Женщина с необычным именем Иллена резко встала с постели. Она знала, просто знала, что произошло непоправимое. Женщина знала, что произошло то, чего она боялась больше всего на свете. То, о чем она думала в темноте ночи, боясь и умоляя Высшие Силы оставить это кошмарным сном, стало правдой. Женщина оделась, и тут в комнате раздался всхлип. Она подошла к колыбельке, стоящей в углу, и несколько раз качнула ее. Ребенок затих. Женщина несколько секунд смотрела на него, а после резко развернулась и вышла из дома.

***

Некоторое время назад…

Двери Большого Зала слетели с петель и с грохотом упали на каменный пол. В образовавшийся проем вошла толпа людей. Они все были ужасающе одинаковы: черные одежды и черные маски. Защитники Хогвартса отхлынули в противоположный конец Зала. Их осталось немного, но эти маги собирались сражаться до конца. Здесь не было масок и черных одежд. Здесь были горящие огнем - зеленым, карим, голубым, серым, грозового неба - глаза, здесь были взъерошенные волосы и отчаянная решимость умереть. Они отступили в дальний угол, перестраиваясь в оборонительном порядке. Вперед вышел мальчик с лохматыми черными волосами, зелеными глазами и шрамом на лбу. Гарри Поттер. Он хотел что-то крикнуть Пожирателям Смерти, но из их массы вперед выступило существо, называющее себя Лордом Волдемортом. Он приложил палец к тонким бескровным губам, призывая всех к тишине. Среди Пожирателей сразу воцарилось безмолвие. А защитники Хогвартса утихомирились согласно жесту Мальчика-Который-Выжил. Гарри Поттер вдруг почувствовал, что Волдеморт не отдаст приказ о нападении прямо сейчас. Гриффиндорец как никогда ярко ощущал настроение Темного Лорда. Внутри того сплелись кипящая ярость и безумное торжество.
- Долгое время, - начал говорить Лорд Волдеморт, - Ордену Феникса становились известны все мои планы, все мои начинания и даже желания. Долгое время я не мог понять, кто предал нас. Но в начале Битвы мои подозрения подтвердились, - Волдеморт махнул рукой, отдавая приказ.
Из толпы Пожирателей вытолкнули фигуру мужчины. Без маски и без черного плаща. Обычная мантия, только тоже черная. Он упал на колени, но почти тут же встал на ноги, покачнувшись при этом. Черные волосы спутались и выглядели еще ужаснее, чем обычно.
- Профессор! - выдохнула половина защитников.
- Северус! - так вздохнула вторая.
Мужчина оглянулся, и кривая ухмылка исказила черты лица.
- Да! - радостно сказал Волдеморт. - Профессор Северус Снейп оказался предателем! Вы удивлены?
- Я не предатель, - глухо произнес зельевар, - а двойной агент.
- Не люблю, когда мне перечат! - лениво сказал Лорд. - Круцио!
Мужчина упал на пол, извиваясь от боли. Но не издал ни одного звука. Гарри закусил губу. Он знал, какую боль испытывает профессор.
- Нет! Прекратите! - сзади раздался одновременный крик Гермионы и профессора МакГонагалл.
— Finite incantatem! - все так же лениво сказал Волдеморт. - На моей памяти это первый человек, выдержавший четыре моих Круциатуса без звука. Я умею уважать храбрость, и ты, предатель, умрешь быстро. Но вот боль… Тебе будет очень больно, обещаю. И в моральном и в физическом смысле.
Северус Снейп резко выпрямился и посмотрел на Темного Лорда. Тот небрежно махнул рукой, отдавая приказ. Из толпы Пожирателей вытолкнули женщину. Она так же, как зельевар, упала на колени, но тут же поднялась. Морщины избороздили некогда милое лицо, сделав его похожим на маску, но осанка… Осталась поистине королевская осанка. Женщина выпрямилась и гордо огляделась по сторонам. Одежды на ней не было никакой, кроме белья и длинной ночной рубашки, дорогой, сделанной из шелка и вышитой золотыми нитями.
— Эйлин!
— Мама!
Два одиноких возгласа разорвали вновь воцарившуюся тишину зала. Северус Снейп и Минерва МакГонагалл явно знали женщину. Та повернулась к ним и кивнула головой. Профессор Снейп сорвался с места с намерением закрыть собой мать, но взлетела палочка Волдеморта с невербальным заклятьем. Веревки крепко опутали зельевара, не давая тому шевельнуться.
- Sectumsempra! - с удовольствием прошипел Лорд. Эйлин Снейп упала на пол. Из глубоких резаных ран, появившихся на теле, хлестала кровь. Но женщина, как и сын, не издала ни звука.
- Северус, скажи мне, каково это - осознавать, что заклятье, которое ты придумал, убивает собственную мать? - издевался Волдеморт.
Мужчина захрипел, извиваясь на полу и стараясь избавиться от пут, но те лишь крепче впились в тело.
- Северус, сын… - вдруг раздался тихий голос. Эйлин, умирающая на полу, обратилась к профессору.
— Silencio! — еще одно заклинание Лорда, и женщину больше не было слышно.
- Каково это - не слышать предсмертного наставления матери? - продолжал издеваться Волдеморт.
