Профессор Снейп, как обычно, шел по коридорам Хогвартса, распугивая трусливых и, как считалось среди большинства, храбрых студентов. Его мантия развевалась, как крылья летучей мыши, а скорость приравнивалась к скорости спринтера. Единственное хобби, которое поднимало ему настроение, кроме варки зелий и снятия баллов с факультетов - это, естественно, шухать подростков. И вот сейчас он шел, если не сказать бежал (по меркам учащихся), в свой кабинет, чтобы приняться за нудную проверку домашних эссе. Тем более он знал, что больше половины получат «отвратительно». Зачем тогда проверять? Ни у кого никогда за всю его преподавательскую карьеру и жизнь в Хогвартсе еще не улучшались результаты в зельях, сравнивая успехи первого и последнего курса (да-да, может, он и сам этого не допускал, но кто ж знает?). Так зачем же все-таки проверять?! Наставил бы он с удовольствием им всем без проверки, с закрытыми глазами, да и отдыхал, занимаясь одним из своих хобби. 

После изучения последнего бездарного эссе мастер Зелий со спокойной душой вышел из кабинета. Был еще час до отбоя, так что можно половить студентов и поснимать баллы. Одно его слегка смутило, когда он только вышел за дверь - то, что в голове, которая была вечно забита очень серьезными вещами, пронеслась какая-то строчка… при том, как он понял, из песни, да не просто песни, а маггловской… Откуда она у него в голове?! Нет, не надо ему такой радости. Мастер Зелий никогда не заражался напеванием или бурчанием себе под нос каких-то мелодий. Тем более нет ни одной песни, которая имела бы интересное, познавательное содержание или какую-либо другую практичную пользу. Профессор всегда ко всему относился лишь с точки зрения содержания, пользы и практичности. 

После размышлений профессор пришел в себя и заметил, что на него искоса, с немалой толикой удивления, поглядывают студенты. Только сейчас он понял, что слышит свой голос, напевающий слова какой-то мрачной песни:

«Хуже казни нет – жить слишком долго:
Я ненави-ненави-нави-ненавижу ждать.
Я смотрю на жизнь глазами волка.
Я не буду-ду, я не буду медленно умирать»

Снейп заткнулся, грозно и ненавистно посмотрел на пучеглазых студентов, которые быстро смылись из коридора, и продолжил свой путь дальше, явно не осознавая, почему он напевал эту песню. Одно его утешало – песня была довольно мрачная, чем-то даже схожая с его характером. Он поблагодарил Мерлина, что у него не застряла в голове какая-нибудь попса или детская песенка, иначе молодые студенты попадали бы у его ног от послешокового разрыва сердца, да и у него самого случился бы инфаркт.

«Вздыхала ночь, она была,
Дразнила смерть – она ждала.
Играла жизнь – она ушла
И не вернется никогда…
Я сирота, я сирота.
Моя закончилась война,
Моя последняя игра –
Я сирота, я сирота…»

