Часть первая: Гермиона.

Вы когда-нибудь наблюдали за вьюгой? Пытались ли понять смысл ее завораживающего танца, ощутить кожей колючие снежинки, раствориться в непроглядной тьме вьюжной ночи, впитать её в самое сердце? Нет? Я пыталась. И потерпела полное фиаско - невыносимо-сладкое и в то же время такое неожиданное. 

Все началось в тот день, когда мне поручили первое серьезное задание. А именно — охрану шпиона Ордена Феникса, Северуса Снейпа. Вы спросите, зачем ему понадобилась охрана? Все очень просто: его раскрыли, а потом попытались убить. Расскажу все по порядку. 

Одним морозным декабрьским вечером профессор Снейп с отрядом Пожирателей смерти отправился в очередной рейд. На этот раз под удар была поставлена семья мистера Бернса, волшебника, работающего в Министерстве магии в отделе Тайн. Все шло по плану. Пожиратели ворвались в дом и захватили растерявшихся от неожиданности магов врасплох. Мистер и миссис Бернс, а также их семилетняя дочь Линда были обездвижены. Затем приспешники Вольдеморта подвергли всю семью пыткам. Я не знаю, что там произошло, да и, по правде говоря, не желаю знать. Зельевар не выдержал криков маленькой Линды и напал на своих «коллег». Дальше описывать произошедшие события профессор Снейп отказался. Лишь напоследок поинтересовался: жива ли девочка.

А на следующий день меня вызвали в штаб-квартиру Ордена Феникса, где бывший директор Хогвартса, Альбус Дамблдор, попросил меня охранять зельевара. Я не могла отказаться, хотя отчетливо понимала, что Снейп не тот человек, который будет безропотно исполнять все мои указания. 



* * *

На улице — двадцать четвертое декабря. В канун Рождества магглы и волшебники спешили по своим мелким, но безумно важным делам. Ведь нужно было так много успеть: купить подарки родным, поздравить друзей. Все это казалось безумно необходимым в Рождество, правильным. Я ловила себя на мысли, что завидую этим людям. Ведь им было с кем провести праздник и кому вручить подарок, а взамен получить теплую улыбку и тихое «спасибо».

Стоя возле небольшого мрачного дома, который казался чужеродным в этом праздничном городе, я размышляла о том, что скажу своему бывшему профессору. Я должна была убедить Снейпа, что мое присутствие необходимо. «Любопытно, как я это сделаю?» - задала себе вопрос, осознавая, что, увы, не могу на него ответить. Тяжело вздохнув, постучала в деревянную дверь. Прошло несколько минут, и я услышала за ней скрип половиц. Кто-то очень тихо подошел к двери и замер в ожидании дальнейших действий нежданного гостя.

Прочистив горло, я сказала:

— Здравствуйте, профессор Снейп. Это я, Гермиона Грейнджер.

Дальше сценарий нашего разговора я не продумала и замолчала, ожидая реакции зельевара. 

- Мисс Грейнджер, - проговорил он задумчивым голосом. - Что ж, если это действительно вы, то ответить на мой вопрос вам не составит особого труда.

- Я слушаю вас, сэр, - с готовностью ответила я. 

— Какой ингредиент вы украли из моей лаборатории на втором курсе? 

Честно признаться, этот вопрос меня смутил. Оказывается, весьма неприятно, когда тебя ловят за руку, пускай и через столько лет.

- Шкурку бумсланга, - произнесла я, зажмурив глаза. 

Знаю, со стороны это должно было выглядеть весьма забавно, но ничего разумнее придумать не получилось.

Вместо ответа я услышала скрип открывающейся двери. В следующую секунду сильная рука не церемонясь втащила меня в дом за шкирку. За моей спиной, словно крышка гроба, захлопнулась дверь.



* * *

На самом деле все оказалось не так плохо, как я себе представляла. Дом был маленький, но достаточно уютный. Спальня, гостиная, кухня и ванная комната - вот и все, чем располагали мы с профессором в ближайшие дни. Никакого намека на грядущий праздник, но, впрочем, жаловаться не стоило. Зная зельевара, я предполагала, что все могло быть гораздо хуже. Окинув взглядом профессора Снейпа, я заметила, что его облик за последние полтора года совершенно не изменился - все та же черная мантия, подчеркивающая болезненную бледность лица, глубокий, завораживающий, неприветливый взгляд. Я поняла, что это, как ни странно, мне нравится. Мои размышления прервал недовольный вопрос.

