Кухню заволокло дымом. От кастрюли, в которой я пытаюсь приготовить соус, исходит горелый запах. Разглядывая содержимое посудины, брезгливо морщусь: опять безнадежно испорчено. Вторая неудача. При первой попытке яичные желтки свернулись, стоило залить в кастрюлю кипящий бульон.

Очистив кухню от дыма, я в нерешительности застываю перед грязной посудой. Применять или не применять магию? Внезапно возникают сомнения в том, что бытовые заклинания никак не влияют на структуру яичных желтков.

Кастрюля подождет. Сначала нужно разобраться, почему подгорает соус. Если верить кулинарной книге, он должен густеть.

Глубоко вздохнув, в который раз просматриваю выбранный для праздничного стола рецепт.

«Слегка взбейте яичные желтки. Добавьте, помешивая, овощной бульон и поставьте кастрюлю на средний огонь или на водяную баню. Варите, помешивая, пока соус не загустеет. Добавьте по вкусу соль, черный и кайенский перец».

Не понимаю половинчатых фраз. Что значит «слегка взбейте»? Чем взбивать, сколько минут, с какой интенсивностью?.. Почему между «средним огнем» и «водяной баней» стоит союз «или»? Если это знак равенства, то стоит ли испытывать второй вариант?

- Как успехи? - Северус немногословен. Тон обычный: смесь сарказма и любопытства.

- Печально, - объяснять подробности не хочется, настроение сегодня весь день сумрачное.

Появление мужа на кухне застает меня врасплох. Он критически оглядывает помещение, задерживает взгляд на почерневшей кастрюле. Картина привычная, но… Надо было сразу привести посуду в порядок — не пришлось бы краснеть.

- Что это было? - допытывается Северус.

- Какая теперь разница? - я стараюсь говорить непринужденно.

- Сила привычки, - слегка усмехнувшись, поясняет Северус. - Предпочитаю знать заблаговременно, чем конкретно меня собираются травить на этот раз.

Он шутит, а я не знаю, как реагировать. Молчу, растягивая губы в сдержанной улыбке.

- Так… Ваша жизнь, мисс Грейнджер, - Северус не забывает подчеркнуть, что по закону мы еще не муж и жена, - по-прежнему полна рискованных экспериментов. Разрешите взглянуть?

Он уже стоит за спиной и вчитывается в злополучный рецепт. Глаза блестят. Улыбка многообещающая. Сейчас я познаю все тайны кулинарного искусства…

- Следовало взять другую кастрюлю. С толстыми стенками, - профессор зельеварения говорит спокойно, но в голосе привычно доминируют назидательные нотки.

Могла бы и сама догадаться! Чувствую себя никчемной глупой девчонкой.

— Агент спалился?

Возражать не получается. Полушутливый вопрос — это все, на что я способна.

- Легко сдаешься, - усмехается Северус, но голос немного теплеет. Это обнадеживает.

Он уверен в себе. У него всегда есть четкий ответ на любой вопрос. Он неизменно сосредоточен, подтянут, рационален. Даже домашняя мантия застегнута до верхней пуговицы. Волосы не в счет — они у него от природы жирные. Сейчас, когда ежедневно не впитывают в себя испарения от десятков кипящих котлов, выглядят вполне прилично. Строгость во всем: в одежде, в движениях, в мыслях. Ему трудно, почти невозможно возражать. Но неужели я и вправду так легко сдаюсь?

- Кулинарную книгу писали тупые тролли, - начинаю я нарочито ворчливо. - Зельеварение проще. Для меня проще, - поясняю я в ответ на скептическую улыбку профессора. - Там все последовательно и логично: растереть в порошок дюжину скарабеев, добавить мелко нарезанный корень имбиря на десятой минуте, влить шесть капель драконьей крови и помешать тринадцать раз по часовой стрелке…

- Можете не продолжать, мисс Грейнджер, - решительно останавливает меня профессор. - Я в курсе, что вы всегда следуете утвержденным в министерстве инструкциям.

