Над городом занимался рассвет. Нежно-розовые облака прекрасными лебедями плыли по небу, а утренний воздух благоухал лишь предвкушением нового дня, полного радостей и горестей, опасностей и приключений, лишений и подарков...

«Боже, а ведь ещё и подарок надо придумать!» — подумала Джинни Уизли, тяжело вздохнув.

Бедняжка уже второй час лежала без сна, предаваясь горестным мыслям о грядущем. Ещё больше её расстраивало лежащее рядом бесчувственное бревно, бессовестно храпящее в такой момент и совершенно глухое к переживаниям любимой женщины. Хотя, возможно, второй недостаток был следствием первого, ибо и самой Джинни нередко доводилось подолгу приходить в себя с утра, дабы услышать слова милого человека и отойти от ночной какофонии, им же и производимой. Но любовь — страшная сила, так что она терпела, терпит и будет терпеть. Пока Гермиона не сварит зелье от храпа.

И снова замкнутый круг семейных проблем привёл уже год как миссис Поттер к корню всех зол, свалившихся на её голову — Гермионе Грейнджер, в ближайшем будущем новой женщине Уизли.

Не то что бы Джинни не любила Гермиону, наоборот, обожала безоглядно и благоговейно трепетала перед её гением. Но свадьба... Очередная свадьба в традициях Уизли — и Джинни придётся отправить в больницу, и весьма надолго. И не факт, что маленький Джеймс, оставленный на две недели счастливой бабушке, дождётся её возвращения.

Пышные бракосочетания уже можно назвать традицией в их семье. Уизли готовы отдать последний кнат и сдать в металлолом любимый папин фордик «Англия» ради того, чтоб пригласить на это мероприятие не менее двух сотен человек и на следующий день прочитать в «Ежедневном Пророке» заметку о «чрезвычайно интересном событии в магическом сообществе». Уже одно это повергало Джинни в уныние. А ведь Гермиона, как известно, девушка серьёзная и ко всему подходит обстоятельно. И во что тогда превратится их с Роном свадьба, не знает никто.

В очередной раз вздохнув и пустив щедрую женскую слезу над своей несчастливой судьбой, младшая Уизли отправилась на кухню завтракать, поскольку такое горе могли облегчить только блинчики с ореховой пастой и хороший шоппинг.

***

Тем временем пресловутая Гермиона пока-ещё-Грейнджер решала мировые проблемы под мерный шум старенького компьютера в доме своих родителей. Так случилось, что возлюбленный, сделав предложение и получив на него обстоятельное и твёрдое «да», тут же умотал по службе в далёкие края, попросив невесту распространить радостную новость. И теперь она сидела перед моргающим монитором фирмы Sony и грызла карандаш.

Ну как Рон мог уехать? Ведь столько всего надо сделать! Самое лёгкое позади: письма с приглашениями разосланы всем родственникам и друзьям, в том числе дяде и тёте Гарри (А что? Он ведь тоже будущий родственник!), всем бывшим и нынешним работникам Хогвартса, квиддичной команде жениха, конторе невесты и всяким менее знакомым людям. Ну и, конечно же, Гермиона не поленилась отправить объявления в «Ежедневный Пророк», «Придиру», «Ведьмополитен» и «Квиддич сегодня», повесить объявления на всех столбах Косого переулка и разместить заметку в городской газете, где иногда подрабатывала по слёзной просьбе родителей. Ну хоть кто-то же должен придти после такого?

Свадьбу она широким жестом назначила на годовщину победы: в этот день Рон обещал вернуться. О том, что чаще всего «обещал» растягивается на две-три недели, невеста старалась не думать. Надо будет, сама поедет за ним на Таити.

То есть на все приготовления у Гермионы осталось три недели. Но ведь надо всё продумать и за всем проследить, что бы там ни говорили Молли, Артур, сыновья Уизли с женами, их родственники, родители Гермионы, прочие Грейнджер и иже с ними, подруги невесты, друзья жениха, подруги жениха, другие подруги жениха, третьи подруги жениха...

Тут Гермиона подумала, что всё-таки зря пригласила всех девушек, записанных в адресной книге Рона. Может быть, он не очень хочет их видеть, раз наложил на книжку с их контактами четыре прячущих заклинания?.. Впрочем, это уже неважно.

Важно то, что у Гермионы и так проблем выше крыши, а тут ещё и письма странные приходить начали. Не поверите — от Малфоя. Тем более не поверите — на электронную почту. Конечно, от него ничего хорошего ждать нельзя, но, с другой стороны, может, это и не тот Малфой. В конце концов, интересно же.

Сообщение, датированное вчерашним днём, гласило:

«Никогда не питал к тебе симпатии, но сейчас ты совершаешь худшую ошибку не только в своей, но и во всех наших жизнях. Надо поговорить. Хогсмит, „Кабанья голова“, завтра в девять вечера».

Пойти очень хотелось. Хотя бы затем, чтобы стукнуть Малфоя за то, что тот смеет называть её свадьбу ошибкой. К тому же, по всем канонам гриффиндорцам полагалось постоянно находить приключения, а в жизни Гермионы их давно уже не было.

Придя к такому умозаключению, Гермиона умиротворённо положила голову на клавиатуру и задремала. А в окно второго этажа, где раньше была её комната, а теперь — рабочий кабинет родителей (с возрастом им тяжело стало ездить до клиники), в котором те с раннего утра сверлили зубы и ставили пломбы несчастным пациентам, всё стучалась и стучалась маленькая чёрная сова.

***

Северус Снейп нервно мерил шагами маленькую комнату, где, волею судеб, ему пришлось пребывать в ожидании ответа от безмозглой девчонки. Дело такой важности, а она медлит! Поттер бы примчался без размышлений, даже не читая письмо: извиняться перед бывшим профессором, что был так не прав на его счёт и так далее. Но, к сожалению, этот идиот оказался недоступен для всех видов связи, и Снейп решил написать Грейнджер. Не то что бы он уважал её ум и всё такое, просто Уизли ему не нравился ещё больше. Человеколюбия и терпения у профессора со времён смерти не прибавилось.