Женщина расслабилась и больше не шевелилась. Северус Снейп захрипел, пытаясь освободиться. Защитники никак не могли помочь — Пожиратели крепко держали защитное поле, оказавшееся еще и звуконепроницаемым. Ни учителя, ни студенты ничего не слышали.
- Как она быстро сдохла! - делано удивился Волдеморт. - Ну что ж… Кажется, я обещал тебе болезненную, но быструю смерть, так? - он обернулся к Пожирателям. Те угодливо закивали. Темный Лорд взмахнул палочкой, и веревки спали с тела профессора.
Северус Снейп кинулся к матери, но дорогу ему преградила огромная змея.
- Нагайна… - дальше послышалось лишь шипение.
Кажется, профессор понял, какая смерть ему уготована. Он шарахнулся от змеи, но та молниеносно бросилась, впиваясь в шею громадными клыками. Северус Снейп с гортанным выкриком упал на пол, упал всего в метре от тела матери.
- И, наконец, Северус, каково это - не иметь возможности прикоснуться к телу мамочки? - Волдеморт захохотал.
Руки Снейпа старались зажать ужасную рану на шее, остановить кровь. Но она все текла и текла на пол, совершенно не понимая, что это убивает человека. О, кровь! Ты всегда в нас, ты всегда кажешься частью нас, но при любом возможном случае ты покидаешь нас! Что за горькая ирония! Даже кровь держится в нас лишь силой.
Северус Снейп в последний раз дернулся и замер. Остекленевшие глаза смотрели в потолок. Зачарованный потолок Хогвартса. В котором сейчас сверкали необычно яркие звезды. И лишь черные глаза профессора зельеварения не отражали их.
Одиноким криком взлетел к звездам и замер голос Драко Малфоя, выбежавшего из толпы Пожирателей и упавшего на колени перед телом крестного.
Тихим плачем отразился от неба голос Астории Гринграсс, стоящей среди защитников и смотрящей на любимого, волей случая оказавшегося по ту сторону баррикад.
Едва слышный шепот: «О нет!…» Нарциссы Малфой, разбившийся на миллионы кусочков, рассыпавшихся по залу.
И в конце кошмарной какофонией раздался хохот Беллатрисы Лестрейндж, пронесшийся мимо магов и исчезнувший где-то в темноте ночи.
И вслед за хохотом понеслась по залу неизвестно откуда взявшаяся мелодия. То радостная, то печальная, то игривая, то серьезная, то рыдающая, то смеющаяся, то смущенная, то смелая, она как будто искала нужный темп, нужное настроение, нужные ноты. И нашла их, сметя все защитные заклинания, поставленные учениками, студентами, Пожирателями Смерти. Музыка не замечала того, что вот-вот должна была начаться Битва. Она просто играла. Она действительно нашла нужные ноты. И зазвучала грустная мелодия какой-то песни. Некоторым магам она показалась смутно-знакомой, но понять, что это, они не смогли. Все замерли.
Потому что вслед за музыкой вошла женщина. Вошла легким танцующим шагом, отталкиваясь от звенящих нот мелодии. Для нее музыка была материальной, она вилась вокруг женщины, оберегая и защищая. Угольно-черные волосы волной спускались ниже пояса. Тонкие черты лица и фигуры, казалось, были едины с музыкой. «Они неразделимы», - подумал каждый в зале. Волдеморт замер, глядя на женщину. А она прошла к телу Северуса Снейпа. Встала рядом с ним на колени, отвела прядку волос с его лица и долго всматривалась в неподвижные черты и мертвые глаза. Склонила голову, удерживая слезы, и опустила веки профессора. На эти несколько мгновений музыка почтительно замолчала. Женщина встала с колен, и мелодия продолжила играть. Она как будто ждала чего-то. И первым, кто нарушил звучание, стал голос Волдеморта.
- Зачем ты пришла, Иллена? - грубо спросил Лорд.
- Освободиться, - просто ответила женщина.
- Ты оставила моего ребенка одного? - угрожающе спросил Волдеморт. Все маги, находящиеся в зале, в том числе и Пожиратели, изумленно взглянули на повелителя.
- Это не твой ребенок, - произнесла женщина.
- Что?! - Лорд, казалось, не понял о чем говорить Иллена.
- Это дочь Северуса Снейпа, - тихо сообщила женщина. Тихо не потому что боялась, а потому что музыка забирала ее силы. Медленно, но неотвратимо. - Ты долго мучил нас. Долго. Помнишь, как ты увидел меня на улице? В ту же ночь ты, Том, изнасиловал меня. Только потому, что я тебе понравилась. А потом многие годы держал у себя, издеваясь днем и ночью, пока я не сбежала. Но тогда, - женщина улыбнулась, - я уже любила Северуса. И не могла просто так покинуть ваш мир. А он любил меня. Но ты снова возродился, и снова нашел меня. И снова издевался. И подумал, что я забеременела от тебя… Какая глупость! Разве женщина, если в ней есть хоть капля волшебства, может забеременеть от ненавистного ей человека? А во мне есть волшебство, оно вокруг…
- Ты музыкальная волшебница! - воскликнул кто-то из Пожирателей.
Защитники Хогвартса, те, кто знал дружно охнули.
- Верно! - улыбаясь, подтвердила женщина.
- Так зачем ты пришла? - повторил вопрос Волдеморт.
- Чтобы освободить этот мир и себя от твоей власти, - твердо сказала женщина.
Иллена взмахнула рукой, и, согласно этому движению, музыка стала громче. И женщина запела.