Живу по учебнику. Это плохо? Не понимаю, почему я должна оправдываться.

- Не красней так, - снисходительно советует Северус. - Успокойся.

А я спокойна. Я совершенно спокойна. И вообще… впереди у нас беззаботный вечер… Хэллоуин — древний праздник колдунов и ведьм. Я готова оседлать метлу и лететь на шабаш. Только вот никто нас не ждет: мистер Снейп не выносит шумных компаний. Вежливый отказ с тысячей извинений пришлось отправить даже родителям.

Мама прислала в ответ всего несколько строк: «Ничего страшного, милая. Мы понимаем.
PS: Постарайся быть счастливой«.

Еще была записка от папы, тоже короткая: «В полночь оденусь шиворот-навыворот и пройдусь по двору задом наперед. Может быть, повезет встретить ведьму. Желательно знакомую и родную».

Какое счастье, что родители принимают меня такой, какая есть, никогда не назначая условий. Настоятельная просьба отца отложить на время свадьбу — случай исключительный.

- Если гостей не будет, к чему эксперименты, - произносит Северус с утвердительной интонацией, кивнув в сторону многострадальной кастрюли. Это не вопрос, он уже все за меня решил.

— Просто особенный ужин…

Северус перебивает меня.

- Души умерших следует встречать хлебом и водой, - он совершенно серьезен.

- У нас хлеб на столе всегда считался плохой приметой, - я невольно повышаю голос. - Хлеб привлекает в дом нечистую силу!

- Значит, хлеба на столе не будет, - невозмутимо подводит итог Северус. - Остается вода.

Вызывающий взгляд и губы, скривившиеся в усмешке. Ждет моей реакции?

Иногда мне хочется расцвести фиалками, не сходя с места. Чтоб глаза его вылезли на лоб от удивления, чтобы челюсть отвисла, чтобы думать забыл о чем-либо, кроме меня. Это в окружении Гарри и Рона Гермиона Грейнджер - непревзойденный маг. Рядом с профессором Снейпом - никто. Мне никогда не понять зельеварения во всех его тонкостях. О прелестях Темных Искусств я промолчу…

Но ведь можно оставаться хорошим человеком, не понимая «тонких различий».
И наоборот!

Жаль, что не могу сказать это вслух: не воспитывать же человека вдвое старше себя…
Северус буравит меня взглядом. Брови поднимаются вверх, губы сжимаются в тонкую линию. Мистер Снейп, влезать в чужие мозги нехорошо!

- Ты не прячешь свои мысли, - говорит Северус без особого сожаления.

- Прошу прощения, - я же ещё и извиняюсь - превосходно!.. - Забыла, что думать в присутствии Северуса Снейпа противопоказано.

Зато теперь смело, не мигая, смотрю в глаза мужу. Честные люди не допускают мысли о том, что от ближнего можно что-то скрывать.

- Проехали, - на самом деле он не сдается, просто делает вид, что согласен с моим мнением. - Ты отлично знаешь, что мне не нужна восторженная девочка, которая смотрит на меня с открытым ртом.

— Разве профессор Снейп, по его же словам, влюбившись, как мальчишка, никогда не пытался впечатлить хорошенькую ученицу своими познаниями? Выходит, мне показалось?..

На лице Северуса появляется улыбка, на этот раз настоящая: не угрожающая или ехидно-выжидательная, а простая - беззлобная, мечтательная и немного снисходительная - приоткрывающая душу этого человека, заставившую поверить, что он такой же живой, как я сама.

Тревожит одно: Северус редко демонстрирует свои чувства, и чем дольше мы вместе, тем реже мне удаётся пробить скорлупу, в которую он себя заточил. Для этого нужно что-то особенное, неожиданное. У меня получается через три раза на четвертый.

Сейчас вот раздразнила. Поцелуй в награду — властный и нетерпеливый. Захватывающий…

Затяжной…

Мысли путаются…

Шаг назад — отступаю. Спина упирается в твердую поверхность. Его рука на моём запястье сжимается сильнее. Уже больно. Судорожно сглотнув, пытаюсь расслабиться. Не получается.

