«Как оказалось, Северус Снейп придушил директора Хогвартса Альбуса Дамблдора собственными руками!»
«Гигантский кальмар роет подземный ход, чтобы затопить Хогвартс!»
«Эльфы Пикси готовятся к захвату Британии!»
«Гоблины в Гринготтсе разучились считать!»
«Волшебные поварёжки гоняются за своими хозяевами и долбят их по головам!» 

Тьфу ты. И что только Рон во всей этой гадости находит?

Я с отвращением отбросила кипу бульварных газетёнок. Одни заголовки чего стоили, что уж о самих статьях говорить? Да и вообще, сохранность собственной головы меня интересует больше, чем кипа никому не нужных газет.

Мы живём здесь с Роном уже год с окончания мною университета. Вроде хорошо живём, двухкомнатная квартира в магическом районе Лондона, пять минут до «Дырявого котла». Правда, я тут редко бываю, больше у родителей или на учёбе. Милое жилище, красивое, уютное, в светлых жёлтых и зелёных тонах… Но стоит мне остаться дома более, чем на два дня, и у меня разгорается жуткая мигрень (от обилия жёлтого цвета или от общения с Роном — я ещё не выяснила), так что остаётся только выпинать этого гада на тренировку и не менее трёх часов лежать на диване с холодной повязкой на лбу. Рон уже два года играет в своих ненаглядных «Палящих Пушках», со всеми, кроме меня, готов болтать о них днями и ночами^; говорят, со дня на день придёт приглашение в сборную. Гарри и Джинни где-то там шастают по лесам, кручинам и оврагам — ищут оставшихся Упивающихся.

Самого Волдеморта мы уничтожили ещё на седьмом курсе — Гарри в ударном темпе разыскал оставшиеся хоркруксы и разузнал что-то о загадочном Р. А. Б. (но нам почему-то не сказал). Как оказалось, сам Волдеморт не почувствовал гибели хоркруксов и, погибая, вещал нам, что ещё возродится в частичках своей души. Но, видимо, мужику опять не повезло и теперь он отправился в ад уже навечно.

На самом деле, это всё только тогда казалось безумно страшным. Сейчас, по прошествии шести лет, вспоминаются только нелепые и смешные моменты. Как я смеялась, разглядывая карикатуры на последних страницах учебника Принца-Полукровки (на самом деле я искала полезные заклинания) — оказывается, у Снейпа тоже было чувство юмора. Как Рон, позабыв о палочке, шарахнул Упивающегося, подбиравшегося к Гарри, куском камня по голове. Как мы прятались и осторожничали (всё равно сбивая всё на своём пути), пробираясь по замку Волдеморта. Как Гарри недоуменно смотрел на дыру в каменном полу, которую прожёг Волдеморт, исчезая. Какие растерянные лица были у авроров, когда они поняли, что слегка опоздали с прибытием. Но особенно приятно было смотреть на вытянувшиеся физиономии учеников после оглашения завещания Дамблдора. Почему-то я была уверена, что Снейп не виновен, — ну не выгодно ему было убивать директора. Так и оказалось — на него давили клятва, данная Нарциссе Малфой (та на суде рассказала всё, вплоть до того, какие девушки нравились наиболее влиятельным Упивающимся) и давний кровный уговор с Дамблдором, вынуждавший его выполнять любую просьбу директора. Вот тот и попросил — мол, у меня есть свои причины, но сам я убиться не могу, а тебе, Северус, будет даже приятно, так что будь так добр…

Друзья в ответ на мои циничные пересказы событий ужасались. Не знаю, что сделало меня такой мерзкой и ироничной — то ли постоянное напряжение, то ли пять лет учёбы на колдомедика, то ли жизнь с Роном Уизли, но факт остаётся фактом — я такая, какая есть. К слову, не пугает это одного Гарри, который сейчас занят только поисками Снейпа, про которого весь аврорат давно уже забыл. Вот дался он ему — семь лет человек не появляется, наверняка уже либо забыл все свои коварные планы мести, либо помер. А Джинни бегает за ним, как привязанная. Вот так они и живут: влипают в приключения — спасают друг друга, влипают — спасаются…

А так — всё потихоньку. Война кончилась, и на ближайшие лет десять, до прихода очередного тирана, началась спокойная жизнь. Скоро Рождество, и весь город кипит, как забытый на огне овощной суп — события всплывают то тут, то там, люди деловито бегают туда-сюда, покупают подарки… кстати о подарках — надо бы тоже озадачиться.