- Что вы здесь делаете, мисс Грейнджер? - спросил профессор, пристально глядя на меня. 

- Я тоже рада вас видеть, сэр, - отозвалась я с легкой иронией в голосе.

Снейп проигнорировал мою реплику. Полагаю, он ждал от меня вразумительный ответ.

- Меня прислал профессор Дамблдор. Он поручил мне важное задание, - произнесла я, не опуская взгляда.

- Вот как. И что же это за задание? - впервые в его голосе проскользнул интерес.

Я мило улыбнулась и ответила:

— Охранять вас, профессор.

К моему изумлению, Снейп никак не отреагировал на эти слова. Лишь смерив меня холодным взглядом, отошел к окну. Сложив руки на груди, зельевар замер, вглядываясь в мир, отделенный от него стеклом.

- Сэр, - нарушила я неловкое молчание.

Снейп, повернув голову в мою сторону, вопросительно поднял бровь.

— Разве вас не возмущает задание Дамблдора?

- Возмущает. Более того, оно кажется мне абсурдным, так как я не понимаю, как глупая девчонка может защитить меня, - ответил он, все так же внимательно глядя на меня.

Я кивнула в знак согласия. Черт! Почему я чувствую себя так неловко, разговаривая с ним? И почему он так внимательно рассматривает меня, словно пытается запомнить каждую деталь моего облика? Извинившись, я поспешно покинула комнату. Первая дверь, которую я открыла, привела меня в маленькую кухню. Закрыв дверь, я села на стул и спрятала лицо в ладонях. Как же это тяжело — быть здесь, в этом надежном месте, рядом с угрюмым зельеваром. Кажется, еще недавно, в августе месяце, я с друзьями занималась поиском хоркруксов. Какими же наивными мы тогда были. И беспечными. Мы не понимали, что ввязываемся в неравную, жестокую борьбу. За это непонимание мы вскоре и поплатились. 

Все произошло слишком быстро. Мы попали в засаду. Завязалась драка. Я замешкалась и не успевала уклониться от смертоносного зеленого луча. А Рон, мой Рон, оттолкнул меня в сторону. В первую минуту я даже не поняла, что случилось. Лишь позже, очутившись в безопасности, осознала, что его больше нет. 

Я не плакала ни тогда, ни на похоронах. Просто замкнулась в себе, в своем горе, медленно умирая. И вот, спустя месяцы, я поняла, что осталась совершенно одна. Родителей убили, Гарри исчез, а двери в Нору после смерти Рона я сама для себя закрыла. Наверное, поэтому бывший директор поручил мне это задание. Ведь Рождество нужно праздновать вместе с семьей или друзьями. Что же, в этом году моим «другом» будет Снейп. Я горько усмехнулась своим мыслям.

Встав со стула, я решила попробовать наладить контакт со Снейпом. Мама всегда говорила, что путь к сердцу мужчины лежит через его желудок. Пришла пора проверить это на практике.



* * *

Через час, сопровождаемая удивленным взглядом зельевара, я принялась накрывать на стол. Запеченная картошка и лимонный пирог — вот, что я успела приготовить. Принимая во внимание то, что я не ела с самого утра, этот скромный обед был для меня очень соблазнительным. 

Расположившись за столом, я выжидающе посмотрела на Снейпа. Казалось, за последний час он не сдвинулся с места, все так же стоя возле окна. «Кого же он там выглядывает?» - невольно спросила я себя. Зельевар смерил меня задумчивым взглядом, но, как ни странно, промолчал. Присев за стол, он нахмурился, словно припоминая что-то, затем произнес:

— Приятного аппетита.

- И вам, сэр, - ответила я, опустив голову, чтобы скрыть появившуюся на лице улыбку. Это было так непривычно - видеть вежливого Снейпа.

Во время обеда мы не разговаривали. Закончив есть, зельевар бросил скупое «спасибо» и вновь подошел к окну. Что ж, для начала совсем неплохо.



* * *

За весь день мы едва перекинулись парой фраз. Безразличие зельевара уже немного волновало меня. Что с ним происходит? В школе профессор Снейп был грозой подземелий и личным боггартом многих студентов. В памяти всплыл образ Невилла, отозвавшись в сердце легкой грустью. Как же давно это было! Профессор вечно язвил и снимал баллы. Насколько я знала, он был очень неприятным в общении и порой жестоким, но никогда - таким безразличным. Исподтишка наблюдая за ним, я заметила в нем странную, пугающую перемену. Словно что-то надломилось в его душе, и профессор стал похож на загнанного в угол зверя.