Проблема, собственно, была в том, что божье (или не очень божье) провидение так перемкнуло какие-то энергетические поля, что люди, погибшие в один день с Волдемортом, начали воскресать. Профессору уже являла себя горящая жаждой мести Белла, а в её голове Снейп увидел ещё парочку бывших коллег, которых даже и в гробу видеть не хотел, а уж тем более живыми. Опасаясь, что таким путём дело и до самого Тёмного Лорда дойдёт, он решил связаться с Поттером и выяснить, что точно произошло в тот день. Но Поттер, чтоб ему всю жизнь с соплохвостами спать, на связь не выходил.

Кое-какие догадки, конечно, у профессора были. Судьба — она, знаете ли, дама серьёзная, с ней шутки плохи. Вполне возможно, что в самый трагический момент Поттер заявил что-то вроде «мне тебя жалко», трактованное ею как прощение, и она решила позволить этому змеиному клубку вернуться обратно. Со времени смерти Того-Кого-Нельзя-Называть прошло как раз семь лет — хороший повод собраться и вспомнить былое.

Но только не на этом свете, чёрт возьми!

Профессор Снейп чертыхнулся и, мысленно посетовав на скудоумие человечества, взял в руку палочку, сосредоточился на образе своего последнего места работы и аппарировал. И пусть у МакГонагалл удар случится — виновата будет Грейнджер.

***

Проснувшись, Гермиона долго не могла понять, почему перед её глазами стоит бессмысленное слово QWERTY, а в макушку светит голубое солнце. Однако спустя пару минут она опытным путём выяснила, что судьбоносное слово от моргания не пропадает, а солнце на поверку оказалось квадратным и от беспорядочного тыкания во все близлежащие предметы кокетливо меняло цвет от салатового до белого.

— Странно, — сказала сама себе Грейджер и окончательно проснулась.

За окном начинало темнеть, часы показывали половину девятого.

Обрадовавшись, что не проспала, Гермиона весенней пташкой влетела в кабинет родителей. Там обнаружилась миссис Джейн Грейнджер, удалявшая зуб мудрости средних лет мужчине. Судя по лицу, вся мудрость его как раз в зуб и ушла.

— Мне пора идти, мам. Попробуй вырвать у папы хоть один блинчик для меня, а?

— Хорошо, — пропыхтела Джейн через марлевую повязку, пытаясь избавиться от больного зуба под жалобные подвывания пациента. — А куда ты идёшь?

— По свадебным делам, ну, ты понимаешь, — счастливо вздохнув, наша героиня воодушевлённо распахнула окно, отчего сидевшая за ним птичка неожиданно для неё самой оказалась висящей кверху ногами среди флоксов. Отчанно вереща, сова сучила ножками — единственным, что не оказалось в плену коварных цветов — но это ей мало помогало.

— Ладно, я ещё нескоро закончу. Когда Рональд обещал вернуться?

— Мам, ну ты его знаешь. К свадьбе вернётся. А пока меня в «Кабаньей голове» ждут пиво и хорёк... — беспечно произнесла Гермиона прежде, чем подумала, как прозвучит эта фраза для ушей её матери.

Что-то под руками доктора Грейнджер хрустнуло, после чего и врач, и пациент обалдело уставились на пресловутый зуб.

— Вот видишь, и ты смогла пораньше освободиться! Я всё время тебе говорю: в твоём возрасте ненормированный рабочий день приносит один вред здоровью. Счастливо!

***

Не успела Гермиона сказать бывшему (хотя почему бывшему) врагу всё, что она о нём думает, как тот эффектным жестом указал ей на стул напротив своего и, более того, встал, дабы для неё этот стул отодвинуть.

Несчастная девушка лишилась дара речи.

С виду Малфой ничуть не изменился за прошедшие годы. Только если подрос чуть-чуть. Гардероб всё тот же: дорогая мантия с вычурной вышивкой висела на спинке стула, а сам он выглядел как богатый лондонский сердцеед: жилет из мягкой шерсти, галстук завязан виндзорским узлом, на рубашке ни складочки, даже стрелки на брюках, и те вызывают желание немедленно повеситься на шнуре от утюга.

Но на фоне грязного, замызганного трактира и его обычных посетителей покоритель сердец выглядел весьма нелепо. Как павлин на пингвиньей стоянке. Ясно, что он сам не понимает, что тут делает, но старательно делает вид, что всё под контролем.

Подбодрив себя этой мыслью, Гермиона перестала пытаться поправить взлохмаченные со сна волосы. Кто тут кого пригласил, в конце концов?

— Грязно... то есть, я хотел сказать, Гермиона, — Малфой очень постарался не скорчиться, произнося её имя. — Рад, что ты пришла. Чего хочешь выпить?

— Имбирного эля, — выдавила самая умная ведьма столетия, тщетно силясь понять, чего от неё хочет несостоявшийся Упивающийся Смертью.

Малфой изобразил какой-то невероятный жест руками, и грязный флегматичный мальчишка поставил перед Гермионой не слишком чистую, зато весьма ароматную кружку эля.

— Прости за антураж, но, знаешь ли, враги всегда ждут тебя там, где тебе подобает появляться...

Малфой философски пожал плечами и облокотился на стол, подперев голову рукой. Гермиона мужественно подавила порыв отодвинуться и только крепче прижала к груди кружку.

— Гермиона, — проникновенно начал Малфой, внимательно глядя ей в глаза. — Я всегда был неправ по отношению к тебе, но... Мы же можем начать всё сначала?..

За последующие несколько секунд в голове Гермионы пронеслось сразу три мысли.
Во-первых, «не прав» — это мягко сказано!
Во-вторых, в нём наверняка есть кровь вейлы. Вот Флёр делает точно такой же взгляд, когда умоляет сварить ей новый крем для лица.
И, в-третьих, он женат.
А жаль.

— Ты не юли, хорёк! — Грейнджер едва удержалась от порыва стукнуть кулаком по столу. Вряд ли бы хлипкая конструкция перед ней это пережила. — Чем тебе моя свадьба не угодила, а?!

— Причём тут свадьба?! — от неожиданности Драко сбился и вернулся к своей нормальной манере поведения. — Плевать я хотел на вашу гриффиндорскую шайку!