Вот голова пройдёт — тут же и отправлюсь… 

Честно говоря, не люблю шоппинг, но походы по магазинам меня странным образом успокаивают. Видимо, настоящая женская сущность проклёвывается.

Первым делом я отправилась в магглскую часть Лондона. В первую очередь я хотела купить подарки родителям, Рону и сотрудникам клиники, где я работаю, а всем вышеперечисленным получить телефон, плеер или компьютерную игру гораздо приятнее, нежели набор ингредиентов, книгу по Высшей Трансфигурации или волшебную палитру.

Королевой всех торговых улиц, несомненно, была и есть Оксфордская. Самые дорогие, модные, известные, шикарные магазины располагались именно здесь, и после утомительного дня бывает очень приятно походить по ним, посмотреть на роскошные вещи и помечтать о том дне, когда именно ты войдёшь в элиту, способную прожигать деньги именно здесь. Что самое забавное — об этом мечтает огромное количество людей, поэтому я обычно встречаю здесь не менее пяти знакомых за раз. Вот и сегодня мне необыкновенно повезло.

— Эй! Смотрите, куда идёте, — рявкнули на меня, когда я, замечтавшись, в кого-то врезалась.

— Сами смотрите, — проворчала я и подняла глаза, чтобы посмотреть на свою случайную жертву. И представьте, каково было наше взаимное удивление, когда я поняла, что передо мной стоит Северус Снейп собственной персоной.

Надо сказать, он ничуть не изменился. Ну, может, у него чуть улучшился цвет лица, морщин стало чуть больше, а так — всё тот же мерзкий зельевар из моих школьных кошмаров.

— Что-то вы не спешите выхватывать палочку и орать «Смерть предателю!», — усмехнулся Снейп.

— Вы тоже вроде не спешите меня убивать посреди улицы.

— Похоже, ваш пыл угас.

— По поводу вашего убийства обращайтесь не ко мне, а к Гарри Поттеру — он уже пол-Европы излазил, разыскивая вас. Не стыдно так мучить мальчика, а?

— Честно говоря, нет. Что ж, мисс Грейнджер, счастливого Рождества, — и попытался продолжить свой путь.

— Ну нет, — я, поражаясь собственной наглости, ухватила бывшего профессора за руку и потащила за собой. — Раз уж мы встретились, позвольте затащить вас в кафе. Я замерзла, вы, наверное, тоже, а мне последний год и поговорить нормально не с кем.

— По вашему мнению, поговорить — это наговорить друг другу гадостей на ближайшие пару лет? — Снейп последовал за мной. То ли его тоже удивила моя наглость, то ли это годы спокойствия на него подействовали, то ли Рождество уже творит чудеса.

— Именно. 

Кажется, я поторопилась утверждать, что он не изменился. Как минимум: помыл волосы, постригся, сменил гардероб и слегка изменился в пропорциях — уже почти нормальный человек, а не летучая мышь. И, кстати, пьёт вовсе не горячую кровь, а капуччино по-венски, со взбитыми сливками. Я заказала зелёный чай, дабы не мучить и без того больную голову.

— И о чём же мы будем нормально говорить? — совершенно спокойно поинтересовался Снейп, вскрывая пакетик с сахаром.

Никогда не думала, что он пьёт кофе с сахаром.

— Ну, для начала: что вы делаете в Лондоне, если знаете, что вас всё равно ищут, несмотря на завещание Дамблдора? — честно говоря, это был первый вопрос, который возник у меня при виде бывшего преподавателя.

— Во-первых, я бываю здесь каждое Рождество, и даже если меня ищут, я способен скрыться. А во-вторых, как вы могли заметить, эта часть города — магглская, в магической я появляться не рискую. Если меня здесь и встретит кто-то из авроров, то ничего не сделает — формально я чист. А как ваше житие с мистером Уизли, мисс Грейнджер? Или уже миссис Уизли?

— Слава Мерлину, что первое. И почему меня не удивляет, что вы стрелки переводите?.. хотя, честно говоря, меня удивляет тема, на которую вы их переводите. Я закончила университет год назад, работаю в больнице святой Терезы. Как вы уже знаете, живу с Роном Уизли. А где вы жили? В конце концов, это вы, а не я, с год были на передовицах газет шесть лет назад!

— Чтобы вы всё Поттеру пересказали? Ну нет. Вот я думаю: почему я вообще сейчас с вами разговариваю?