Вечером затянувшееся молчание стало невыносимым. Поднявшись с дивана, я подошла к профессору и задала ему вопрос:

— За кем вы наблюдаете, профессор?

Снейп не поворачиваясь ко мне лицом, ответил:

— Ни за кем, мисс Грейнджер.

Его голос прозвучал сухо. Я недоверчиво прищурила глаза.

- Тогда почему вы весь день стоите возле окна, сэр? - спросила я, пытаясь заглянуть ему через плечо. 

Снейп медленно повернулся и, нахмурившись, посмотрел на меня.

- Зачем вас послал Дамблдор, мисс Грейнджер? - строго спросил он.

- Охранять вас, - честно призналась я.

— Вот как. И вы думаете, я поверю в этот бред? 

- Почему бред? - возмутилась я.

- Мисс Грейнджер, при всем моем… уважении, мне слабо верится в то, что сопливая девчонка сможет меня защитить в случае нападения черных магов. - Фраза прозвучала колко и обидно, как в школьные времена.

Не найдя возражений, я сказала:

— Перестаньте называть меня мисс Грейнджер! У меня есть имя.

Получилось глупо и совсем по-детски. Снейп, не обратив на мой тон совершенно никакого внимания, ответил:

— Перестаньте называть меня профессором. Вы давно уже не являетесь моей студенткой.

Я опешила от такого заявления. Да он издевается надо мной! Вся эта ситуация показалась мне столь нелепой, что я неожиданно засмеялась. Взглянув в черные глаза, я широко улыбнулась зельевару. Он нахмурился и отошел от меня на несколько шагов. Только сейчас я заметила, как близко к нему находилась. Всего лишь несколько сантиметров отделяли нас. Я до сих пор чувствовала в воздухе пряный запах трав от его одежды. Повернувшись к зельевару лицом, я спросила:

— А как мне вас называть?

Он не ответил, продолжая глядеть куда-то поверх моего плеча. 

- Давайте, мы будем обращаться друг к другу по имени, - предложила я. 

Бредовая идея! Он никогда и никому не позволял фамильярничать с собой. О чем я только думала?

Снейп все также молчал. Я нахмурилась и решительным шагом направилась к дивану. Не хочет общаться со мной - не надо. Как-нибудь переживу столь невеликую потерю. Расположившись на диване, я взяла лежавший на нем «Пророк» и углубилась в чтение.

- Я думаю, что в нашей ситуации это будет уместным, - раздался через некоторое время голос Снейпа. 

Мне потребовалось несколько секунд, чтобы сообразить, что он продолжает наш незаконченный разговор.

- Хорошо… Северус, - ответила я, не решаясь посмотреть на зельевара.

- Отлично, Гермиона, - произнес он очень тихо. 



* * *

Проснувшись рано утром, я решила украсить дом к празднику. Яркие красные шары, блестящие зеленые гирлянды и небольшая елка на столе возле дивана удивительным образом оживили тусклую гостиную и сделали ее уютной. Окинув взглядом результаты моего труда, я довольно улыбнулась. «Что ж, если праздник не идет к нам — мы сами его создадим!» — очень часто любила повторять мама. Смахнув непрошеные слезы, навеянные воспоминанием, я отправилась на кухню готовить завтрак.

Через полчаса в кухне появился зельевар. Разглядывая его недовольное лицо, я задумалась, что же ему так испортило настроение с утра пораньше. 

- Доброе утро, Северус, - произнесла я, не глядя на него.

- Доброе, мисс Грейнджер, - поздоровался он. - Потрудитесь объяснить мне, что произошло с гостиной!

Требовательные нотки в голосе мне очень не понравились. Так же, как и старое обращение — мисс Грейнджер.

- А что с гостиной? - переспросила я.

Наверное, это было не то, что Снейп желал услышать, так как он раздраженно нахмурился.

- Она слишком яркая и в гриффиндорских тонах, - пояснил он.

- Я думала, что мы давно уже переросли школу, - возразила я. - Вы же сами вчера сказали, Северус. Зеленый цвет вам тоже не нравится?

