Было темно. И не просто темно, а, как говорится, хоть глаз выколи. Старый мрачный дом на площади Гриммо спал и во сне казался ещё более старым и мрачным. Портреты негромко посапывали в своих рамах, портьеры слегка колыхались от сквозняка, ветер гулко завывал в каминных трубах, половицы поскрипывали под чьими-то шагами, и страшная чёрная тень непонятных очертаний медленно кралась по стене. Впрочем, присмотревшись получше, на нижнем конце тени можно было бы заметить весьма подозрительного мальчишку весьма подозрительного возраста — лет 9-10 — с весьма подозрительным мешком в одной руке и ещё более подозрительным маггловским карманным фонариком в другой. Мальчишка пробирался по коридору на цыпочках и, судя по выражению лица, не замышлял ничего хорошего. Остановившись возле одной из дверей, он отстучал по ней морзянкой что-то замысловатое. 

— Пароль! — донеслось из-за двери.
— Мерлиновы подштанники. Отзыв!
— Годриковы носки. 

Дверь тихонько отворилась, и на пороге смутно обозначилась ещё одна жутковатая детская фигура, весьма выразительно подсвеченная сзади огнём камина. Мальчишки вошли в комнату и расположились на ковре. В отблесках пламени внимательный наблюдатель вполне мог бы разглядеть явное сходство между этими двумя начинающими хулиганами. Очень внимательный смог бы даже заметить определённое сходство их обоих с портретом известного героя, Спасителя магического мира, Мальчика-который-выжил-вырос-и-даже-победил-кого-то Гарри Поттера. Ну и наконец даже самый рассеянный свидетель, несомненно, не смог бы не заметить, что малолетние бандиты явно затевают что-то противозаконное. 

— Ну что, всё достал, Альбус? — поинтересовался тот, что постарше.
— Ага, — младший расшнуровал свой мешок и принялся один за другим вынимать из него весьма подозрительные предметы и ёмкости. — Вот, смотри, это Хамелионово зелье для Лили. Это кусачие конфетки для Розы. Это перуанский порошок мгновенной тьмы, не знаю пока для кого. А вот это, — он потряс плотно скатанным рулончиком пергамента, скреплённым чьей-то гербовой печатью, — для мамы.
Брат посмотрел на него с явным непониманием.
— Это любовное письмо, Джим, подписанное каким-то Малфоем, — пояснил Альбус. — Ей точно должно понравиться.
— Что-то я не понял, как мы будем его использовать?
— Пришлём маме с незнакомой совой. Тут тааааакое написано! Про любовь и всё такое… Заодно и папа повеселится, если окажется рядом.
Джим просиял и одобрительно хлопнул брата по плечу.
— Здорово! Сам придумал?
— Неее, дядя Джордж подсказал. Он, кстати, и подпись подделал и печать.
— Круто! Он сам-то придёт?
— Да ты что! У него ж завтра самая торговля.
— Ясно. Значит, его из списка гостей можно вычеркнуть.
— А ты уже и список составил? — восхитился Альбус.
— А то! — самодовольно ответствовал Джим. — Значит так, завтра точно будет дядя Билл с женой…
— О, а для неё я тоже кое-что приготовил! — мальчик, пошарив в своём мешке, поднял за хвост нечто очень похожее на дохлую крысу. Чучело весьма правдоподобно имитировало зверька, погибшего в неравной схватке с котом, и запахи испускало соответствующие.
Джим хихикнул.
— Ей понравится… Ещё будет бабушка, дед, Гермиона и дядя Рон с детьми. Так что жертв у нас полно!
— Точно! О, а я знаю, как бабушку разыграть! Давай подсунем ей вместо перца Порошок мгновенной тьмы, и когда она начнёт готовить…
— Молоток, Ал!.. Так, бабушке порошок, родителям письмо, Лили — Хамелионово зелье, Розе — конфеты, Хью — та брошюрка, которую я вчера соорудил. А для Гермионы что?
— Даже не знаю. С ней бы поосторожнее, а то если что, нас с тобой живьём закопают… И ещё для деда надо что-то придумать. 

В этот момент ветер в каминной трубе взвыл как-то особенно тоскливо, за окном громко каркнул ворон, а дверь зловеще скрипнула. Мальчишки разом испуганно вздрогнули и оглянулись. Дверь продолжала со скрипом медленно открываться, а когда открылась совсем, на пороге оказалась рыжеволосая девчушка лет семи-восьми, босиком и в ночной рубашке.
— Что вы тут опять затеяли? — самым что ни наесть строгим тоном поинтересовалось прелестное создание.
— А ты-то чего здесь делаешь? — огрызнулся Джим.
— Нет, вы точно что-то затеваете, — констатировала девочка. — Вы решили дедушку разыграть, я всё слышала! И я всё родителям расскажу.
— А я расскажу, кто по ночам конфеты из буфета таскает, — пообещал Альбус.
По тому, как девочка потупила взгляд, было ясно: разговор братьев она подслушала как раз по пути в кухню. Джим решительно поднялся с места.
— В общем, шла бы ты своим путём, а? Ты молчишь про наши планы, а мы — про то, откуда у тебя диатез. Идет?
Девчушка рассеяно кивнула.
— Ну вот и ладушки! — Джим решительно захлопнул дверь перед её носом и вернулся к брату.
— Нет, ну ведь до чего приставучая! Неужели, правда, в бабушку?
— Не знаю, — протянул Альбус. — Во всяком случае, дед так говорит.
— Ну и мантикраб с нею. Давай, надо для деда что-то особенное придумать…

