Урок продвинутого зельеварения у студентов седьмого курса Гриффиндора и Слизерина, как обычно, проходил в тишине.
Перед профессором лежала огромная стопка работ, ожидавших проверки; во время рождественских каникул он был очень занят, и ему не хватило времени на то, чтобы просмотреть все эссе. Это было настолько странно, что даже директор, старый интриган, настойчиво пытался выяснить, все ли в порядке у коллеги со здоровьем.
Никто и подумать не мог, что Ужас подземелий тоже может иметь личную жизнь.
Фыркнув, профессор уже в который раз попробовал сосредоточиться на проверяемой работе, то и дело поглядывая на учеников, пытавшихся изобразить интерес к очередной главе учебника.
Гермиона Джейн Элизабет Грейнджер была единственной, кто действительно читал тему, указанную преподавателем, и это ее бесило. Все однокурсники девушки только прикидывались читающими: были те, кто подобно Малфою и его товарищам, смеялись над чем-то; Кали, омерзительная крашеная блондинка, каждый раз при взгляде на Рона, дрожавшая, как гусыня в припадке аблутофобии, шлифовала ногти магической пилкой; взгляд Гарри был устремлен на страницы книги, но очевидно мысли юноши сосредотачивались на другом, на девушке с рыжими волосами, сейчас пытавшейся разогнать облака в небе над Астрономической башней; Рон… ну, Рон казался погруженным в свои записи, и, зная его, эти записи могли принести только неприятности.
Вздохнув, староста Гриффиндора вернулась к своему пергаменту, где кратко законспектировала около двухсот способов использования сухого корня белладонны. Девушка с мечтательной улыбкой провела по лицу мягким пером черного орла. Это перо было получено ею в подарок на Рождество - практически не поддающееся разрушению, легкое и мягкое, но тем не менее достаточно прочное для такого фаната чистописания, как она, и не дающее руке устать. Гермиона не использовала его только ночью, во время сна, бережно укладывая перо сначала в коробку, выстланную изнутри черным бархатом, а затем в сумку так, чтобы не придавить тяжелыми книгами. Это был особенный подарок, и девушка любила перо так же, как любила человека, преподнесшего его. Она снова вспомнила счастливые дни Рождества, совместные прогулки по заметенным тропинкам, послеобеденную битву снежками, устроенную в саду около дома. Фрагменты счастья, украденного у череды серых дней, наполненных ужасом перед грядущим. Но сейчас Гермиона должна сосредоточиться на учебе - экзамены приближаются с каждым днем.
Девушка снова посмотрела в книгу и, прочитав предложение, быстро и даже не глядя, сделала на пергаменте, лежащем подле нее, небольшую пометку:
* «Спросить у профессора, имеет ли книга, упомянутая в примечании и сносках, важное значение для приготовления зелья Иллюзий».
Возвратившись к началу записей, чтобы исправить строки, только что выведенные ее округлым, изящным почерком, гриффиндорка быстро перечитала весь текст.
В конце его она заметила строку, написанную чужой рукой. Буквы здесь были меньше, а их наклон — больше. Староста хорошо знала этот почерк.
«Ты ошиблась пергаментом, Гермиона».
Покраснев, девушка осмотрелась, надеясь, что никто ничего не заметил.
Снейп все также проверял эссе, Гарри листал книгу, а Рон продолжал что-то калякать. Единственным, кто показался Гермионе подозрительным, был Малфой, почему-то смотревший на нее.
Ведьма закусила губу, игнорируя блондина, и снова сконцентрировалась на пергаменте. Это был один из двух зачарованных листов, которые она придумала вместе с Ним. Два листа пергамента, созданных, чтобы общаться, не будучи замеченными или прерванными.
«Извини…»
Гермиона тут же пожалела, что написала это, заняв драгоценное место на их листе совершенно бесполезной фразой.
Его ответ пришел быстро.
«Не бери в голову… Но то, что ты написала — это не конспект… Ты скопировала целую страницу из учебника».
Девушка скорчила гримаску. Пожалуй, он прав, у нее не было больших способностей к синтезу, и она зачастую копировала страница за страницей в полной уверенности, что конспектирует содержание, но на самом деле переписывая книгу полностью. Однако каждый раз подкалывать ее этим было нечестно.
«Не твое дело…»
Гермиона ожидала язвительного комментария, но ответ был выдержан в игривом тоне:
«Раз ты пишешь на этом листе, то это мое дело!»
«Почему ты меня раньше не остановил?»
«Ты была так сосредоточенна… и так красива…»
Прочитав последнюю часть фразы, девушка покраснела. Наедине с ней он был очень романтичен, но она всегда немного смущалась, выслушивая его комплименты.
«А когда ты краснеешь, ты еще прекраснее…»
Теперь он уже поддразнивал ее. Гриффиндорка покраснела еще больше и посмотрела по сторонам, надеясь, что никто этого не заметил.