- Нравится, - ответил он, - но я не считаю уместным в данной ситуации…

- Северус, - перебила, - это же смешно! Неужели вы не любите Рождество?

— Нет. 

- Почему? Разве вы его никогда не праздновали? - настойчиво спросила я. 

Я понимала, что это невежливо, но мне необходимо было знать правду.

— Нет.

- Но почему?! - Односложные ответы начали злить меня.

- Возможно, мне не с кем было его отмечать. - В равнодушном тоне прозвучали горькие нотки. Хмуро посмотрев на меня, он спросил: - О чем вы думали, Гермиона?

- О том, что омела под люстрой вам вряд ли понравится, поэтому стоит повесить зеленые шарики, - ответила я, закончив готовить завтрак.

- Издеваетесь? - вкрадчиво поинтересовался Снейп.

— Возможно. Вы какой кофе любите? С сахаром или без? 

- Без, - нехотя ответил он. 



* * *

- Вы спасли девочку, почему? - задала я давно мучивший меня вопрос.

- Не ваше дело! - резко ответил Снейп.

Сидя на диване рядом с зельеваром, я вдыхала запах трав, исходящий от его одежды - такой сладкий, такой знакомый. Если закрыть глаза, можно было представить, что находишься в классе зельеварения, а рядом Рон и Гарри пытаются приготовить хотя бы что-то, смутно напоминающее зелье. Я улыбнулась. Было так приятно и в то же время горько вспоминать прошлое.

- Вам стало ее жалко? - Я не оставила попыток добиться от него ответа.

Северус промолчал, скрыв лицо за «Пророком».

- Почему вы все время меня игнорируете? - спросила я. 

И хотя лицо Снейпа было скрыто газетой, я заметила, как длинные пальцы зельевара крепче сжали бумагу.

- Вы много говорите - это раздражает, - бросил он, все так же пряча лицо за газетой. 

- И вы решили делать вид, будто меня здесь нет. Так ведь проще, правда? А главное, как удобно - замечать меня только тогда, когда в этом есть необходимость!

Видимо, мои слова задели Снейпа, так как он аккуратно отложил газету и внимательно посмотрел на меня.

- Гермиона, - начал он, - вы когда-либо задумывались над тем, как ваше неуемное любопытство действует людям на нервы? Возможно, им…

- Вам, - вновь перебила я.

- …мне не хочется отвечать на некоторые вопросы, - закончил он.

- По-моему, вы, Северус, вообще не склонны разговаривать с людьми, - сказав это, я встала с дивана и направилась в комнату за мантией. 

Мне нужно было прогуляться. Тесное общение со Снейпом было не очень приятным времяпровождением. Почти дойдя до двери, я услышала его оклик и удивленно оглянулась. 

- Мне стало жаль ребенка, - признался Снейп.

- Понятно, - лаконично ответила я, поворачиваясь лицом к мужчине.

- Сомневаюсь. У вас ведь есть еще вопросы, Гермиона? Ну же, не стесняйтесь. Я постараюсь удовлетворить ваше любопытство. Сегодня ведь Рождество, - произнес он, подходя ко мне. 

Пришлось поднять голову, чтобы встретиться с зельеваром взглядом. Было ужасно неудобно смотреть снизу вверх на собеседника. Я чувствовала себя ребенком, стоя рядом с ним. Это было так… привычно. И ведь верно! Снейп всегда во всем старался держать дистанцию, будь то общение со студентом в школе или же беседа с коллегами из Ордена.

- Почему вы ее пожалели? Ведь это был далеко не первый рейд, и она - не первая, кого убивали на ваших глазах, Северус.

- Она напомнила человека, который был мне дорог. Я не смог совладать с чувствами, - ответил он, осторожно заправляя выбившуюся прядь волос мне за ухо. 

Такой простой жест. Тогда почему мое сердце болезненно сжалось? Почему мне хочется прижаться к нему и пообещать, что все будет хорошо?

Я промолчала, застыв под взглядом внимательных черных глаз. Мне ужасно не хотелось, что бы это мгновение заканчивалось. Ведь Северус так редко бывает откровенным!

— Не нужно.

- Что? - переспросила я, боясь пошевелиться.

- Не нужно выходить из дома, - пояснил он.

- Но я не… - попыталась я возразить, сделав полшага вперед, к Снейпу.

- Неужели? - Северус насмешливо изогнул бровь, положив руку мне на плечо. Этим жестом он словно хотел удержать меня от возможности совершить ошибку.