— А на кой чёрт ты меня сюда притащил?! — Гермиона уже готова была вскочить со стула, чтобы в самом прямом смысле испортить собеседнику лицо.

— Притащил?! — возмутился тот. — Ты ещё скажи, что... — но тут он опомнился и снова принялся смотреть глазами бездомного котёнка. — Пожалуйста, Гермиона, не сердись. Я просто хотел бы, чтобы наши отношения стали... более дружественными, — игра бровей на его лице не оставляла сомнений в том, что именно он имел в виду под «дружественными».

— Так, Малфой, что тебе от меня надо? — Гермиона из последних сил старалась держать суровую мину.

— Я уже всё сказал, Гермиона, — повторив её имя, коварный соблазнитель медленно коснулся её руки, державшей кружку, и попытался осторожно отделить девушку от напитка. Но та вцепилась в него, как в спасательный круг, так что Малфою пришлось сделать вид, что он вот так и хотел положить свою руку поверх её.

А Гермиона старательно выдумывала оправдания. В конце концов, она же не Гарри, она не умеет сопротивляться очарованию вейл! И вообще, Рон сам на свадьбе Билла и Флёр никак не мог отвернуться от сестры невесты. Что за дискриминация? Почему мужчинам можно пускать слюни и впадать в ступор под действием этих чар, а она должна тут сидеть и голову ломать?..

— Если ты согласна с моим прежним предложением, — Малфой говорил всё тем же приторным певучим голосом, пытаясь поглаживать её онемевшую руку, — я прошу тебя только об одном: не ищи неприятностей, не лезь в пекло, — его вторая рука тоже легла на Гермионину кружку, — а то ведь...

— А то ведь что, мистер Малфой? — раздался насмешливый голос прямо над ними. — Все ваши соратники уйдут туда, где должны находиться?

Благодаря этому голосу всё очарование как ветром сдуло. Гермиона решительно выдернула эль из рук застывшего собеседника, залпом допила и только тогда решилась посмотреть на своего спасителя.

А потом, в лучших традициях жанра, упала в обморок.

***

— Итак, мистер Малфой, просветите меня: с каких это пор вы воспылали нежными чувствами к Грейнджер?

— Э... А...Профессор!.. Вы же того... этого... — Драко всё никак не мог принять достойный вид.

— Ну, мистер Малфой, если вы уже виделись с Беллатрикс, я думаю, можно было догадаться, что не ей одной так повезло. И знаешь что? — Снейп наклонился над испуганным крестником, приводя того в неописуемый ужас. — Даже не пытайся мне мешать, ясно?

Малфой кивнул и, спеша исчезнуть, попросту аппарировал прямо из-за столика, тем самым поправ все правила приличия, между прочим.

А Гермиона тем временем очнулась и с огорчением обнаружила себя лежащей на полу рядом со стулом. Стоило ли в первый раз в жизни падать в обморок, если всё равно никому до этого нет дела? Однако подниматься с пола она не спешила: только рискнула сесть и слегка поднять голову, чтобы увидеть, кто теперь занял место Малфоя.

— Профессор Снейп? — слабым голосом произнесла она.

— Мисс Грейнджер, у вас со зрением плохо? — шипение было настолько знакомым и неприятным, что Гермиона схватилась за стол, дабы снова не оказаться на полу.

А это было совершенно неправильным действием: хрупкий столик не выдержал такого обращения и, треснув посередине, развалился и погрёб девушку под собой.

«Ничто не меняется», — философски подумал Снейп, достал палочку и произнёс «Репаро». Стол нехотя сложился и вернулся на место, а мисс Грейнджер так и лежала на грязном полу, глядя в не менее грязный потолок.

— Вы умерли! — обвиняющим тоном произнесла она. — У меня на глазах! Давно уже!

— Боюсь безнадёжно поразить этим ваш разум, мисс Грейнджер, но я всё-таки жив. Не то что бы я против, но этот факт меня весьма беспокоит. Конечно же, вы не соизволили прочитать моё письмо?

— Какое письмо? — тут Гермиона вспомнила о странно пищавшей птичке в кусте флоксов. — А, так это была сова?.. Вы бы ещё воробья отправили...

— Я вижу, вы осмелели, обнаглели, я бы сказал. Впрочем, естественно: жизнь с Роном Уизли не способствует повышению интеллекта. Тем более, если его как такового и не было. Где, по-вашему, я мог взять сову, если для всего мира я уже семь лет как мёртв?

На секунду она всё же смутилась, но потом твёрдо сказала себе, что всё это галлюцинации и можно делать всё, что угодно. И никакой Снейп её не запугает — живой ли, мёртвый ли.

— Ну и зачем я вам понабилась? Воскресли — и отлично, живите себе в удовольствие, а вы...

— Да уж, общение с вами удовольствием не назовёшь, — Снейп привычно сморщился и привстал, чтобы кинуть на Гермиону презрительный взгляд. — Вас когда-нибудь учили манерам? Будьте любезны хотя бы сесть на стул.

— Мне и тут хорошо, — пробурчала она, но всё-таки поднялась с пола, отряхнула безнадёжно испачканную одежду и села напротив Снейпа. — Давайте по делу. Что происходит?

— Неужели вы вообще не следите за тем, что в мире происходит? Насколько я понимаю, все погибшие в день битвы с Тёмным Лордом резко начали воскресать в последнюю неделю. И некоторые из них уже со мной связались. И я подозреваю, что виноват в этом ваш вездесущий друг...

— Воскресать?! — Гермиона аж со стула вскочила. — Но это же прекрасно! Значит, Ремус и Тонкс тоже вернутся!..

— Вы жаждете видеть Беллатрикс? Или вам не хватает всего полка Упивающихся во главе с Сами-Знаете-Кем? До него дело пока не дошло, но всё к этому идёт.

— Пусть! Мы победим их ещё раз! Ведь это невероятно...