Натиск усиливается, меня почти вдавливают в стену. Невозможно шевельнуться, трудно дышать. Мою грудь сжимают его пальцы. Сопротивляться нечем: руки предусмотрительно отведены за спину. Так, демонстрация силы, напоминание о распределении ролей — ему важно чувствовать себя хозяином положения. Во всем, даже в мелочах… в постели тем более.

Но подчиняться нельзя! Северус не терпит пассивности, теряет интерес. Нужно бросать вызов: коварно улыбаться, измерить уничтожающим взглядом, оказывать сопротивление, завести, распалить… Секс в нашей семье — явление стихийное. Почти всегда.

Вступаю в игру. Роль не совсем моя, но невозмутимый вид - это можно: недаром в школе я носила гриффиндорский галстук. Сквозь тонкую ткань блузки чувствую исходящий от мужа жар. Напряжение растет, дыхание сбивается. Мои губы вновь захватывают в плен - вторжение беззастенчивое, по праву сильного. Теряю контроль над ощущениями, мир расплывается перед глазами…

Неистовый вой Живоглота - долгий, изнуряющий, на одной ноте - врывается в сознание как гром с ясного неба. От неожиданности Северус резко вздрагивает и невольно сжимает зубы - на моей нижней губе. Я вскрикиваю от пронзительной боли, на глаза наворачиваются слёзы. Доигрались.

- Прости… - поспешно шепчет Северус, взглядом провожая мелькнувший в дверях рыжий хвост и вытаскивая волшебную палочку. - Нечаянно… Я поправлю. Все этот кот! Не знаешь, что с ним такое?

- В него вселился злой дух… - чтобы подчеркнуть значимость момента, перехожу на вкрадчивый шепот. - Последний день октября, что же ты хочешь?

Еще в детстве я читала, что самые опасные духи вселяются в котов. Ерунда, суеверия. Но лицо мужа бледнеет, рука с волшебной палочкой застывает в воздухе. Однако…

— Северус, я пошутила!

Он смотрит на меня так, словно я совершила святотатство. Неужели профессор Снейп действительно верит во всю эту сомнительную мистику? Что за бред!

Не успеваю ничего сказать вслух, потому что в дверях кухни снова появляется Живоглот.

Кто-нибудь встречал внезапно взбесившегося кота? Зрелище еще то!

Я не узнаю своего ласкового мальчика. Горящие, налившиеся кровью глаза, стоящая дыбом шерсть, непрерывные вопли и дикие марш-броски по всему дому. В этот момент для кота не существует различий между горизонтальной и вертикальной поверхностями, было бы за что зацепиться когтями.

Рыжее мохнатое облако проносится мимо нас, как смерч. Разрывая когтями занавески, взбирается по ним вверх. Тяжелый карниз срывается вниз, кот падает на стол вместе с ним. Орёт, как оглашенный. Вновь бросается вон из кухни, сметая всё, что стоит на пути.

Тяжелый бронзовый подсвечник с грохотом падает со стола на пол.

А вот это скверно… Плохая примета, даже магглы опасаются злых духов, жаждущих затушить огонь в доме.

Наши взгляды встречаются, но я быстро отвожу глаза: на лице Северуса застыла такая растерянность, что собственный страх хочется спрятать подальше.

- Может быть, есть какое-нибудь контрзаклинание? - иногда лучше глупый вопрос, чем леденящая душу тишина.

Северус подчеркнуто кривит губы. Ожидаемо.

- Господи, да глупости все это! - внезапно срываюсь на крик. - Глу-пос-ти, - повторяю я по слогам.

Тщетно. Он как будто не слышит, а в глазах стоит такая же обреченность, какую я не раз замечала у Рона при упоминании о несчастной псине по имени Грим.

Кажется, я начинаю понимать, почему двадцать лет назад этот человек с ходу поверил в злополучное пророчество. Упавший подсвечник — это судьба… Было бы смешно, если бы не было столь печально.