- Я останусь, - произнеся это, я сделала еще полшага навстречу Снейпу и оказалась в его объятиях.

Он ничего не ответил, лишь прижал к себе.



Часть вторая: Северус.

В этом было нечто неправильное: сидеть рядом с Гермионой и наблюдать за ней, но желание пересилило здравый смысл, и я ничего не мог с собой поделать. Сидя на диване рядом с девушкой, я делал вид, что читаю газету. Очередная квиддичная сенсация совершенно меня не заинтересовала. Более того, я уже восьмой раз перечитывал эту статью, безуспешно пытаясь понять ее суть.

Невыносимо было видеть ее нахмуренное лицо. Столько эмоций, столько страсти отражалось на нем! Я немного опустил газету, чтобы лучше видеть Гермиону. Закушенная губа и пальцы, сжимающие мантию на колене, выдали ее волнение. Гермиона что-то обдумывала. И сомневалась. Это было ей совершено не свойственно. Возможно, она хотела что-то сделать. Но вот что? Велико было искушение прочитать мысли Гермионы, но я сдержал это желание. Мне не хотелось, чтобы она боялась меня.

Я вновь поднял газету, тем самым отгораживаясь от девушки. Слишком часто за последние дни я стал волноваться, услышав ее имя. Было непривычно называть мисс Грейнджер Гермионой. Мне хотелось сказать ей что-то приятное. Я мечтал вновь увидеть на ее лице улыбку: чуть грустную и в то же время задорную, но сдерживался, сохраняя бесстрастное выражение лица. Слабость недопустима и неуместна.

Некоторое время мы сидели в полной тишине. Я читал, она — размышляла. Со стороны мы выглядели весьма занятно. Своеобразный импровизированный семейный вечер. Эта мысль меня не раздражала. Более того, она казалась приемлемой, правильной. В обществе Гермионы я чувствовал себя уютно.

Я услышал, как она пересела ближе ко мне, шурша мантией.

- Северус, - сказала она, - как вы относитесь к совместной прогулке? 

- Отрицательно, - ответил, не глядя на нее. Я не хотел видеть досаду на лице Гермионы.

- Почему? - Вопрос прозвучал требовательно, как в школьные времена.

— Потому что это опасно.

- Погода сегодня замечательная. А я устала все время сидеть взаперти! Меня угнетает эта напряженная обстановка, - произнесла она, пытливо смотря на меня.

— Ничем не могу помочь, мисс Грейнджер. Вы сами взялись за это задание, так будьте любезны, доведите его до конца.

Отложив газету в сторону, я смерил Гермиону холодным взглядом, надеясь, что она поняла: я не намерен продолжать этот бессмысленный разговор.

Щеки Грейнджер покраснели, и она, фыркнув, поднялась с дивана. Я проигнорировал ее действия, оставаясь бесстрастным и замкнутым. Гермиона что-то хотела сказать мне в ответ, но передумала. Развернувшись, она обошла диван, исчезнув из моего поля зрения. 

Я хотел было встать и выйти из гостиной, чтобы дать ей время остыть, но не смог. Маленькие теплые ладошки закрыли мне глаза. Сначала я опешил от такой наглости, но, довольно быстро опомнившись, поднял руку, чтобы убрать руки Гермионы со своего лица.

- Нет, - тихо прозвучало над самым ухом, - подождите.

— Мисс Грейнджер…

— Гермиона.

- Гермиона, что вы делаете? - терпеливо спросил я. 

Признаться, с закрытыми глазами я чувствовал себя беспомощным. Сейчас я зависел от Гермионы — это обстоятельство раздражало меня и в то же время смущало. Такой простой жест был столь интимен, что я не решился остановить ее. Мне стало интересно, что она собирается делать дальше.

- Я должна с вами поговорить. Нет, не перебивайте! - заметив, что я хочу что-то сказать, воскликнула Гермиона. - Ваш взгляд странно действуют на меня. Я теряюсь, как в школе, и совершенно не могу вам возразить. Поймите, мне так легче будет говорить.

- И о чем же? - заинтересованно спросил я.

- О многом. Мне кажется, если бы вы меньше презирали меня, мы смогли бы найти много интересных тем для дискуссий. - Ладошки сильнее прижались к моему лицу. 

Девушка сильно нервничала, поэтому я промолчал, позволяя ей выговориться.