И малолетние бандиты снова принялись оживлённо обсуждать план глобальной пакости, коя должна была повеселить всю семью. В конце концов, не каждый год день рождения Мерлина выпадает на первое апреля. 

****** 

Утро следующего дня в семействе Поттеров началось с воплей. Родители орали дуэтом. Гарри, поражая домашних, а так же всех соседей силой и мощью своего голоса, исполнял ведущую партию: «Как это понимать, о, жена моя, мать моих детей?!» Джинни с непередаваемым артистизмом ответствовала ему арией: «Невиноватая я, в первый раз вижу эту бумажонку»! Кричи они чуть потише — можно было бы расслышать ещё и аккомпанемент в виде заливистого смеха мальчишек, доносящийся из соседней комнаты. А потом в слаженную симфонию семейного скандала резкой визгливой нотой врезался вопль Лили, которой при попытке выйти из спальни на голову вылилось ведро Хамелеонова зелья. От этого девочка тут же визуально слилась со стеной, а потому найти ее, несмотря на отчаянные крики, удалось не сразу. Джинни раза два пробежала мимо дочери, в упор её не замечая, пока сообразила, что к чему. Потом хором орали уже трое. Причём в общем шуме явственнее всего слышались фразы «противные мальчишки», «я им уши надеру» и «это всё ваша дурная наследственность».
Впрочем, никто ничего никому в то утро не надрал. Пока Гарри носился по дому в поисках ремня покрепче, а Джинни отводила дочь в ванную, маленькие поганцы благополучно успели спрятаться на чердаке. 

Вторая волна веселья наступила ближе к обеду, когда из камина в гостиной выбралась Молли Уизли и, бормоча что-то о косорукой дочери, которая самостоятельно стол гостям накрыть не в состоянии, направилась в кухню. Стоило ей только потянуться к баночкам со специями, как всё вокруг тут же погрузилось в непроглядный мрак. Пока переполошившиеся взрослые искали способ хоть как-то осветить помещение, из оставленной на плите кастрюли сбежало молоко, курица в духовке обуглилась, посудные полки были обрушены, банки с крупами опрокинуты, и даже кое-что из мебели пострадало. Миссис Уизли, споткнувшись, чуть не рухнула на Критчера, а виновники безобразия снова успели слинять. 

Ну а к вечеру стали собираться гости, приглашенные на семейное застолье по случаю дня рождения Мерлина, и тут уж веселье понеслось сплошным потоком. Первым явился Рональд с детьми.
— А почему без жены? — с лёгким упрёком в голосе поинтересовался у него Гарри, пока тот снимал ботинки.
— Её обязали присутствовать на официальной церемонии в министерстве, — пробурчал Рон в ответ. — И отца тоже. И вообще всех сотрудников. Думаю, часов до восьми их можно не ждать.
Повесив мантию на крючок, он шагнул в гостиную… и тут же растянулся на полу, споткнувшись о натянутую над порогом невидимую нить. Джим и Альбус, спрятавшиеся за створками двери, дружно залились смехом. Гарри хотел было убить их прямо на месте, но вовремя вспомнил, что удушение собственных отпрысков в присутствии гостей как-то уж слишком не соответствует даже элементарным нормам этикета. Впрочем, сам Рон отреагировал на выходку племянников с изрядной долей юмора, так что и это хулиганство сошло им с рук… Равно как и покусанные пальцы Розы, и испуганные вопли Хью, на которого вдруг начали выскакивать из книги нарисованные монстры…
Вскорости собравшуюся в гостиной Поттеров компанию дополнила ходячая иллюстрация маггловской сказки про Красавицу и Чудовище: Билл Уизли с женой. И последующие полчаса все присутствующие развлекались тем, что выводили Флёр, увидевшую в предложенном ей кресле дохлую крысу, из глубокого обморока. 

А ровно в 18.00 (официально объявленное время начала торжества) на пороге материализовалась ещё одна весьма занятная пара: высокий тощий субъект с огромным носом, проседью в чёрных волосах и большой красной печатью «педагог с двадцатилетним стажем» на суровом лице бережно поддерживал под руку молодую и довольно привлекательную, особенно на его фоне, женщину. Мантия дамы с трудом сходилась на объёмистом животе.