Гарри решил окончательно закрыть книгу, Рон тоже перестал писать. Снейп еще ниже склонился над бумагами, а Малфой прекратил глазеть на Гермиону. Он барабанил пальцами по столу в то время, как магическое гусиное перо, подаренное ему Панси на день рождения (о чем змееныш не преминул сообщить всем и каждому) быстро строчило само по себе.
Поняв, что никто не следит за ней, ведьма облегченно выдохнула и, снова склонившись над своим драгоценным пергаментом, прошептала заклинание, удалившее конспект.
«Ты сегодня вечером свободна?»
«Мне нужно заниматься…»
«Ты занимаешься слишком много!»
«Неправда! Экзамены уже скоро».
«Мне это отлично известно, но если ты будешь продолжать в том же духе, ты себя в гроб загонишь».
«Я вполне способна позаботиться о себе».
«Это ложь, и ты тоже это знаешь». 
Они все время ругались из-за этого, постоянно спорили об одном и том же. Он утверждал, что Гермиона занимается слишком много, что ей это не нужно, и она была бы отличницей, даже если посвящала бы учебе на несколько часов в день меньше. Гриффиндорка злилась, считая, что он мог бы посочувствовать ей и помочь, что он должен понимать ее лучше, чем кто-либо другой. Но когда возлюбленный вместо этого начинал твердить о необходимости сокращения часов, проводимых за учебниками, он становился настолько неприятен Гермионе, что она спрашивала себя, что же нашла в нем.
Хотя он был прав: лучшая ученица Хогвартса, действительно, часто перечитывала главы по три или четыре раза, дабы убедиться, что не пропустила ничего, и заучивала параграфы наизусть до тошноты. Девушка записывала все, что слышала и занималась допоздна, а однажды заснула в факультетской гостиной прямо на открытой книге и утром обнаружила, что все лицо испачкано краской.
Он издевался над ней два дня.
Гад!
«Два часа отдыха пойдут тебе только на пользу».
«У меня и двух минут нет», — ответила она сердито.
«Упрямая ослица!»
«Сам такой!» 

Гермиона фыркнула, перевернув лист пергамента. Ей нужно было прочесть главу, а он только и делал, что раздражал ее. Девушка снова посмотрела вокруг: Снейп оторвался от эссе и наблюдал за классом, Гарри снова притворялся, что читает, Малфой даже и не пытался делать вид, что интересуется темой урока, а Рон продолжал писать.
Гриффиндорка откинулась на спинку стула и провела рукой по своим каштановым локонам. Она устала, да к тому же два часа с Ним являлись соблазном, перед которым так трудно было устоять. Ей все больше хотелось сдаться… ведь они все реже могли выкроить хотя бы немного времени для того, чтобы побыть наедине.
Гермиона снова перевернула пергамент, но не увидела ни одной новой строки.
«Я обещаю, что эти выходные мы проведем вместе».
Ничего. Никакого ответа.
Он обиделся.
Дурак.
Девушка вдруг почувствовала, что за ней наблюдают, прикрыла пергамент рукой и огляделась.
Драко Малфой снова смотрел на нее.
И это очень раздражало.
- Хватит. Пялиться. На меня, - пробормотала она, произнося каждое слово достаточно отчетливо, чтобы Малфою не составило труда понять.
- Попробуй. Меня. Остановить, - злобно усмехаясь, прошептал Драко в ответ.
Староста Гриффиндора снова сосредоточилась на своем листе пергамента:
«Малфой продолжает глазеть на меня! Сделай что-нибудь, черт возьми!»
- Эй, Малфой! - пробурчал сзади Рон. - Отстань от нее.
Слизеринцы захихикали.
- Слушай, рыжий, почему бы тебе не прекратить лезть не в свое дело? - ответил Драко, даже не понижая голоса. - Мне нужно кое-что обсудить с грязнокровкой.
- Оставь ее в покое, - покраснев, громче повторил Рон.
- Тебе что, по-другому объяснить? - поддержал друга Гарри, очнувшись от грез и предвкушая потасовку с Малфоем и его телохранителями.
- Не обращайте на него внимания, - попыталась успокоить девушка своих друзей.
- Мисс Грейнджер - прошипел Снейп, отрывая взгляд от проверяемой работы, - вы так и будете продолжать болтовню или же способны хранить молчание до конца урока?
От изумления Гермиона открыла рот.
- Но профессор… - пробормотала она, взглянув сначала на зельевара, а затем на остальных. - Это не я… Малфой…
— Я отлично знаю, кто начал эту дискуссию. И, если я правильно помню, вы первой обратились к мистеру Малфою с предложением помолчать.
- Вообще-то, я предложила ему не смотреть на меня, - ехидно уточнила ведьма.
- Превосходно… - продолжил профессор, прикрыв глаза, - десять баллов с Гриффиндора.