- Что вы видите сейчас? - неожиданно задала она вопрос.

- Гермиона, что я, по-вашему, могу видеть, если вы закрыли мне глаза? - спросил я раздраженно.

- Странно. Обычно люди говорят, что видят темноту. Черную, непроглядную темноту. Наверное, у вас в жизни было слишком много такой темноты. Вы привыкли к ней и теперь не замечаете, - задумчиво произнесла Гермиона. - А я, когда закрываю глаза, вижу красные искорки. Верите? Нет, наверное… 

Я напряженно вслушивался в ее монолог, пытаясь понять, что она хочет мне сказать столь странным способом. Но пока не понимал. Тем временем она продолжила:

— Черный цвет в мире волшебников считается эталоном красоты. А знаете, почему? Черное слишком таинственное и непонятное, а еще переменчивое, как вьюга, которая вчера бушевала за окном. Это привлекает и в то же время отталкивает. Впрочем, как и вы.

- Гермиона, вы сравниваете меня с черным цветом? - поинтересовался я, насмешливо искривив губы.

— Нет. Я сравниваю вас с вьюгой. Вы загадочны и опасны. И в то же время я восхищаюсь вашим умом, вашими талантами. Северус, вы, наверное, думаете, что я говорю глупости? Вы правы, пожалуй.

Я так не думал. В ее словах был смысл. И я, кажется, догадывался, к чему она ведет. Слегка наклонившись назад, я прижался к Гермионе. Было приятно находиться в кольце ее рук.

- Я не ребенок, Северус. В моей жизни было много потерь и испытаний. Нет, не думайте, что я жалуюсь вам на свою судьбу. Отнюдь. Мне необходимо, чтобы вы поняли: при необходимости я сумею вас защитить, - убедительно сказала она. 

Убрав ладошки с моего лица, Гермиона отстранилась. Я нахмурился, испытав разочарование. Несколько раз сжав и разжав кулаки, я решительно встал с дивана и подошел к ней.

Она стояла возле окна спиной ко мне. Такая хрупкая и беззащитная. Мне захотелось обнять, вновь ощутить тепло ее тела и мягкость ладоней на своей коже. Но вместо этого я лишь встал за ее спиной и, скрестив руки на груди, спросил:

— Гермиона, вы пойдете со мной на прогулку?

В стекле отображалось бледное лицо Грейнджер. Всего лишь на секунду на нем промелькнуло удивление, но тут же ее губы растянулись в широкой улыбке.

- Да! - произнесла она, глядя сияющими глазами в окно.



* * *



Странно, ей так мало надо для счастья. Холодный ветер, белый, хрустящий под ногами снег и нелепый леденец на палочке в виде головы Санта-Клауса. Я скривился - ненавижу сладкое. 

Заметив недовольное выражение моего лица, Гермиона вынула конфету изо рта.

- Что-то случилось, Северус? - встревоженно спросила она.

Я отрицательно покачал головой. Хотелось быстрее закончить прогулку и вернуться домой, так как погода вновь начала портиться. Но я промолчал — не желал, чтобы она расстраивалась. Ей сейчас было хорошо, и мне этого хватало, чтобы смириться со столь отвратительным времяпровождением.

- Вы хотите посмотреть на елку? - спросила она, внимательно разглядывая редких прохожих.

- Нет, - ответил я и, заметив вопросительное выражение лица Гермионы, добавил: - у нас в доме стоит елка, которую вы собственноручно наколдовали.

— Разве это елка? Пойдемте на площадь. Вот там стоит настоящая елка!

Не слушая моих возражений, Гермиона взяла меня за руку и повела на площадь. Пройдя два квартала, мы вышли к освещенному новогоднему дереву. Множество огней и ярких, разноцветных шаров создавали волшебный образ. Звонко рассмеявшись, она подбежала к елке и с нескрываемым восхищением начала её рассматривать. 

Подойдя к девушке, я спросил:

— Вы выглядите счастливой. Неужели это дерево вам так нравится?

- Конечно! Ведь сегодня Рождество. У нас в семье была традиция: каждый год ходить на площадь и смотреть на елку. Последний раз я так проводила Рождество в тринадцать лет вместе родителями. Папа купил мне сладкий леденец на палочке, и мы полчаса рассматривали елку с мерцающими огоньками. Было здорово! - Затем, немного помолчав, Гермиона добавила: - Я не люблю сладкое, не люблю леденцы на палочке, и меня ужасно раздражают огоньки.