— Мисс Грейнджер, не будьте дурой! — Снейп тоже вскочил, оказавшись буквально нос к носу с буйствующей Гермионой. — Я бы предпочёл снова умереть с разодранным горлом, чем увидеть его возвращение! Вы желаете смерти людям, которые будут бороться с ним на этот раз?! О, у вас же теперь нет знакомых авроров, пусть идут умирать!

— Да вы... Да как вы... Да как вы смеете такое говорить! Вот ведь ублюдок! — Гермиона уже размахнулась, чтобы влепить неожиданно воскресшему преподавателю пощёчину, но тот внезапно сел и спокойным голосом произнёс:

— Мне ничего не известно о ваших... друзьях, мисс Грейнджер. И, судя по тому, что Упивающиеся появляются в строго хронологическом порядке, и не станет известно, поскольку очередь оборотня и его подруги уже прошла. Собственно говоря, у меня есть предположение, отчего это может происходить, и оно, как обычно, имеет отношение к вашему пресловутому другу.

— Гарри?.. Причём тут он?! И почему тогда вы обратились ко мне, а не к нему?!

— Поверьте, мисс Грейнджер, будь моя воля, я бы вообще никогда вас обоих не видел и не вспоминал. Но я не хочу, чтобы смерти стольких людей оказались напрасными из-за глупой прихоти судьбы. Мистер Поттер, наш мистер Я-В-Каждой-Бочке-Затычка сейчас совершенно недоступен ни по одному каналу связи. Попасть к нему домой также нереально, поскольку на него наложены чары Хранителя Тайны, которым, судя по всему, является либо его жена, либо свекровь. Но миссис Поттер тоже находится внутри этого дома, а к миссис Уизли я даже после смерти не рискну соваться. Что произошло с вашим другом, мисс Грейнджер? Он устал от поклонников?

— Не ваше дело! Может быть, людям надо отдохнуть! Не все подобно вам, профессор, тратят всё свободное время на то, чтобы другому гадость сделать! — Гермиона более-менее пришла в себя и вернулась на своё место, постукивая пальцами правой руки по столу, чтобы успокоиться.

— Кажется, я не туда обратился. Может быть, вы спите и видите возвращение Тёмного Лорда? Или от нескольких лет покоя ваши мозги потеряли всякую способность думать? Впрочем, мне до этого дела нет. Извольте ответить: вы знаете, произнёс ли Поттер что-то сакральное, убивая Сами-Знаете-Кого? Не рассказывал что-нибудь об их последнем ментальном контакте или что-нибудь в этом духе?

— Насколько я знаю, нет, — Гермиона задумалась, вспоминая столь давние события. — Гарри рассказывал, что когда Волдеморт (бровь Снейпа невольно дёрнулась) убил его, ну, то есть не его, а часть своей души в нём — ему привиделся вокзал Кинг-Кросс, и он разговаривал с Дамблдором, и там было нечто, олицетворявшее обрубок души Волдеморта, но с ним он не говорил. Но, как вы знаете, наверное, Гарри вернулся и затем победил его с помощью Старшей палочки... Кстати, — внезапно она изменилась в лице, — что за палочка у вас сейчас?..

— Не переживайте. Это моя старая. Вероятно, во время последней битвы Поттер сказал нечто о прощении или жалости. Ну же, вспоминайте! Или мне придётся лезть вам в голову, чего мне делать не хочется совершенно.

— Не смейте трогать мои мысли! И, знаете, с тех пор семь лет прошло! Ну, если он и говорил такое по отношению к Волдеморту, то это что-то вроде «ты никогда больше не сможешь убить кого-то из них», «ты не можешь нанести им вред», ну и предлагал ему раскаяться*... Но, вы понимаете, он не согласился.

— Ничего подходящего, — задумчиво произнёс Снейп, поглаживая пальцем подбородок.

— Подождите-подождите... Вы думаете, что это слова Гарри потянули Волдеморта и его приспешников обратно?.. Кстати, почему тогда вы воскресли? Вы же в итоге не были его приспешником.

— Фактически я остался Упивающимся, мисс Грейнджер. И да, я думаю, что в той насыщенной магией атмосфере, что должна была сложиться в момент их битвы, любые слова могли оказаться роковыми и возыметь такое значение.

— Тогда почему именно семь лет? — Гермиона поёрзала на неудобном стуле, а потом принялась воодушевлённо размахивать руками, аккомпанируя своим словам. — Уж про семь лет Гарри точно ничего не говорил. И вряд ли судьба умеет считать. Даже если это было так, профессор, должен был быть какой-то толчок к такому происшествию! Мы должны попасть туда опять, в Хогвартс!

— Это вряд ли получится, мисс Грейнджер. После моего неожиданного появления Минерва до сих пор не может говорить, а весь штаб преподавателей, не понимая, что происходит, держит оборону в замке.

— Пойдёмте тайным ходом из Визжащей хижины!

— Вы рехнулись? Извините, конечно, но я совершенно не хочу смотреть на место своей смерти, — возмутился Снейп.

— Зато я хочу, — заявила Гермиона и бросила на стол монетку. — Я хочу понять, что происходит. Вы со мной?

— Сейчас вы точно там ничего не увидите. Завтра в полдень жду вас на окраине Хогсмита.

***

В Хогсмите шёл дождь. По мнению Гермионы, это самая противная погода, которую можно придумать: промозглый ветер, мерзкая морось с неба и глинистая грязь под ногами.

Гермиона в полном смятении топталась у хлипкого заборчика, ограждавшего территорию Визжавшей хижины. Что-то в догадке Снейпа было не так. Если судьба настолько всемогуща, чтобы поднять мертвых без особой оказии, просто так, повеселиться, почему же она только сейчас это сделала? Всё-таки должно было произойти что-то более естественное. Просто с толикой везения оно привело к такому вот результату. А если причина была вполне человеческая, то и устранить последствия можно своими руками.

От тягостных раздумий девушку отвлекла чёрная фигура, появившаяся у самого входа в покосившийся от времени дом.

— А вот сразу сказать нельзя было? — произнесла она и, с тоской посмотрев на огромные лужи, залившие тропинку к дверям Визжащей хижины, аппарировала на крыльцо.

— Мисс Грейнджер, — Снейп слегка кивнул и скрылся за дверью.