На страницах былой любви,
Словно строчки забытой повести,
В пустоте исчезают дни,
Но они в многоточьях совести.
Снова грусть подошла украдкой,
И сдавило немного грудь,
Вкус медовый и горько-сладкий
Не даёт уснуть.
Почему мы забыть не можем,
Почему боль пришла опять,
Почему так бывает сложно,
Для чего мы должны терять?
Отчего наших дней тепло
Застывает холодным инеем?
Мы вздыхаем: не повезло,
У судьбы не прямые линии.
Снова грусть подошла украдкой,
И сдавило немного грудь,
Вкус медовый и горько-сладкий
Не даёт уснуть.
Почему мы забыть не можем,
Почему боль пришла опять,
Почему так бывает сложно,
Для чего мы должны терять?
Снова вечер краснеет
В облаках на закатном просторе,
Ночь приходит и с нею
Пустота, как глубокое море…
…глубокое море…
Почему так бывает сложно,
Для чего мы должны терять?
Отчего наших дней тепло
Застывает холодным инеем?
Мы вздыхаем: не повезло,
У судьбы не прямые линии.
Снова грусть подошла украдкой,
И сдавило немного грудь,
Вкус медовый и горько-сладкий
Не даёт уснуть.
Почему так бывает сложно,
Для чего мы должны терять?

Песня кончилась, но мелодия продолжала играть, поднимаясь все выше, становясь все сильнее… И тут вдруг перед Волдемортом появилась легкая дымка, превращающаяся в фигуры. Это был маленький Гарри, пронзающий дневник Тома Реддла, потом появился Дамблдор, разрубающий кольцо Мракса мечом, эта картина сменилась Роном Уизли, повторяющим движение бывшего директора, только вместо кольца был медальон Салазара Слизерина, после Гермиона с клыком василиска и чашей Пенелопы Пуффендуй, Адский огонь и диадема Кандиды Когтевран. А потом все погасло. Но из белесой дымки вырвался луч яркого света, ударивший в Нагайну. Змея изогнулась и растворилась в воздухе. А луч света, отразившись от кобры, уже летел в Гарри Поттера. Луч ударил, мелодия взвилась в нескольких предпоследних аккордах, и Мальчик-Который-Выжил тихо опустился на пол. Вскрикнула Джинни Уизли, но женщина одним взмахом руки успокоила ее.
И тут долгим пронзительным визгом закричал Волдеморт. Он растворялся в воздухе. Сначала исчезали ноги, потом руки, потом тело, а потом Темный Лорд перестал существовать. Пожиратели Смерти замерли, не в силах поверить, что их повелитель умер. Все они спешно трансгрессировали — все чары были сняты музыкой. И вскоре в зале остались лишь защитники, Иллена и тело Северуса Снейпа.
И тут дымка, все еще не исчезнувшая, заколыхалась, и из нее выступил… профессор Северус Снейп. Он выглядел гораздо моложе, чем во время смерти. Зельевар без слов протянул руку женщине.
Иллена пошатнулась, и музыка оборвалась. Женщина подошла к телу зельевара, легла рядом и…
Умерла. Музыка забрала все ее силы.
Зато из дымки выступила вторая фигура — Иллены. Она, улыбаясь, взяла за руку Северуса, и тот произнес, обращаясь к защитникам:
- Позаботьтесь о нашем ребенке, Анне Элеоноре Снейп, - такого голоса у зельевара никто никогда не слышал. Низкий, вибрирующий, ласкающе-бархатный. Зато Иллене он был очень знаком. Женщина счастливо улыбнулась и шагнула в дымку. Профессор последовал за ней. И, согласно этому движению, дымка исчезла.В Большом зале Хогвартса остались только его защитники…
Фред посмотрел в высокое стрельчатое окно - занималась заря. Джинни сидела на полу и нежно целовала приходящего в себя Гарри. Астория и Драко стояли, обнявшись, посередине зала. Где-то далеко запел феникс…