старинных мантиях, мы вошли в громадный зал. Зал был убран пышно, даже величественно. Громадный камин, тяжелые портьеры на окнах, мебель, явно старинная и очень дорогая, и опять портреты, портреты, портреты... Эта обстановка уже начала давить на меня. Тут вдруг его мама решила заметить меня.
— Северус, мальчик мой, почему же ты не представишь мне нашу гостью? Если я не ошибаюсь, это та самая мисс Грейнджер, о которой ты мне писал?
«Та самая» она произнесла таким тоном, что мне захотелось провалиться сквозь землю.
— Если не ошибаюсь, милочка, твои родители — магглы?
«Маглы» в ее устах звучало как самое грязное ругательство. Что мне оставалось делать. Я ответила:
— Да, мэм. Но они очень-очень хорошие люди.
Не могу поверить, я еще и начинаю оправдываться, будто виновата в чем-то.
— Возможно, возможно, деточка, — нет, она не поверила ни на йоту. — Но ты ведь учишься в Хогвартсе, школе волшебства и ведьмовства. Тебя не обижают?
— Нет, что Вы, мэм...
Я начинаю чувствовать себя Золушкой, попавшей на бал. Вот только крестная не пришла, и я оказалась на балу как была: в грязном, рваном платье и деревянных башмаках.
— И тебе не сложно учиться?
Ну ничего себе, она что, сомневается в моих мозгах? Да я лучшая
— Мама, она лучшая ученица Хогвартса. Мама, мне кажется, ты ставишь нашу гостью в неловкое положение, — мягко проговорил Северус.
— Северус, что за манеры! — казалось, она сейчас взорвется от праведного гнева. — Кто учил тебя встревать в разговор и учить свою мать!
Так вот откуда у него все его высокомерие и ледяной тон. А я-то думала, это в папу...
— Что ж, Гермионочка (откуда она только выкопала такое имя). Я рада, что Северус выбрал довольно сообразительную девчушку. Северус учился только на «Великолепно»! — как ни в чем не бывало продолжила она. — Особенно ему удавались «Темные силы», что, впрочем, неудивительно, — с гордостью добавила она, — когда имеешь таких родственников. Ты, знаешь, у нас в роду только чистокровные волшебники. Я, конечно, не могу указывать Северусу. Я надеюсь, он понимает, что делает, связавшись... (Могу поклясться, она собиралась сказать «связавшись с нечистокровкой». Бр-р, куда я попала?), — она резко оборвалась и легко сменила тему:
— Впрочем, что же мы стоим? Я думаю, завтрак уже готов. Вы проголодались с дороги. А после завтрака, Гермионочка, я познакомлю тебя с фамильным древом благородной семьи Снейпов! (М-да)
Завтрак был накрыт с поистине аристократической пышностью. Я села за свое место и с ужасом посмотрела на блюда, половину из которых я никогда не ела и понятия не имела, как их вообще едят! Около тарелки с правой стороны лежало три ножа, а с левой — четыре вилки. Что для чего? Я была в ужасе. Решив, что буду есть только то, что есть миссис Снейп и точно повторяя ее действия, я несколько успокоилась.
— Что же ты ничего не ешь, деточка? (Это она ко мне?) Северус, поухаживай за гостьей.
Северус положил мне на тарелку нечто, что я никак не могла понять, из чего же оно сделано и как его есть? К моему ужасу, ни миссис Снейп, ни сам Северус ничего не ели, чуть ли не исподтишка наблюдая за мной. Я плюнула на все и схватила первую попавшуюся вилку.
— Милочка, возьмите лучше вон ту вилку, крайнюю справа и нож, тоже крайний, но слева, — тотчас я услышала злорадно-ласковое шипение миссис Снейп. — Северус, будь так любезен, покажи гостье, как едят в приличных семьях, — она подчеркнула слово «приличных».
Она меня убила!
— Гермионочка, детка, разве тебя дома не учили таким элементарным вещам?
Я ее сейчас убью! Надо было посещать еще и факультатив по этикету, что ли?
Понятное дело, больше я за завтраком ничего не ела, только выпила сок, который налил мне Северус. Сказала, что больше не хочу. Надеюсь, что хотя бы сок в «приличных» семьях пьют, держа бокал руками, а не с помощью волшебной палочки или каким там еще способом...
Так, стоп, Гермиона! Ты любишь Снейпа? Да! Тогда терпи. Его маме, наверно, тоже не сладко. Нарисовалась какая-то девица и предъявляет права на ее ненаглядного сыночка. В конце концов, успокоила я себя, это ведь только на пару дней, а потом еще на свадьбе (дай бог, дожить) и все! Открытка к Рожедству и Дню Рождения, и адье, мама дорогая...
Я решила держаться до конца, не смотря ни на что.
После завтрака я в течение 3(!) с половиной часов слушала миссис Снейп, взахлеб рассказывающую о родоначальнике, пра-пра-пра, и пра- и пра-родителях семьи Снейпов. Все они были такими уважаемыми людьми, и все-то они были расчудесными черными магами, и ни одного-то нечистокровного среди них не было (тут она выразительно посмотрела на Северуса, а затем на меня). Вскоре все имена у меня в голове перепутались, веки стали тяжелыми и меня неудержимо клонило в сон. Единственное, что я вынесла из всей этой длинной лекции, что Северус назван в честь его прадедушки, очень сильного черного мага, у которого чуть ли не большинство своих знаний получил никто иной, как Волдеморт (это имя она произнесла чуть ли не с благоговением и при этом с укором посмотрела на Северуса).