— А где «добрый день», «как ваше самочувствие», «извините, что заставил ждать»? — пробурчала Гермиона, но всё же последовала за ним.

Внутри Визжащая хижина мало изменилась: только если ткань на мебели местами ещё больше обветшала. И даже в той комнате, откуда начинался ход в Хогвартс, всё осталось по-прежнему: вон старая корзина, откинутая в угол, кресло у стены и почти чёрные следы крови, намертво въевшиеся в деревянный пол.

— Вы появились здесь?.. — тихо спросила Гермиона, снова переживая всё то, что чувствовала, сидя в узком проходе за спиной Гарри и слушая, как Волдеморт убивает профессора.

— Именно. Причём, кажется, в той же позе, что и умер, — от этих слов она вздрогнула. — О, мисс Грейнджер, я вас прошу, неужели вы так переживаете? Перестаньте излучать уныние и скорбь: с вами в одном помещении неприятно находиться.

— Да вы... — Гермиона попыталась выразить словами степень своего возмущения, но не смогла. — Ненавижу вас! Мы здесь такое пережили...

— А я здесь умер, мисс Грейнджер, — спокойно сказал Снейп, наклонившись к её лицу. — Я, конечно, в ваших глазах был тогда приличным мерзавцем, но всё-таки ожидал большего благородства от гриффиндорцев. А мистеру Уизли было впору меня ещё ногой попинать и спеть победную песню.

— Заткнитесь, — процедила побледневшая девушка.

— Хотите меня убить? Пожалуйста, я не возражаю. Всё лучше, чем жить в том образе, каким меня описал ваш святой Поттер. Вы меня превратили в героя-любовника из пошлого дамского романа, чёрт возьми!

— Он всего лишь хотел справедливости! Гарри доказал, что вы не были предателем, он очистил ваше имя от грязи, причём огромными усилиями! — она даже затопала ногами от возмущения. Впрочем, скрип половиц её успокоил: не хватало ещё повторения вчерашней истории.

— Вот она, ваша хвалёная страсть к правде! Ведь это уже нужно было не мне, а Поттеру. Ему нужно было совесть свою уговорить. И ради этого он решил выложить миру личную жизнь Северуса Снейпа. Очень мило. Слава Мерлину, что я был в трезвом уме, когда передавал воспоминания, и смог удержать при себе всё то, что не выдавило бы из мистера Поттера сентиментальную слезу, — Снейп скрестил руки на груди и хмыкнул, переведя взгляд с Гермионы на окно за её спиной.

— Неудивительно, что вы не могли добиться взаимности, сэ-э-эр! — она нарочно протянула это «сэ-э-эр» — так всегда делал Гарри, и это страшно бесило Снейпа. — С таким неблагодарным мерзавцем только сумасшедшая и может жить. У вас не было случайно романа с Беллой, а?

Лицо Снейпа оставалось философски-задумчивым, но его взгляд и тяжёлая поступь, с которой он оттеснял её к окну, говорили Гермионе, что зря она нарвалась.

— Не рискуй здоровьем, девочка.

— Вы мне угрожаете?

— Угрожать женщине — убого.

— Вот и я о том же. Понимаю Лили Эванс. При таком-то выборе... — вот, она уже начала вести себя, как Гарри. У того тоже внезапно просыпалось красноречие в экстремальных ситуациях.

— То, что у тебя скоро свадьба, ещё не значит, что ты много понимаешь в жизни, глупая девчонка!

— Ну конечно. Мужчина, который всю жизнь пресмыкался перед разными хозяевами и даже не попытался завоевать свою возлюбленную, — просто знаток...

В этот момент Снейп замахнулся, а Гермиона обречённо сжалась, понимая, что сама виновата: надо было остановиться ещё пять минут назад. Но врождённая страсть к справедливости и благоприобретённая дерзость не позволили.

Послышался звон, и за спиной девушки посыпались осколки. Из разбитого окна тут же потянуло холодом и сыростью. Обернувшись, Гермиона с удивлением обнаружила, что окно разбито прямо за ней, чего Снейп никак не мог сделать, не коснувшись её головы.

Сам же Снейп стоял и озадаченно смотрел на свою поцарапанную руку.

— Что за чёрт?..

— Так вы всё-таки меня ударили?

— Моя рука прошла через вас! Как такое возможно?..

Гермиона провела рукой по волосам, но там не было ни одного осколка, хотя, казалось бы, стекло должно было упасть на неё. Что там Снейп говорил про судьбу?..

«Ты не можешь нанести им вред»...

— Ну конечно! — пробормотала она, перебирая волосы. — Гарри сказал Волдеморту, что тот не сможет принести никому вред, вот вы и не можете... физически...

— Забавно, — Снейп медленно поднёс руку и коснулся пальцев Гермионы, отчего та вздрогнула. — А так? Ощутимо?

— Знаете что, — она поспешно отскочила от разбитого окна и от Снейпа, — мы достаточно поссорились на сегодня, давайте встретимся здесь через пару дней. С утра. До свидания.

Гермиона аппарировала домой, а Снейп заклинанием починил окно, задумчиво поглядел на следы собственной крови на полу и покинул хижину через дверь.

***

Во всём этом определённо была какая-то загадка. С одной стороны, слова Гарри в день убийства Волдеморта действительно имели особый вес, как показал опыт. Однако ничего насчёт прощения, возвращения или воскрешения он не говорил. Думосброс, который Гермиона завела сразу после тех трагических событий для защиты от кошмаров, помог ей это подтвердить.

Так что же могло случиться?

Гермиона уже вторую ночь ломала над этим голову, наплевав на все предсвадебные дела, кипой писем и листовок скопившиеся у двери, и бездумно просматривала знакомые сайты в Интернете. Какие-то объявления, новости... А это ещё что?..

В ленте друзей кого-то из её интернет-знакомых было размещено видео с радостным заголовком «Наши ребята проводят традиционный обряд возвращения на Белтайн». Собственно, заснято было, как кучка идиотов в чёрных плащах таскают какие-то мелкие предметы, в перерывах начитывая совершенно непонятную абракадабру. Единственное, что зацепило взгляд Гермионы — уж больно знакомая была поляна и остатки каменной стены рядом с последователями славных друидов.