— Потому что я вежливо попросила, — во все тридцать два зуба (белые, ровные, здоровые, красивые в конце концов!) улыбнулась я. 

Как оказалось, со Снейпом очень даже приятно поболтать за чашечкой чая. Разговор из провокационной области медленно перетёк к научным изысканиям, и спустя сорок минут мы вовсю строили какие-то теории и рисовали схемы и уравнения на салфетках. Официантки, привыкшие ко всему, нас игнорировали.

Улицу за окном освещали уже только вывески на магазинах, а народу только прибавилось. На ночную работу ещё было рано, а на дневной рабочий день уже кончился. Меня разморило окончательно — тепло, уют, горячий чай, интересный собеседник… вот так бы и жить!

Мысль о совместной жизни со Снейпом настолько развеселила меня, что я начала тихонько хрюкать в четвёртую по счёту чашку чая. Постепенно хрюканье переросло в хихиканье, а затем и в сумасшедший хохот.

Снейп, чей монолог о лекарственных свойствах ночных фиалок я бессовестно прервала, приподнял бровь. Затем на секунду сунулся носом в мою кружку и снова уставился на меня.

— Кажется, алкоголя в вашей чашке не было. Может, потрудитесь объяснить, в чём причина вашего… смеха?

— Не могу, — выдавила я, утирая выступившие слёзы. Как раз в этот момент я представляла себе Снейпа, кидающегося в меня тарелками. Мерлин упаси…

Снейп вздохнул.

— Похоже, мисс Грейнджер, вы изменились в худшую сторону. Слегка сошли с ума.

— С кем не бывает…

Так, всё, я успокоилась. Я спокойна. Снейп с тарелками отныне мне только в страшных снах сниться будет. И точка. Чёрт побери, опять смешно…

— Мисс Грейнджер, я здесь, — он пощёлкал пальцами перед моим лицом. — А может, всё-таки скажете, над чем вы так хохочете?

— Я представила вас в роли… разъярённого мужа, — икая, призналась я.

— И что? Это было так забавно? — мне кажется или он правда обиделся?

— А вы бы стали орать, бить тарелки о микроволновку и кидаться в меня морковью?..

— Ну, вообще-то у меня есть палочка.

— Да, поэтому морковь вы сдали бы швырять исключительно с помощью заклинания левитации…

Представив эту картину, я снова начала хохотать. Так, пора с этим кончать, а то это уже в истерику перерастает. 

— Эй, господа, вы меня, конечно, извините, но мы уже закрываемся.

— Конечно, извините. Принесите счёт, — да, похоже, мы и правда засиделись.

— Вас считать отдельно или вместе?

— Вместе, — опередил меня Снейп.

Не успела я открыть рот, чтобы возразить, как официантка испарилась.

— Ну нет, профессор, не позволю вам записывать меня в свои должники. И вообще, вы знаете, кем обычно являются люди, которые при первой же встрече рвутся заплатить за девушку?

— Воспитанными людьми? — уголками губ улыбнулся Снейп. Снейп улыбается — немыслимо!

— Неудачливыми кабальеро, — фыркнула я.

— Ну, это не про меня, — самодовольно заявил Снейп.

— И всё равно.

— Мисс Грейнджер, позвольте мне оказать вам небольшую услугу. В конце концов, я впервые за шесть лет посидел в кафе с приятной, умной, образованной, а к тому же ещё и красивой женщиной.

В его устах комплименты звучат отнюдь не так, как должны были бы — скорее уж как оскорбления. Я закатила глаза. Интересно, это мне так везёт, или у каждого мужчины есть черта, делающая его просто невыносимым?

Когда счёт был оплачен и чашки убраны, профессор (вот не могу я отвыкнуть от того, чтобы называть его так!), как галантный кавалер, помог мне одеться. Мы уже выходили из кафе, как вдруг он наклонился к моему уху:

— В следующую пятницу на том же месте?

— Хорошо, — после короткой паузы ответила я.

Кажется, он перехватил инициативу.

— В таком случае, до встречи, Гермиона, — он прикоснулся к краю шляпы в знак прощания (вообще Снейп в шляпе — это весьма необычно).

— До встречи… Северус, — и по привычке чмокнула его в щёку.

Когда я поняла, что сделала, Снейп уже успел слегка побелеть от изумления. Тихо ойкнув, я развернулась и поспешила оказаться подальше от угрюмого профессора. Ну, надеюсь, на его решение встретиться со мной через неделю эта маленькая вольность не повлияет.