- Я знаю одно верное средство от злых духов, - загадочно улыбаюсь и, чуть-чуть помедлив, добавляю: - Любовь.

Мерлиновы кальсоны! Ну почему он до «Отвратительно» серьезен?! Это же шутка, Северус, шутка! А может быть, и нет…

- А поцеловать меня! - откровенно кокетничаю. - Поцелуй любимого человека наверняка прогонит всех злых духов, случайно заглянувших в наш дом.

Он смотрит на меня, прищурившись.

— У тебя губа распухла.

- Правда? - не знаю, почему спрашиваю: губа и в самом деле болит.

— Правда.

Почему-то такие односложные ответы иногда начинают доставать не хуже язвительных подколок.

- Ты обещал поправить, - выговариваю я с нажимом: мистер Снейп много чего мне обещал.

- Сейчас, - отвечает Северус, и скрывается за дверью. Возвращается быстро, всего через минуту я слышу его торопливые шаги. В руках - пузырек с лекарством.

- Это будет получше волшебной палочки, - поясняет Северус, выдавливая каплю густой желтоватой жидкости на ранку. Боль уходит.

— Профессор Снейп, вы, как всегда, на высоте!

— Стараюсь по мере сил.

— Если сейчас же не заткнешь мне рот поцелуем, я буду и дальше расточать комплименты в твой адрес.

— Шантаж?

— Ультиматум.

Я непреклонна, и Северус вынужден принять вызов. Губы сближаются. Легкое касание. Тревожное ожидание продолжения. Плотное касание. Не то… Напряжение отсутствует, продолжать дальше не стоит… Шестое чувство подсказывает: мысли Северуса сейчас далеко от меня. Опускаю глаза. Взгляд устало скользит по полу, обреченно останавливается на упавшем подсвечнике.

- Мы так и не зажгли свечу, - голос упавший, пропало желание изображать беззаботное настроение.

- Могу помочь в наведении порядка, - предлагает муж.

Широкий жест - он чаще предпочитает наблюдать, как трудятся другие. Профессорские замашки: он - учитель, я - ученица.

Северус любит порядок, а порядок любит Северуса — у них полная гармония. Привычно отмеряется на весах нужное количество граммов, отсчитываются минуты… Иногда кажется, что в его голову встроен хронометр, и каждая мысль под контролем. Ничего удивительного: он в войне выжил только благодаря строжайшему самоконтролю.

- Готово, - докладывает Северус, опуская палочку. - Принимай работу!

Быстро он справился: отвлеклась всего на пару мыслей.

- Я в тебе не сомневалась, - гордо замечаю я, разглядывая водруженный на законное место карниз. - Превосходно!

— Ерунда. Обыкновенное волшебство.

И вновь между нами встает нехорошая тишина. Нужно чем-то разбавить…

- А где же кот? - вытаскиваю из рукава запоздалый вопрос. - Что-то его давно не слышно.

- Наверное, сбежал на улицу, - отвечает Северус. Голос звучит отстраненно.

- К другим котам… - делаю вид, что болтаем о пустяках.

— …к злым духам…

— …на кладбище.

Лицо мужа заметно суровеет.

Достали меня злые духи, вот и вырвалось! Разговор абсурдный: говоришь одно, а в мыслях совершенно другое. Когда вынужден без конца блистать остроумием, поневоле отказывают тормоза. Вот и забыла, что в доме повешенного не говорят о веревке.

- Ты неважно выглядишь, Северус, - говорю я как можно мягче. - Может, тебе… прогуляться немного…

— Что? Прогуляться? Да… Пожалуй…

Северус соглашается подозрительно быстро, одевается, и всего через пару минут я закрываю за ним дверь.

В одиночестве есть один положительный момент: наконец-то можно расслабиться, скинуть скопившееся напряжение.

Свет не включаю, падаю в кресло и устало опускаю веки. Хочу быть собой… Странное желание для серьезной деловой женщины, не правда ли? Но надо признать — не складываются у меня в последнее время отношения с жизнью, нет ощущения счастья.