Где она могла её видеть?.. И кладка стены какая-то необычная...

Взгляд Гермионы бессмысленно скользнул по стене, увешанной фотографиями. Вот она перед отъездом в Хогвартс, вот первое Рождество в Норе, вот она, Гарри и Рон стоят на лужайке, куда выходят окна Большого зала...

Стоп. Какая необычная кладка...

Гермиона сняла со стены фотографию и стала сравнивать с тем, что видела на мониторе компьютера. По всему выходило, что магглы-фанатики резвились именно около стены Большого зала, только самого замка на месте не было...

Ну конечно! Защита против магглов заставляет мимо проходящих вспомнить о своих делах, а самым настырным показывает замок как жалкие развалины. И поскольку оператор, снимавший всё это действо, тоже был магглом, его техника запечатлела то же, что видел он сам.

В принципе, причиной попадания магглов под самые стены Хогвартса могла быть как раз Вальпургиева ночь, издревле бывшая у друидов праздником огня, лета и возрождения природы под названием Белтайн. Ведь с уходом Дамблдора сильно ослабла защита замка, да и надобность в ней пока отпала.

Это казалось невероятным, но ведь могло так случиться, что совершенно случайно в руки поклонников кельтской культуры попали настоящие артефакты и книга с описанием обряда, давным-давно проданные каким-нибудь нерадивым магом в антикварный магазин. А уж для друидов главное не магия: её и из подручных средств можно начерпать. Главное — энергетика. А те магглы c превеликим энтузиазмом делали своё дело.

И, воодушевлённая своей внезапной догадкой, Гермиона принялась переписываться с автором этого видео, пытаясь выяснить, что именно за ритуал они провели, и нет ли в той же книге обратного обряда.

***

Фразу про «пару дней» Снейп воспринял буквально, поэтому он был очень зол, придя на место встречи спустя два дня и безрезультатно прослонявшись по Визжащей хижине всё утро. Да и на следующий день он был настроен весьма скептически и даже не поздоровался с пышущей энтузиазмом Гермионой. Судя по её лицу, она не спала как минимум двое суток, но Снейпа это ничуть не трогало. Её, как видно, тоже.

— Профессор! — завопила она, не дав уже скривившемуся Снейпу сказать всё, что он думает о ней и её пунктуальности. — Скажите, когда вы здесь появились?

— Девять дней назад, мисс Грейнджер. Это так важно?

— Безумно! А когда появились остальные?..

— Насколько я знаю, после этого они шли по нескольку человек в день, но последней была Белла — в тот день, когда вы встречались с Малфоем. За эти три дня вестей не было, — Северус прислонился к косяку двери и прикрыл глаза, чтобы не смотреть на наматывающую круги Гермиону. — Вы что-то узнали?

— Догадка, профессор, но с вашей версией она тоже связана, — Гермиона внезапно остановилась напротив него. — Как вы думаете, насколько Волдеморт серьёзнее Беллы? Ну, в смысле магии.

— Вы даже представить себе не можете, насколько он был силён, — Снейп вздохнул и невольно потёр шею. — Хотя, конечно, и Беллатрикс была экстраординарной ведьмой. Но я не понимаю, что вы имеете в виду...

— Ну, — девушка переступила с ноги на ногу и принялась накручивать прядь волос на палец. — Допустим, на то, чтобы воскресить Беллу, ушёл один день с прихода предыдущего Упивающегося, так? А сколько понадобится, чтобы поднять Волдеморта?..

— Если мерить одной магической энергией — месяцы, мисс Грейнджер. Но если моя версия верна, то не в ней одной суть: имеет значение и личная энергетика, и душевные привязанности. Их, вероятно, труднее восстанавливать.

— Значит, наличие у Тёмного лорда лишь обрубка души должно сильно облегчить процесс, верно? Я просто пытаюсь рассчитать, когда он может появиться.

После этой фразы оба собеседника замерли на пару секунд, представив, что последует за этим. При этом энтузиазм Гермионы, проявлявшийся во всех её жестах и движениях, заметно поутих, а Снейп нервно передёрнул плечами.

— Я думаю, мне сообщат, когда это случится. И, учитывая его неспособность напрямую причинить кому-либо вред, у вас будет пара дней на подготовку. А потом он придумает, как обойти эти слова... — его руки сжались в кулаки. — Интересно будет узнать, сможем ли мы друг друга покалечить...

— Знаете, профессор, я вчера... или уже позавчера... неважно... наткнулась на интересную вещь. Оказывается, какие-то сумасшедшие поклонники друидов, магглы, скорее всего, в ночь на первое мая провели какой-то ритуал прямо под стенами Большого Зала.

— Это невозможно, мисс Грейнджер. Замок надёжно защищён от нежелательных глаз и гостей.

— Ну, во-первых, это был Белтайн, а во-вторых, у этих людей были настоящие магические артефакты. Возможно, они и обманули внешнюю защиту замка, но сам Хогвартс магглы видели как развалины. А в Большой зал по ночам никто не ходит.

— Вы думаете, они могли провести реальный обряд воскрешения? — Снейп от удивления поднял обе брови и оторвался от дверного косяка.

— Не думаю, — вздохнула Гермиона и зевнула, виновато прикрывая рот рукой. — Я знаю. Я говорила с одной из них и...

— Какой сюрприз! Северус, ты принёс Лорду подарок на возвращение?

С этой репликой посреди комнаты материализовалась Беллатрикс Лестрандж, а за ней с тихими хлопками возникли ещё человек пятнадцать. Не успела Гермиона подумать, а уж тем более достать палочку, как оказалась у Снейпа за спиной, а тот уже принял позу презрения к несовершенству мира и с достоинством произнёс:

— Возможно. Но, с твоего позволения, я сам ему его вручу. Не ожидал от тебя, Белла, что ты окажешься настолько банальной. Почему не через главные ворота или тропами Запретного леса?