- Вот как. Зачем же вы тогда каждый год ходили на площадь? Пытались вновь быть правильной, Гермиона? - спросил я, презрительно усмехаясь. 

Нужно было напомнить, с кем она разговаривает: слишком много откровений мне пришлось выслушать в последние дни.

Отрицательно покачав головой, Гермиона пробормотала:

— Это традиция.

Почти неслышно и в то же время очень громко прозвучали эти слова. Не удержавшись, я подошел к ней почти вплотную.

- Вам их очень не хватает? - спросил, аккуратно обнимая Гермиону за плечи.

— Очень…

Доверчиво прижавшись ко мне спиной, девушка грустно посмотрела на елку. Мне захотелось сказать ей что-то ободряющее, рассмешить забавной историей, поцеловать, но, разумеется, я ничего не сделал. Может быть, потому что я не знал веселых историй… Нет, о причинах я думать не желал. Я продолжал обнимать Гермиону, глядя на отвратительное дерево, увешанное множеством нелепых игрушек. 

— Вы счастливы?

- Что? - переспросил я. 

- Вы сейчас счастливы? - уточнила она.

- Не знаю. Мне сейчас… уютно, - признался я, пристально всматриваясь в золотистый шарик.

Развернувшись ко мне лицом, Гермиона внимательно посмотрела мне в глаза. Затем, встав на цыпочки и зажмурив глаза, она поцеловала меня в губы: быстро и неуклюже. Я тихо рассмеялся. Гермиона вспыхнула и попыталась выкрутиться из моих рук, но я не позволил. Крепче обняв ее за талию, я поцеловал Грейнджер. 

Мягкие, податливые — они пахли мятой и имели сладкий привкус леденца, который она ела. Я совершенно потерялся в своих ощущениях. Но могу сказать лишь одно: я определенно не остался равнодушным. 



* * *

Вернувшись в дом, мы молчали. Я не знал, как себя вести в подобной ситуации, Гермиона, видимо, — тоже. Уже собираясь в спальню, я еще раз взглянул на девушку: она стояла посредине комнаты и смотрела на меня.

Вопросительно подняв бровь, я ждал — она молчала. Не выдержав напряженной тишины, я спросил:

- Ты хочешь что-то сказать?

— Нет. А ты?

- Я… не знаю. Возможно… - запнувшись, я устало потер пальцем переносицу. Затем, послав все к Мерлину, подошел к Гермионе, обнял ее и, зарывшись лицом в ее волосы, прошептал:

— Мне нечего сказать, Гермиона.

— Знаю. Мне тоже.

Обняв меня за шею, она запрокинула голову, позволяя поцеловать себя. Этот поцелуй был мучительно сладким, меня опьянял привкус страсти. А когда поцелуй закончился, я совершенно не имел сил отпустить Гермиону. Возможно, это было ошибкой, но я не сумел себя сдержать, потерял самообладание. Но я не пожалел ни о чем: ни о сладких губах, дарящих мне поцелуи; ни о ласковых руках, скользящих по моей спине. Я наслаждался каждым мгновением, каждым движением, каждым стоном, сорвавшимся с ее губ. На пике наслаждения я услышал свое имя и понял, что уже не смогу отпустить ее. 



* * *

Сегодня мне опять снился день, когда мы совершили нападение на дом Бернса. Крики, вспышки заклинаний, перепуганные карие глаза маленькой Линды - все это было столь ярким и правдоподобным, что в какой-то миг я не смог отличить сон от реальности. Линда. Смешная, неуклюжая девчонка с огромными глазами. Когда ее пытали Круцио, она не кричала. Возможно, просто не могла из-за раздирающей боли. А может, не до конца осознавала происходящее. Лишь молча сносила пытку, зажмурив глаза. Когда ее лицо в третий раз исказила гримаса боли, я не смог сдержаться и обезоружил Макнейра.

Позже я размышлял над причиной столь нелепого поступка. И я понял: Линда Бернс напоминала мне человека, которого я учил в Хогвартсе. А именно — Гермиону Грейнджер. Они были так похожи. Нет, не внешне. Характером. Такая же упрямая. 