Не понимаю, почему так происходит: Северус, несмотря на внешнюю суровость, хороший, порядочный человек. Но… мне было гораздо проще воспринимать его как профессора Снейпа. Когда мы были на «вы», его строгость казалась естественной, а любое проявление доброты и внимания — подарком судьбы.

Талант и любопытство - разные понятия. Талант у Северуса, а у меня - всего лишь любопытство. Можно прочитать кучу книг, найти ответы на тысячу вопросов, но при этом остаться бездарью в том, что Северус называет «особое чутье», «понимание тонких различий». Ничего не поделаешь — каждому своё.

Меня не подпускают ни к экспериментальным котлам, ни к черномагическим заклинаниям — и то и другое слишком опасно. Да я и не настаиваю: своих забот хватает.

Северус не ждет от меня великих научных открытий. Остается надеяться, что он ждет меня. Любую. Даже когда я, выжатая как лимон, прихожу вечером из министерства.

В такие вечера у меня нет сил ни острить, ни будоражить мужское воображение. Нет даже желания пересказывать рабочие будни. Обычная рутина, никаких сенсаций. Северусу это малоинтересно, так стоит ли напрягать голосовые связки? Выгляжу тоже не лучшим образом, но мне все равно. Все, что хочется - пройтись по воздуху, полюбоваться на звезды, ни о чем не думать… Поймать на себе колюче-пытливый взгляд мужа и… спихнуть кого-нибудь с дивана. Бедный Глотик! Достается ему от меня…

Далось мне это министерство!.. Словечки не мои, это дежурная фраза мужа. Я устала объяснять, что если все оставить, как прежде, ничего не изменится в Датском королевстве. Кроме того, там Гарри и Рон: перекинешься с ними парой фраз — и хочется жить! Даже с Роном мы остались добрыми друзьями. Северус, наверное, успел забыть, что значит настоящая дружба.

Надеюсь, что он не ревнует, хотя… О Гарри мы почти не говорим — настроение Северуса портится, стоит мне упомянуть его имя. Однажды на его обычное замечание о том, что умом Поттер не блещет, я попросила мужа напомнить мне, что же выдающегося совершил он сам в семнадцать лет? Северус промолчал.

Я знаю, где он сейчас. На кладбище.

Да-да, на том самом, в Годриковой Лощине.

Имя Лили в нашей семье под запретом. Если табу случайно срывается, Северус покидает комнату. Просто встает и уходит. Без слов, без объяснений, без эмоций…

Он с утра ходил пасмурный. Один раз хмуро пожаловался, что не знает, чем заняться — все валится из рук. Я понимающе кивнула, и разговор закончился.

Глупая я женщина… Наивная девчонка! Думала, что спаржа под соусом отвлечет его от мрачных мыслей. Куда там!..

«Время сбросить груз забот и сует, накопившихся за лето и потерявших свое значение, следуя примеру деревьев, которые освобождаются от листьев, отживших свой срок. Ведь если деревья не сбросят их, мертвые листья не дадут им возможность ожить вновь весной», — так сказано про Хэллоуин. Сегодня прочитала, готовилась к празднику.

Вздыхаю. Мне нестерпимо тяжело и грустно.

Там было еще кое-что интересное: «Две стихии - прошлое и будущее - становятся доступны в настоящем. Это время, когда человек не ограничен клеткой своего времени и может осознать свое место в паутине вечности».

Волшебная ночь…

Дом вдруг становится невыносимо тесен. Здесь же нечем дышать! Почему я раньше не замечала?

Торопливо накидываю пальто и выхожу во двор. Иду к калитке. Безотчетно, просто потому, что мне нужно куда-то идти, а не стоять на месте. Прикрыв за собой калитку, понимаю, что мне необходимо видеть Северуса. Именно в эту ночь, когда стираются границы между реальным и потусторонним миром.

Самое время осознать своё место в его жизни.
Потому что я, в отличие от Лили, живая!
Потому что однажды мы все бываем безумны…