— Северус, мы же культурные люди! — воскликнула Белла, и все засмеялись. Гермиона еле подавила порыв заткнуть уши, потому как визгливый хохот сумасшедшей, издаваемый Беллатрикс, мог просверлить голову насквозь. — Мы не хотим жертв или потерь. Мы идём встретить нашего повелителя, верно?

— Верно, Белла. Прошу, — Снейп махнул рукой в сторону тайного хода, теперь снова прикрытого старой корзиной, и отошёл в сторону, увлекая за собой Гермиону.

Белла подошла к корзине, отбросила её в сторону и стала читать какое-то длинное напевное заклинание. Звук был пренеприятнейший: её каркающий голос с трудом воспроизводил латынь, а раздавшийся грохот прекрасно дополнял это впечатление. От этого ход начал увеличиваться, пока не занял всю стену. Тогда Белла отсалютовала Снейпу палочкой и отправилась к Хогвартсу, а за ней и все новоприбывшие Упивающиеся.

— Расширение пространства? — прошептала Гермиона куда-то в загривок профессору.

— Не о том думаете, мисс Грейнджер, — прошипел он в ответ и потянул её за собой в ход.

— Неужели мы никого не предупредим?! И как Белла узнала, что он появится именно сегодня? — затараторила она.

— У Беллы всегда была самая сильная связь с лордом, — Снейп остановился на пару секунд, дожидаясь, пока остальные Упивающиеся отойдут подальше. — Кого мы можем предупредить? И как, скажите на милость? Патронуса тут незаметно не отправишь, сов ни я, ни вы с собой не носите. Если я вас отпущу сейчас, я не доживу до собственно сцены воскрешения...

— Я никуда не пойду! Я должна это увидеть и...

— Тихо, мисс Грейнджер! Запихните свою гриффиндорскую самоуверенность куда подальше и ведите себя тихо, ясно?

— Да, — пискнула Гермиона. Она и забыла, что Снейп умеет уничтожать одними интонациями, даже когда говорит не в голос.

Спустя пару минут впереди показался выход, вызвавший бурю восторга у впередиидущих. Дракучую Иву остановила, опять же, Белла, послав в ту какое-то мощное обездвиживающее заклятие. Гермиона впечатлилась: немногие могли заколдовать это злосчастное дерево. А от Ивы было уже недалеко до окон Большого Зала.

Гермиона напряжённо ждала, когда же кто-нибудь увидит в окно эту процессию и поднимет шум, пока не вспомнила: на эту сторону не выходят окна кабинетов, а только личных комнат преподавателей и факультетских спален, но сейчас как раз началась вторая пара, так что ближайшие полтора часа их вряд ли заметят. Снейп, судя по обречённому выражению лица, размышлял о том же.

— Сейчас можно бежать, — буркнул Снейп, отходя слегка в сторону от основной части идущих.

— Нет, я останусь с вами! — упрямо заявила Гермиона, позабыв обо всех своих планах на замужество, детей, карьеру, старость и новую мебель.

— Уходите, безмозглая вы девчонка! — Снейп даже обернулся и вперился в неё уничтожающим взглядом.

— Я буду кричать и липнуть к вашей мантии, — предупредила девушка.

— Вот уж воистину, с кем поведёшься... — профессор махнул на неё рукой и продолжил путь вслед за бывшими коллегами.

Ждать долго не пришлось. Стоило им выйти на пресловутую лужайку, как прямо под одним из окон Большого Зала возник маленький разноцветный вихрь, щедро распространяющий магические волны и странные звуки, от которых у Гермионы сводило пальцы и что-то ритмично щёлкало в голове. Под радостные крики Беллы он медленно расширялся, грозя растянуться во всю стену замка, но вдруг беззвучно схлопнулся и явил миру Волдеморта. Точно таким же, каким его отправил отсюда Гарри Поттер почти семь лет назад.

Первым делом Тёмный лорд обвёл тяжёлым взглядом своих подчинённых. Белла кинулась ему в ноги, остальные же просто поклонились, стоя на своих местах. В этот момент Снейп заставил Гермиону буквально лечь на землю, надеясь, что за спинами и мантиями его соратников самый страшный маг столетия её не заметит.

Ласково (если, конечно, это слово можно применить к Волдеморту) похлопав по плечу счастливую Беллу, его темнейшество приказал своим слугам встать и собрался говорить речь.

— Я вижу, здесь собрались самые верные мои соратники, погибшие в один день со мною. Возрадуйтесь! Судьба дала нам второй шанс, и мы его не упустим. Прямо сейчас мы можем закончить то, что не смогли сделать... э-э... — Тёмный лорд замялся, пытаясь понять, сколько же времени прошло, — в прошлом! Мы снова стоим под стенами Хогвартса, но сейчас никто внутри не знает, что они обречены. В этот раз мы начнём с самого главного — с Хогвартса — и точно победим!

Очевидно, Волдеморт привык выступать перед более обширной аудиторией, и его слегка смутило отсутствие подобострастного ропота и оваций. Большая часть присутствующих постаралась склониться пониже, чем в первый раз, дабы выразить свой восторг. Одна только Белла пала на колени и потянулась было к хозяину, но в последний момент опомнилась и не коснулась своего господина.

Тем временем, Гермиона лихорадочно размышляла, как бы применить к данной ситуации всё то, что она узнала о проведённом здесь обряде друидов. Задумавшись, она принялась ощупывать карманы своей куртки, как всегда делала в обычной жизни, чтобы сосредоточиться.

Ключевой момент в происходящем — пока они не могут причинить вред. Так сказал Гарри, и в этом суть культуры друидов — единение с природой. Нарушение этого принципа должно привести к исчезновению любых наведённых ими чар.

Не могут навредить, не могут навредить...

Не могут навредить осознанно, так ведь?

И тут в голове Гермионы созрел план.

— Дорогая Белла, — прошипел Волдеморт. — Ты всегда была ближайшей моей сторонницей, и сегодня первое слово твоё. Что бы ты хотела сделать в первую очередь?..

— Хочу доставить удовольствие вам, мой господин, — Беллатрикс обошла хозяина и снова опустилась на колени, но теперь с другой стороны. — Снейп принёс вам подарок!