Студенты факультета Годрика громко запротестовали, но под строгим взглядом Снейпа тут же замолчали, в том числе и Гермиона, попытавшаяся стать настолько незаметной, насколько это вообще возможно, снова уткнувшись в свой пергамент.
«Довольна?»
«НЕТ! Мог бы помочь мне!»
«А я что сделал?»
Она уже собиралась ответить, когда бумажный самолетик спланировал прямо к ней на стол. Пытаясь представить, кто бы мог отправить его, девушка развернула листок. На жалком клочке бумаги была изображена исключительно пошлая картинка: она и Рон, и не составляло труда понять, чем занимается нарисованная парочка. Гриффиндорка закусила губу, чувствуя, что ее лицо горит от ярости, и повернулась к Малфою. Блондин ответил ей жестом, недвусмысленно говорящим о том, чем ведьма занимается с Роном на этом рисунке. Ее захлестнула волна гнева. Гермиона схватила перо и написала Драко одну-единственную фразу: пошел на хрен!
Бросив последний взгляд на Снейпа, все еще погруженного в свои документы, она кинула скатанной бумажкой в ненавистного блондина. На половине пути бумажный комочек изменил траекторию. В панике Гермиона попыталась призвать его обратно заклинанием, но бумажку перехватил Снейп, посмотревший на девушку совершенно недружелюбно. Он развернул листок и его взгляд упал сначала на эскиз, а потом на чудную фразу, написанную гриффиндоркой
Ей хотелось провалиться сквозь землю. Ведьма редко использовала подобные выражения, но Малфой вывел ее из себя, да к тому же она была выжата как лимон, ни разу не спала восемь часов подряд в течение нескольких последних месяцев и не получала надлежащего внимания от своего молодого человека уже целую неделю. В конце концов, этот рисунок разозлил и самого Годрика!
- Ну, мисс Грейнджер, - ласково начал Снейп, - я никогда бы не подумал, что вы способны на такие… красочные выражения.
Гермиона закусила губу, уставившись в пол. Она была смущена и в то же время зла на Малфоя.
— Отработка сегодня вечером.
- Что? - зашумели сзади Гарри и Рон. - Это несправедливо, Малфой начал первым.
- Вам нужны адвокаты, мисс Грейнджер? - с иронией спросил маг.
- Нет, сэр, - не поднимая глаз, ответила девушка. - Но мальчики правы… он первым начал.
— А вы поддались на его провокацию словно ребенок, не так ли? Вы меня разочаровали, мисс Грейнджер, очень, очень разочаровали.
Гриффиндорка сжала кулаки. От гнева и стыда ей хотелось заплакать. Выслушивать нотации на глазах у всех одноклассников было последним, о чем она мечтала бы.
К счастью, в этот момент прозвенел звонок, положив конец ее публичному унижению.
Студенты начали собирать свои вещи.
— Мисс Грейнджер, останьтесь… Мы должны обсудить ваше наказание.
Девушка лишь кивнула и откинулась на спинку стула, ожидая, пока остальные покинут аудиторию.
Дверь за ее спиной захлопнулась, и Гермиона ощутила себя мышью в змеиной норе. Снейп начал разбирать бумаги на столе, складывая в разные стопки уже проверенные работы и те, которые только собирался прочесть.
- Вам не нужна эта книга для приготовления зелья Иллюзий, - сказал он, закончив наводить порядок.
Студентка ничего не ответила, продолжая рассматривать пол.
Снейп вздохнул и сел рядом с ней.
- Я же должен был что-то сделать.
- Да, но не назначать мне отработку! - взорвалась она, сжав кулаки. - Ты сделал из меня дуру. Чтобы не снимать очки со своего факультета, ты наказываешь тех, кто не виноват. Это Малфою надо было назначить отработку.
- Я не мог наказать Драко, - попытался объяснить ей собеседник.
— А почему бы и нет?
- Потому что если бы я наказал Драко, я не смог бы поужинать с тобой, - ответил Снейп. Его пальцы перебирали девичьи волосы. - Единственное, что я смог придумать, чтобы мы могли увидеться - назначить тебе несколько часов отработки. Я начинаю чувствовать себя забытым… - прошептал он, улыбнувшись и слегка кусая ее за ухо.
Гермиона закусила губу, едва сдерживая стон одобрения. Она терпеть не могла, когда он пытался убедить ее таким способом, но, чувствуя его губы, путешествовавшие по ее шее, обжигавшие нежную кожу жаркими поцелуями, ведьма страстно желала внимания, оказываемого ей профессором.
- Черт, - едва слышно прошептала девушка. - Ты же знаешь, что я никогда не могу отказать тебе.
Довольный, Северус встал и вернулся к своему столу.
- Я жду вас, мисс Грейнджер, - сказал он своим обычным суровым тоном, - в семь часов вечера. Будьте пунктуальны.
Взяв свою сумку, Гермиона улыбнулась:
— Конечно… профессор.


______________________
Примечание:
Аблутофобия — боязнь плавать