— Слушайте все меня внимательно, — начал носатый вместо «здравствуйте», озирая выбежавших ему навстречу детей взглядом матёрого следователя и абсолютно игнорируя приветственную речь хозяйки дома. — Если кто-то из вас, поганцев, что-нибудь отчебучит, если только чья-нибудь дурацкая шутка напугает или обидит Гермиону, виновный всю оставшуюся жизнь будет квакать в аквариуме в моей лаборатории.
— Северус, — протянула женщина, вцепившись в его руку и преданно заглядывая в глаза, — не будь врединой хотя бы сегодня. Они же дети, пусть веселятся.
— Спасибо, у меня уже есть один дефективный сын, — недовольно пробурчал тот в ответ, — и парочка таких же внуков…
— Я тоже тебя люблю, папа, — вставил Гарри, принимая мантию у его спутницы.
-… и единственное, что меня утешает — надежда, что последующие мои дети родятся нормальными. Поэтому говори что хочешь, а я в любом случае намерен держать процесс под контролем от начала до конца… Да, и я тоже люблю тебя, сын. Хоть из тебя и выросло без моего присмотра непонятно что. 

Гарри склонился к уху Гермионы.
— Нет, ну со мной-то всё ясно, мне от него просто деваться некуда. Как-никак отец родной. Но ты-то чего ради с ним?!
Женщина едва заметно покраснела.
— Ну, во-первых, дети у твоего отца получаются хорошие, чтобы он там ни бурчал (Гарри довольно хмыкнул). А во-вторых, не так много в мире мужчин, способных обсуждать в постели новейшие исследования в области патогенеза приобретённой ликантропии, а так же методов её профилактики и лечения с помощью зелий на основе сока растопырника и крови акромантула. 

Гарри страдальчески закатил глаза. Нет, он давно уже смирился с тем фактом, что бывший враг номер два нежданно-негаданно оказался его родным отцом. Он уже перестал удивляться тому, что новоявленный папаша совершенно неожиданно оказался жив, здоров и даже ничуть не изменился. И даже как-то свыкся с тем, что Гермиона предпочла его Рону. Но вот ПОНЯТЬ всего этого Гарри так и не сумел… 

************ 

…Праздничный вечер шёл своим чередом. Всё вкусное было уже съедено, всё алкогольное — выпито, а гости, расположившись в креслах и на диванах, умиротворённо вели бессмысленные светские беседы. В общем, большинство присутствующих могли бы в этот момент сказать, что вечер вполне удался. И только юные хулиганы Джеймс и Альбус выглядели жутко недовольными. Накануне они потратили уйму сил и времени на то, чтобы придумать два десятка ловушек для деда, но ни в одну из них он так и не попался. Подвешенные над головой взрыв-пакеты были им благополучно обойдены, невидимая подножка преодолена, весьма соблазнительные на вид веселящие шоколадки проигнорированы, все провокационные фразы и ложные новости пропущены мимо ушей. А когда Гермиона, схватив с журнального столика свежий номер «Пророка», радостно воскликнула: «Ой! Мой законопроект о защите домашних эльфов уже рассмотрен и принят единогласно! А вы мне не верили!» — Северус только скептически хмыкнул.
— Не хотелось бы тебя расстраивать, дорогая, но, к сожалению, эта газетёнка липовая. Детишки почему-то решили, что подобная шутка покажется тебе забавной. 

— Нас сдали, — мрачно констатировал Джим.
— Кто? — по голосу Альбуса чувствовалось, что этому «кто» грозит нечто ужасное.
И оба, самостоятельно ответив каждый для себя на этот вопрос, перевели гневные взгляды на сестру. Лили, которой после нескольких часов в ванной всё же удалось избавиться от замечательной способности мимикриковать под окружающий интерьер, гордо вскинула голову и демонстративно забралась деду на колени. 

— Предательница! — прошипел Альбус.
— Просто талантливый начинающий агент, — усмехнулся Снейп, которого к концу вечера всё же удалось привести в более-менее благодушное настроение, усаживая девочку поудобнее. И уже тише добавил, обернувшись к сидящим рядом сыну и снохе: — Ну хоть одна ваша попытка завести ребёнка окончилась успешно. И за это я даже готов простить вам две предыдущие неудачи.
Джинни страдальчески закатила глаза, Гарри безнадёжно отмахнулся. Гермиона сдержанно усмехнулась, а Лили крепко обняла деда и показала братьям язык.
Мальчишки насупились.
— Так нечестно! — обиженно пробурчал Джеймс. — Мы так старались. Может, шутки у нас и дурацкие, но они всех повеселили. Кроме тебя… Сегодня же такой день, мы просто обязаны были тебя разыграть. 

— Не расстраивайся, Джим, — неожиданно мягко произнёс Снейп. — Самую дурацкую шутку надо мной уже сыграл твой отец, когда придумывал тебе имя…