За последние полтора года я почти ничего не слышал о Гермионе. Слухи — так мало и в то же время много. В очередной раз посещая собрания Пожирателей, я боялся услышать о том, что ее поймали. Через полгода неизвестности я попытался найти ее. Тщетно. Мои попытки не увенчались успехом, зато привлекли нежелательное внимание со стороны Темного Лорда.

Прошло еще долгих шесть месяцев, и я узнал, что мои бывшие ученики попали в засаду. Тогда я впервые по-настоящему испугался. Выжить в таких столкновениях удавалось лишь счастливцам, но она, вопреки всему, выжила. Уизли повезло меньше. Впрочем, мне его жизнь была безразлична. Я собирался встретиться с Гермионой после похорон. Мне нужно было разобраться, почему ее жизнь меня так волнует. Но я не успел - она вновь исчезла на долгих полгода. Все это время я пытался выведать у Дамблдора, куда уехала Грейнджер. Осторожно намекая, шаг за шагом направляя разговор в нужную мне сторону, я узнал, что она скрывается в «надежном месте». После этого я попытался выбросить ее из головы: внушал себе, что у нее все в порядке и не стоит искать ней встречи. Я почти поверил, что мисс Грейнджер меня совершенно не интересует. 

И вот теперь, в канун Рождества, на порог моего убежища пришла Гермиона и заявила, что будет меня охранять. Смешно, не так ли? Единственная, от кого меня нужно было защищать — это она. Остальные могут лишь убить. Она же может уничтожить, ведь я, наконец, понял, что люблю ее.



* * *

Проснувшись, я обнаружил, что нахожусь в постели совершенно один. Разочарование, досада, злость — на меня одновременно нахлынуло так много эмоций, что я растерялся. За последние восемнадцать лет это случилось со мной впервые. А на что я, собственно, надеялся? Что она останется со мной и утром разбудит поцелуем? Да. Я позволил себе слишком многое: надежду.

Одевшись, я направился в гостиную, с намерением поговорить с Гермионой. Нужно разобраться со всем как можно скорее. Войдя в комнату, я застал ее снимающей зимнюю мантию. 

- Доброе утро! - поприветствовала она, тепло улыбаясь.

В ответ я лишь сдержанно кивнул — улыбка на ее лице слегка поблекла. Положив мантию на диван, Гермиона взяла в руки продолговатый сверток и подошла ко мне.

- Северус, что с тобой случилось? - спросила она.

— С каких это пор мы с вами, мисс Грейнджер, на «ты»? Не припомню, что разрешал вам так фамильярно ко мне обращаться. - Я был слишком раздражен тем обстоятельством, что она куда-то ходила утром, поэтому не стал сдерживать себя, возвращаясь к обычной манере поведения.

- А как мне тебя называть? - поинтересовалась Гермиона. Судя по тому, как нехорошо сузились ее глаза, я мог предположить, что она разозлилась. 

— Я считаю, что обращение мистер…

- Прекрати! - перебила она. - Что я сделала не так? Почему ты меня отталкиваешь? 

Я замер, удивляясь ее безрассудной храбрости. Никто не осмеливался так со мной говорить. Мне захотелось высказать все, что думаю о ней, но я не смог. Вместо этого лишь спросил:

— Куда ты ходила?

Несколько раз моргнув, Гермиона вновь улыбнулась и со словами «С Рождеством, Северус!» протянула мне сверток. Открыв подарок, я снова удивился. У непосвященного человека сюрприз мог вызвать отвращение, настолько это растение было неприятно держать в руках. Но я искренне обрадовался подарку и, привлекая Гермиону к себе, поцеловал в знак благодарности. Возможно, все не так плохо, как показалось сначала?



* * *

Я сидел на диване и перебирал локоны Гермионы, ее голова лежала на моих коленях. 

- Тебе понравился подарок? - спросила она, повернувшись ко мне лицом.

- Да. А скажите-ка мне, мисс Грейнджер, откуда вы узнали о необычных свойствах хален?

- Из книги, - ответила она, усмехнувшись.

Я лишь хмыкнул, услышав это заявление. Разумеется, лишь Гермионе могла прийти в голову идея подарить мне это растение, одним из свойств которого была очистка воздуха в лаборатории от ядовитых испарений. Как романтично и в то же время практично. Впрочем, я был всем доволен: заданием Дамблдора, вьюгой, танцующей за окном, красными шариками над камином и даже Рождеством. Наверное, первый раз в жизни я согласился бы с утверждением, что Рождество — самый лучший праздник в году.