Профессор вздрогнул, силясь ниже опустить голову, может быть, в душе надеясь, что Тёмный лорд его просто не заметит. А Гермиона закрыла глаза и постаралась сделать вид, что она без сознания.

— Северус? — задумчиво прошелестел виновник двух войн, пошатнувших магический мир. — Знаешь, Северус, оказывается, я зря тебя убил. Старшая палочка принадлежала Поттеру, хотя это ты убил Дамблдора. Выйди-ка сюда вместе со своим подарком.

Снейп, еле слышно вздохнув и всё так же склонившись, пошёл к господину, волоча якобы бесчувственную Гермиону за предусмотрительно подсунутую руку. Остальные Упивающиеся расступались перед ним, с любопытством глядя на «подарок».

— Я здесь, мой господин, — он опустился на колени, не рискуя поднимать глаза.

— О, а это подруга Поттера! Вот это приятный сюрприз. Но, Северус, кажется, ты всё равно был предателем, верно? Смерть Дамблдора была тщательно спланирована, да и мальчишка выжил твоими стараниями. Ты ведь знаешь, я не люблю неверных. Круцио!

Вот Снейп и узнал ответ на свой вопрос: друг другу неожиданно воскресшие Упивающиеся навредить могли.

Гермиона приоткрыла один глаз и оценила обстановку. Она лежала между Волдемортом и профессором, причём первый с удовольствием наблюдал, как второй корчится, силясь хотя бы удержаться в нынешней позе.

— Фините инкантатем. Отдохни минутку, Северус, сейчас мы продолжим, — Тёмный лорд засмеялся, но скоро умолк под просящим взглядом Беллы и позволил ей зашептать что-то себе на ухо, устало прикрыв глаза.

Поняв, что пора действовать, подруга доблестного спасителя мира постаралась как можно тише вытащить из кармана кучку осколков, в которые превратилась подаренная когда-то Роном птичка из цветного стекла после протаскивания девушки по земле. Снейп стоял на коленях, положив руки перед собой и пытаясь отдышаться.

На секунду Гермиона замешкалась: всё происходящее выглядело просто смехотворным и совершенно ненастоящим. И толпа идиотов, решивших именно здесь отпраздновать Белтайн, и эти жалкие остатки былого могущества Волдеморта, вряд ли уже кому-то способные угрожать... Однако жизнь — штука совершенно нелогичная.

Сразу использовать профессора как инструмент не удалось. Почувствовав прикосновение к своей руке, он приподнял голову и с недоумением уставился на Гермиону. «Сдурела? Я всё равно не могу ничего сделать» — говорил его взгляд. И ей ничего не оставалось, кроме как чем-нибудь его отвлечь.

И ничего лучшего, чем резко подняться и прижаться губами к его губам, параллельно впихивая осколки в его руку, она не придумала.

Целуя Снейпа и ожидая визга за спиной в любой момент, Гермиона схватила правой рукой его кулак, в котором были зажаты осколки, и со всей силы вдавила его в свою левую руку. Как ей показалось, до хруста.

И в этот момент произошло какое-то обратное превращение: вокруг Гермионы и Снейпа бесшумно завертелся цветной вихрь, а все, кто был за его пределами, в мгновение ока пропали. Просто исчезли. Безо всяких хлопков или движений, подтверждающих, что это произошло осознанно. Не осталось ни цепочки следов на тропе, по которой они шли от ивы, ни примятой молодой травы там, где стояло полтора десятка Упивающихся. Как только появился вихрь, Гермиона оторвалась от Снейпа, и в какой-то момент она почувствовала, как что-то пребольно хлопнуло её по лбу.

Посмотрев на профессора, который всё никак не мог сфокусировать взгляд, она потёрла лоб и смущённо улыбнулась.

— Вот и всё, собственно. Концепция осознанного-неосознанного вреда. Умно?

Вместо ответа Снейп оттолкнул Гермиону, отчего та упала на землю, и отправился осматривать территорию. А она лежала на траве и думала о том, зачем же спасать мир, если всё равно никто спасибо не скажет.

Убедившись, что все Упивающиеся исчезли, Снейп присел рядом с Гермионой и осмотрел повреждённую руку. Кровь из порезов уже не шла, но, судя по всему, был ещё и вывих запястья.

— Интересно, почему вы остались живы, профессор?.. Не то что бы я мечтала вас отправить на тот свет, просто профессиональный интерес.
Он закончил шептать заживляющие заклинания над её рукой, и Гермиона с удовлетворением покрутила здоровой кистью.

— Возможно, вы меня удержали здесь: это же я причинил вам вред. Или это оттого, что я всё-таки покинул Волдеморта. Хотя я бы предпочёл отправиться вместе с ними после того, как с вами целовался, — Снейп презрительно фыркнул, отчего девушка слегка покраснела. — Но, видимо, придётся жить.

— И чем же вы будете заниматься?.. Хотя ладно, мне всё равно, честно говоря. Берегите себя и не слишком издевайтесь над окружающими, — Гермиона усмехнулась, представляя, что он сейчас о ней подумал.

Снейп всмотрелся в её лицо и неожиданно широко улыбнулся.

— Думаю, у вас лучше получается спасать мир, чем у Поттера: вы делаете это быстро и незаметно. Надеюсь, мы с вами больше не увидимся, мисс Грейнджер.

И, постукивая палочкой по запястью левой руки, Северус Снейп отправился к главным дверям Хогвартса, провожаемый изумлённым взглядом Гермионы. Может быть, решил всё-таки исполнить пожелание Волдеморта и довести до могилы директора Хогвартса своим очередным появлением.

А она, потирая ушибленный лоб и ощущая на нём пальцами нечто вроде ссадины, поспешила обратно в Хогсмит, чтобы аппарировать домой.

***

Затирая тональным кремом шрам в виде молнии на своём многострадальном лбу, Гермиона пробурчала:

— Нет, так я замуж не пойду.

И ведь не пошла!

И целый год не шла. Пока не нашла рецепт зелья, которое выводит шрамы.

А уж какая свадьба у них с Роном была, это вы у Джинни спросите.

* «Гарри Поттер и Дары Смерти», глава 36, перевод Potter Army, кажется.