- Мерлин! Опять эта гадость на языке! 
«Почему я не контролирую себя, не могу и пяти минут пройти молча?!»
- Какая гадость, профессор?… Сэр? Вы сирота?! – с интересом и навязчивым любопытством вмешалась Гермиона Грейнджер, с небольшой осторожностью шедшая позади. 
Почему с «небольшой», спросите вы? Да потому что никто никогда вообще не смел идти за профессором, опасаясь за свою жизнь или, по крайней мере, психическое здоровье. Лишь она осмеливалась на этот решительный шаг, так как меньше всех его боялась. 
Снейп впал в ступор. Меньше всего ему хотелось сейчас что-либо кому бы то ни было объяснять – этого и на лекциях предостаточно! Если предыдущие студенты и слышали его завывания, то быстро умчались с пути, а эта Всезнайка опять встряла со своими вопросами… Первый её вопрос он мысленно решил проигнорировать, а со вторым нужно было что-то делать, иначе завтра (или даже уже сегодня) по школе могут пойти слухи о смерти его родителей, возможно слегка или даже чересчур приукрашенные. И может дойти до чего угодно. Еще заявят, что это по его вине случилось, пусть и много лет назад. 
- Нет, Мерлин вас возьми! 
«Что же я говорю! Как разговариваю со студентами? Хотя… довольно приятно видеть побледневшую и обалдевшую рожицу от такого поворота событий, надо бы запомнить, как еще внушать страх – ругательствами!» 
– Не сирота я! – отрезал зельевар.
«Надеюсь, прозвучало убедительно и правдоподобно?!»
- Но вы же, сэр, сами только что это сказали! – довольно быстро пришла в себя гриффиндорка.
- Я же не вам это говорил!
- Ну ведь сказали же, профессор!
- Но не вам, а значит, вас не касается!
- Ааа, личная жизнь, понимаю… - потупилась девушка.
- Да какая личная жизнь! Это вообще не обо мне!
- С чего вы думаете, что у вас не может быть личной жизни?
- ЧТО?! Я говорил, что «сирота» - это не обо мне, а не жизнь!
- А о ком? 
- Может, о вас?! – ехидным голоском протянул Мастер Зелий.
«Отстань, мелкая дрянь!»
- Что?! – взвизгнула ошеломленная гриффиндорка, округлив карие глаза. - Что с моими родителями?! 
Послышалось всхлипывание.
- Успокойтесь, мисс Грейнджер! С ними ничего не произошло! 
«Только не хнычь!»
- Но вы же сами только что сказали, сэр! 
«О, как быстро она успокоилась…»
- Я пошутил!
- Ну и шуточки у вас!!! 
«А вот сама каждому слову веришь!»
- Не забывайтесь, я всё-таки ваш профессор!
- Ну и шуточки у вас, профес-с-сор!
- Разговор закончен, мисс Грейнджер!
- А что за война? Ну… вы там что-то про войну говорили. Это про Волан-де-Морта, профессор? 
«Ты что, глухая?! Я только что сказал, что не желаю продолжать болтовню! Тем более, откуда я знаю, про что песня?!»
- Нет! Это просто… высказывание.
- Но вы же, сэр, сказали «закончилась война», то есть про Волан-де-Морта однозначно…
- Да при чем тут Тот-кого-нельзя-упоминать-а-вы-как-всегда-упоминаете?! 
«Сознаться что ли, что это песня? И неужели моё пение так не похоже на пение?! Нет, не буду сознаваться, итак сама узнает – пол Хогвартса на пути встретилось, пока я пел. Да уже и по второму кругу пошли. Я что, популярен?!»
- Ну… не знаю, просто это первое, что в голову пришло… сэр…
- И вы решили мне сообщить эту ассоциативную весть?! Первое, что пришло в голову… Спасибо, очень познавательная и объемная информация! Всё, теперь разговор точно окончен! 
«И что она пристала?»
- Да, сэр! 
«Ну слава те, Мерлин!»

Снейп побрел дальше по коридорам, снял пять баллов с парочки гриффиндорцев, что слегка подняло спускающееся всё ниже и ниже настроение. Через некоторое время он уже не слышал за спиной шагов невыносимой гриффиндорки. А почему не слышал? Нет, не потому, что она от него отстала… Она тихонько плелась сзади, просто на безопасном расстоянии, пытаясь вслушаться, что он еще скажет. А профессор Зельеварения опять неосознанно начал бурчать:

«Хуже казни нет – жить слишком долго:
Я ненави-ненави-нави-ненавижу ждать.
Я смотрю на жизнь глазами волка.
Я не буду-ду, я не буду медленно умирать»

- Сэр, вы оборотень?! 
«Это что еще за новость?!»
- Что?!
- Оборотень вы, сэр?
- ЧТО?! 
«Надо взять себя в руки и не нервничать. Хм... хотя, думаю, уже довольно поздно об этом думать»
- Ну, вы только что сказали, сэр, что «смотрите на жизнь глазами волка»…
- И, по-вашему, это значит, что я оборотень?!
- Вообще-то да, профессор, это же чистосердечное…
- Признание?!
- В любви?!
- ЧТО?!
- Вам послышалось, сэр! Так вы оборотень?
- Мисс Всезнайка, вам знакомо такое понятие, как «метафора»?! 
«Да, надо было этот вопрос с первого раза задать, что-то я как-то не додумался».
- Конечно, профессор! Это когда под любыми словами может быть завуалирован тайный смысл! 
«Кхм, надеялся на какое-то другое определение, ну не буду же учить её сейчас грамматике, или как её там называют!»
- Ммм, почти…
- Как это «почти»?! Профессор, вы хотите сказать, что я не права?
- Именно. 
«Отстань! До отбоя уже 15 минут всего, а я из-за тебя должен пропустить порцию удовлетворения от хобби?!»
- Хотите сказать, что я дура?!
- Нет!
- Так я умная?!! 
«Мерлин, это и я для меня шок! Не смотри так! Не это я хотел сказать…! Кхм, как же исправить положение…? Ммм... Ай да, никак, пусть думает, что хочет! И она опять забыла, что я её профессор!»

Снейп полетел на скорости 15 км/ч по направлению к подземельям. Слава Мерлину, Зазнайка осталась стоять, как вкопанная. Или нет?! Она опять с огромнейшим любопытством побежала за профессором, как только тот скрылся за углом. С ещё большим рвением молодая ведьма ступала по его пятам. Неужели она упустит возможность еще вытянуть что-то из явно-не-соображающего-над-своими-действиями-при-раздражении-профессора?! Может даже удастся вытянуть еще какую-нибудь похвалу!