— О, Гермионочка (опять!), я вижу, ты несколько утомилась, — с нескрываемым разочарованием сказала она.
Она что, думает, что я буду все выходные слушать ее песни о фамильном древе? Дудки! Я еще и с Севви хочу пообниматься... Будто прочитав мои мысли, она сказала:
— Северус, будь так добр, покажи гостье ее комнату (а она не так уж плоха), и поскорее возвращайся ко мне (нет, все-таки она ведьма!). Мне надо с тобой поговорить.
Северус проводил меня в комнату, нежно поцеловал в щечку (подумать только, какой скромник) и чуть ли не бегом бросился к матушке.
Да уж, Гермиона, ты попала! Признайся, такой мамы ты не ожидала! Похоже, на воркованье до утра с Севви можно забить... Впрочем, как и на прогулку на лодках... Надеюсь, после обеда развлечения будут все же поинтереснее, нежели продолжение фамильного древа Снейпов?
Думаю, не стоит упоминать, что за обедом я съела только кусочек мяса (благо, я знала как его есть!) и выпила стакан сока. Да уж, любая диета просто отдыхает!
— О, мои дорогие! У меня есть для вас кое-что интересное (Неужели?). Я недавно разбиралась на чердаке (подумать только!) и нашла, — она сделала торжественную паузу, — ... дневник Юджина Снейпа I. Между прочим, записи в нем ведутся с 1640 года!
О! Только не это! Опять? Хотя, вдруг, что-то забавное...
Эх, зря я надеялась. Весь дневник был — родился такой-то у таких-то в таком-то году, женился на такой-то, у них родились дети (такие-то), умер в таком-то году, покоится там-то и так далее... Скукаааааааааааааааааа... За окнами уже смеркалось, а миссис Снейп с увлечением читала дневник. О, похоже, там осталась лишь пара страниц...
— Вот и все, — похоже, ей действительно жаль... Есть хотелось до тошноты. Наколдовать себе что-нибудь, что ли? Нет, это потом, в комнате, в одиночестве.
После ужина миссис Снейп решила помузицировать. Снейп прекрасно пел. Но вот голос самой мамаши скорее напоминал скрип несмазанной двери. К тому же, фальшивила она безбожно...
Ночь! Наконец-то! Теперь поесть и к Севви!
Тук-тук!
О! Он сам пришел, что же, устроим ужин при свечах. Кто там еще? О, сама мама дорогая!Северус? Да, у меня.
— Северус, маленький (это он-то?), тебе уже пора баиньки!
Северус ушел! Не могу поверить!
— А тебе, Гермиона, я хочу сказать, что порядочная девушка не будет принимать у себя мужчину после 10 вечера!
О, как она хлопнула дверью. Мегера, да и только! Не удивительно, что Северус не хотел ехать.
Так, прошло полчаса. Думаю, уже можно. «Свет, мой зеркальце...» — Северус мне ласково улыбнулся в зеркале.
— Я жду тебя, Гермиона.
Через секунду я уже перенеслась к нему!
— Продолжим романтичный ужин? — подмигнул он.
— Может, сразу перейдем к следующему пункту? — невинно предложила я.
Утро встретило нас ласковым лучиком солнца, заглянувшего в окно и нежно коснувшегося моей щеки.
— Доброе утро, милый.
— Доброе утро, милая,
— Доброе утро, малыш — вошла его мама. Интересно, она в курсе, что ее мальчик уже давно вырос и у него в комнате может быть обнаженная девушка?
— Пора вставать. Какие трусики ты сегодня наденешь, розовенькие или вот эти, в цветочек? — казалось, она не замечает меня. Впрочем, нет.
— А тебе, милочка, не мешало бы встать, когда входит мама твоего жениха, — презрительно произнесла она.
Встать? Пожалуйста...
— И одеться, — взвизгнула она.
Легко! Взмах волшебной палочки.
Похоже, мое терпение уже заканчивается. Еще одна капля... И она не замедлила капнуть...
— Вот так, мой малыш, поцелуй мамочку... — она противно вытянула губы и пошла к Северусу раскрыв руки. — Я думаю, после свадьбы вы погостите у меня, правда, мои хорошие?
Она и меня попыталась обнять.
Все! С меня довольно!
БЕЖАТЬ! НЕМЕДЛЕННО! И НИКАКОЙ СВАДЬБЫ!
***
— Мама, спасибо, что ты у меня есть! Если бы не ты, я бы уже раз 20 оказался женат. И что они ко мне все липнут?
— Ах, Северус, Только не заставляй меня больше врываться к тебе в комнату так рано — я и сама люблю с утра поспать... Ладно? Если бы ты только знал, я целую неделю учила эту родословную.У кого ты ее списал?
— По-моему, у Сириуса.
— А ты это здорово придумал с Волдемортом. По-моему, этот дневник ее доконал... Ну что, пойдем кушать?
— И сколько вилочек ты положила на этот раз?
— Одну, Северус. И к Волдеморту весь этот этикет!
|