«Я не умею умирать, 
Но жить я тоже не могу.
Не знаю, в небо или в ад,
И ду-ду-ду, и упаду.
Я сирота, я сирота.
Моя закончилась война,
Моя последняя игра –
Я сирота, я сирота…»

- Почему вы не умеете умирать?! Вы бессмертны, профессор?! 
«Аргх, как снег на голову! Ну что за напасть. Попробуем холодный тон»
- С чего вы взяли, мисс Грейнджер? 
- Ну вы же опять сами признались! 
«Опя-я-я-ть. Тогда попробуем шипение».
- А вы опять ничему не научились?! Читайте по губам: «ме-та-фо-ра»! И не забывайте, с кем говорите!
- А с чем вы сопоставляете неумение умирать, профессор?! 
«И что бы умное ответить-то?»
- С.. кхм… с… не ваше дело! 
«Вот, идеальный вариант!»
- Сэр, вы стремитесь к смерти?! 
«Да! Лишь бы от тебя подальше!»
- Мисс Грейнджер, я не гот!
- Аааа, ясно, а очень похожи…
- Чем?!
- Ну… ходите весь в черном, бледные, будто белитесь, о смерти говорите… 
«Что за бред? Что ты там насчет белил?! Я не понял?! Думаешь, это не мой естественный цвет лица?! Аааа, так руки и тянутся придушить! Нет, Северус, успокойся, возьми себя и свои руки в руки, наконец… Так, молодец…»
- Мисс Грейнджер, я же не говорю, что вы хиппи только из-за того, что хотите спасти мир «силой любви»!
- А как вы узнали, сэр? – удивился «раздражитель» и смущенно добавил, - Я же, вроде, в школе пытаюсь это скрыть! 
«Да?! Вот бы никогда не додумался, что в точку попал…»
- Неужто, мисс, я угадал?! – издевательским тоном протянул Мастер Зелий.
- А вы еще и гадаете, профессор?! А можете судьбу предсказать?! 
«Конечно! Если сейчас не замолкнешь, я тебя придушу! Нравится такое будущее?!»
- Нет! Заткнитесь! Слушать уже не могу!
- Вам плохо? 
«Ах, какая догадливая! Да! Мне плохо! Мне очень-очень плохо, и это продлится до тех пор, пока ты здесь стоишь, глаза и уши мозолишь!»
- Нет, мисс Грейнджер, всё нормально. Лишь бы вы замолчали.
- А вам неприятна моя компания? – Нарочито обиженно насупилась девушка. 
«Найдите хоть одного человека, кому она приятна! Ну, кроме, конечно, Дамблдора, МакГонагалл, Уизли, Уизли, Уизли, … в общем, рыжих, Поттера, Лонгботтома… М-да… Я, вижу, сам нашел, да и не одного».
- А вам разве приятна?! – перевёл стрелки Мастер Шпионажа.
- А разве нет?! Что бы я, по-вашему, тут делала тогда, профессор?
- Что?!
- Что слышали, сэр!
- А что я слышал?!
- Два раза не повторяю! – вздернула подбородок девушка и шепотом добавила, – сссэррр… 
- А если баллы с Гриффиндора?! 
«Блин, и как сразу не догадался?!»
- А если без разницы?!
- Что?! 30 баллов с Гриффиндора! 
«Черт, и правда – без разницы – пялится и улыбается!»
- Довольны, профессор?!
- Еще как! 
«Так. Скрестить руки на груди. Прожечь взглядом. Стоит дальше. Что бы еще сделать, чтоб отстала?»
- То есть можем продолжить нашу дискуссию?!
- Дискуссию?!!
- Ну да, насчет смысла песни… 
«Так ты, гадина, знала, что это песня, и мозги мне пудрила?!»
- Нет, мисс Грейнджер!
- Почему?
- С меня хватит!
- Почему?
- По кочану!
- По чему??!
- Ррррр…
- А говорили «не оборотень»!
- Сами знаете, что это песня, так что нечего теперь…!
- Что «нечего теперь»?
- Беседу продолжать! 
- Но мы ведь не выяснили смысла!
- И не надо!
- Почему?
- Мисс Грейнджер, мне теперь вас не Всезнайкой, а Почемучкой называть?!
- А почему бы и нет?! Я вас тогда Чточкой называть буду!
- ЧТО?! 
«Блин!» 
- Всё… я сдаюсь! – простонал мужчина, пряча лицо в ладонях.
- Ура! – взвизгнула юная гриффиндорка со счастливой улыбкой на лице.
«ЧТО?! Этого и добивалась?! Мелкая сволочь…»

«Я сказал – успокойся, и рот закрой!
Вот и всё, до свидания. Чёрт с тобой!»